— Так охота же.
— А, ну да, — сказал Гусев. — Разумеется.
Они ушли. Гусев не стал подбирать их телефоны, а просто прошелся по ним каблуками. Ну да, парни его проклянут, но если захотят сделать с ним что-то более существенное, пусть в очередь встанут. Она от этого в любом случае не сильно вырастет.
Конечно, у него не было никаких гарантий, что они не позвонят кому-нибудь из дома или не выкинут еще какую-нибудь глупость, а потому Гусев вышел из подъезда и во весь опор помчался в сторону улицы. Бегущие фигуры подозрительны, но фигуры, идущие спокойным прогулочным шагом, когда всего в нескольких десятках метров от них свищет сталь, подозрительны вдвойне.
Из двора ему удалось выйти без проблем. Охотники были слишком заняты перестрелкой со спецназовцами и попытками достать Тунца, и в эту сторону просто не смотрели.
Людей на улице не было, машины по ней не ездили, общественный транспорт тоже. Завернув за угол, Гусев сразу же увидел причину этого безлюдья — кварталом выше и кварталом ниже дорогу перекрывали милицейские кордоны. Хоть такая забота о гражданах, подумал Гусев. Лучше, чем никакой.
Полицейские не имели права принимать участия в игре, однако не было никаких гарантий, что никто из них не станет сливать информацию участникам, поэтому к кордонам Гусев не пошел. Он пересек дорогу и углубился в соседние дворы.
Навстречу ему выбежал какой-то парень с охотничьим ружьем в руках.
— Ааааааа! — проорал парень и вскинул ружье.
Гусев выстрелил. Он выстрелил даже раньше, чем осознал, что все еще держит пистолет в руке. Просто дернул ствол вверх и нажал на спусковой крючок. Это был даже не рефлекс, откуда ж у Гусева такие рефлексы. Он просто выстрелил, не думая. И все.
Пуля угодила парню в живот и отбросила назад. Приклад ружья глухо стукнул по асфальту.
— Ааааааа! — продолжа орать парень, но уже, видимо, от боли. По крайней мере, ноты он стал брать куда более высокие.
Ладно хоть, этот без группы был. Никто не стал выскакивать из-за угла или шмалять из кустов, сводя счеты за его ранение.
— С тобой все нормально? — тупо спросил Гусев, и в следующий момент голова парня взорвалась фонтаном крови и мозгов. Мозгов оказалось на удивление много. А так с виду и не скажешь….
У Гусева зазвонил телефон, и он машинально ответил на вызов левой рукой.
— Не стой столбом, — посоветовал Тунец. — И в следующий раз добивай сам. А лучше — сразу в башку стреляй. Так безопаснее.
— Ты как?
— Патроны кончаются, — сказал Тунец. — Начинай идти, и тебе по дороге ситуацию обрисую.
— Да, точно, — Гусев сунул руку с пистолетом в карман и быстро зашагал в сторону от своего дома, которому так и не удалось стать его крепостью.
— Спецназ — все, — сказал Тунец. — Эти гниды тебя сейчас в подъезде ищут, а потом начнут окрестности прочесывать. Фора у тебя есть, но не так, чтобы слишком большая. И выбрось, нафиг, свой телефон, в конце-то концов.
— Да, — сказал Гусев. — Сейчас выкину. Вот договорю и выкину. Есть напоследок какие-нибудь советы от профессионала?
— В голову стреляй, — сказал Тунец.
— И это все?
— Я бы тебе назначил место встречи, — сказал Тунец. — Но телефон-то слушают, так что там наверняка будет засада, а я своих парней так подставлять не хочу. Ты уж извини.
— Ничего, — сказал Гусев. — Ты и так много сделал.
— Удачи, — сказал Тунец. — Ты теперь сам по себе, так что ни пуха, так сказать, ни пера.
— К черту, — Гусев нажал на отбой, вытащил из телефона паспорт, а потом приложил аппарат о стену кирпичного дома, так что только микросхемы во все сторону брызнули.
Народу в городе было гораздо меньше, чем обычно. То ли никто не хотел словить случайную пулю, то ли граждане просто предпочитали наблюдать за игрой с безопасного расстояния. Сидишь на диване, попиваешь пивко и рассуждаешь, что вот если бы ты был на месте отмеченного, то без проблем бы сорок восемь часов продержался и половину охотников завалил.
Диванный народ вообще без малого гениален. Он и в футбол лучше бразильцев играет, и в законодательстве лучше адвокатов разбирается, и точно знает, где тут честный человек, а где — жулик и вор, который только и ждет, чтобы твою трудовую копейку себе в карман нечестным путем заграбастать.
Диванные теоретики способны выиграть мировой чемпионат в любом виде спорта, вывести страну из кризиса, найти лекарство от СПИДа, рака и насморка, посадить яблони на Луне и помидоры на Марсе. Они точно знают, как тут все устроено, кто за что отвечает, кто кому чего и за сколько продал и какой откат с этого получил, они могут построить «мерседес» по цене «жигулей», собрать в гараже компьютер не хуже «эппловского», накормить всех голодающих в Африке или весьма аргументировано объяснить, почему кормить их никак не следует.
Жаль только, что это всего лишь теории.
Кстати, они лучше всех могут объяснить, почему на практике ничего не получается. Потому что все куплено, везде евреи, масоны и гомосексуалисты, воду выпили, газ украли, темной ночью качают нефть, а также всемирный заговор, теневое правительство и у социальных лифтов какой-то гад все тросы оборвал.
В общем, нет смысла рыпаться. А может быть, и не было его никогда.
Но вот придет наше время…
На аллее было пустынно, и только легкий ветерок играл с желтыми листьями, которые Гусев с утра так и не подмел.
Здесь его не ждали, да и не могли ждать. Только сумасшедший решился бы в таких условиях объявиться на своем рабочем месте. Гусев нашел третью от начала аллеи скамейку, вынул из стоявшей рядом урны одноразовый мусорный пакет и нащупал под ним небольшой плотный сверток. Озираясь, словно застигнутый на месте преступления домушник, Гусев сунул сверток под куртку, бросил пакет обратно и торопливым шагом направился к метро.
Зайдя на станцию, Гусев забился в самом дальнем углу, сразу у выезда из туннеля, сел на скамейку и развернул сверток. В нем лежала бейсболка, которую Гусев тут же натянул на голову, ругаясь на то, что сам о такой простейшей маскировке даже не подумал, темные очки с встроенной электроникой и новенький мобильный телефон. К телефону была прикреплена записка «Включи меня».
Гусев повертел телефон в руках. Слот для электронного паспорта был уже занят какой-то заглушкой, так что Гусев просто нажал на кнопку питания. Телефон включился и сразу же тихонько завибрировал у Гусева в руках.
Даже о бесшумном режиме подумал, восхитился Гусев и ответил на звонок.
— Жив, однако, — констатировал на другом конце линии Макс. — Говорить-то можешь?
— Могу. А…
