За спиной Дэва на взлётно-посадочную площадку базы приземлились все четыре аэрокосмолета. Выгрузив боевые машины, «Штормовые ветры», подняв облака пыли и пара, снова взмыли в воздух. «Интересно, – подумал Дэв, – чьё подразделение прибыло им на помощь?» Покрытые нанофляжной плёнкой, отражающей окружающий ландшафт, страйдеры были безымянными. Но судя по синим и красным знакам на фюзеляжах летательных аппаратов, это должны были быть страйдеры «Молотов Тора». Была ли среди них Катя?
– Внимание! Первый взвод! – выкрикнул Андерсон. Его голос донесся до Дэва по каналу стратегической связи. – Всем отделениям отступить на Норвежскую базу! Первому и третьему отделениям обеспечить прикрытие! Второму и четвертому покинуть позиции немедленно!
Дэву еще никогда не приходилось слышать таких тёплых, таких желанных слов. Когда прибывают большие парни, немоторизованной пехоте нечего больше делать на поле боя. Ей остается только как можно быстрее ретироваться и не путаться под ногами старшего брата. Дэв оставался на месте до тех пор, пока одна половина взвода спускалась со стены и съезжала по южному склону хребта, направляясь к базе и ожидавшим их шагающим транспортам.
С северной стороны к линии обороны на довольно большой скорости подлетела огромная гамма, величиной не меньше среднего наземного транспортного средства. С виду она была похожа на колышущееся живое одеяло. Сержант Андерсон направил на неё лазер и открыл огонь. Дэв решил помочь ему зарядом из плазменного ружья.
В это время из развёрзшегося небосклона в землю ударил оранжевый сноп пламени и расцвел звёздным цветком. Дэв некоторое время огушённо пялился на огненный шар, но потом вдруг понял, что ничего не видит, поскольку отключились визуальные поляризаторы его шлема. Мгновенье спустя он ощутил удар взрывной волны, такой мощный, как будто он на полной скорости врезался в рогановскую стену. Когда Дэв очнулся, то лежал на земле, уткнувшись носом в грязь, в десяти метрах от стены. Глаза слезились, и перед ними плясали пурпурные искры. Он быстро заморгал, чтобы неприятное ощущение прошло. Он снова ничего не слышал. Когда зрение восстановилось, прямо над головой Дэв увидел брюхо озарённого красным светом гриба.
Он поднялся. Перед глазами все плыло, и чувствовал он себя оглушенным, но в остальном был цел и невредим. Выпущенный с орбиты заряд упал в опасной близости от базы. На самом гребне он увидел гамму, в которую целился. Она уже перевалила через пролом в стене и сбила с ног сержанта, распластав его под тяжестью своего тела. Сквозь треск радиопомех до Дэва донесся жуткий вопль Андерсона.
Дэв лихорадочно потянулся за плазменным оружием, но руки в перчатках схватили воздух. Взглянув туда, где обычно висело ружье, Дэв увидел пустоту. Крепление, удерживавшее приклад оружия, было сорвано так аккуратно, словно его срезало лазерным лучом. Андерсон снова закричал, правда, на этот раз в его голосе звучал не страх, а предсмертная агония.
Рядом с Дэвом распласталось на земле застывшее тело, мёртвые руки ещё сжимали флеймер. Согнувшись над ним, он осторожно потянул за ствол, стараясь избегать застывшего взгляда широко раскрытых глаз Лепински, смотревших на него сквозь прозрачное забрало расколотого шлема. Подняв короткоствольное оружие, он направил его на гамму и выпустил в неё обойму зажигательных снарядов, превратившихся в поток химического огня, обрушившегося на ксенофобного монстра. Гамма вздрогнула и забилась в конвульсиях, испуская пульсирующие волны света, меняя окраску с чёрной на серебристую и обратно. Вдруг она отпустила свою жертву и, повернувшись, скользнула в сторону Дэва: сначала неуверенно, а потом бросилась на него с отчаянием смертника. Пальцы Дэва мёртвой хваткой впились в спусковой крючок и не отпускали его до тех пор, пока магазин не опустел. Гамма чёрной бесформенной дымящейся массой лежала в двух метрах от его ног.
Взводный сержант Андерсон был мёртв. Его бронированный скафандр впереди распороло, как ножом. То, что находилось внутри, даже отдаленно не напоминало человеческое тело. Кожа, мышцы, кости, волосы и зубы образовывали в полости скафандра некий жуткий бульон, над которым поднимался то ли пар, то ли дым. Казалось, что на останки плеснули горячей кислоты. Подавив приступ подкатившей к горлу тошноты, Дэв сделал шаг назад и беспомощно посмотрел по сторонам. Где остальные солдаты его отделения? В нескольких метрах от него лежало мёртвое тело Лепински, дальше на склоне, похожий на разбитую куклу, распластался Фальк, над разъеденными участками его скафандра поднимались струйки дыма. Сброшенный на гряду орбитальный заряд, упавший в какой-нибудь сотне метров от него, разрушил стену Норвежской линии и разбросал войска во всех направлениях.
Заметив какое-то движение дальше по склону, Дэв поспешил туда. Это был Бронсон. Он лежал на спине, рядом с ним валялась половинка его плазменного ружья. Стрелок отчаянно пытался сорвать с себя шлем. Когда Дэв подошёл поближе, он увидел, что забрало шлема стало матовым, так как транспластик покрылся мириадами микротрещин. От шлема поднимался вязкий белый дым, похожий на жидкость, более лёгкую, чем воздух. Пальцы Бронсона тоже задымились, когда он попытался отбиться от невидимого противника.
Дэва охватил парализующий страх, ноги его подкосились, и он едва не упал. Ксен, убивший Андерсона, выпустил тучу нанодезинтеграторов, которые уничтожали всё попадавшиеся им на пути предметы и материалы искусственного происхождения. Единственной защитой против подобного оружия были нанотехнические средства. Дэв нащупал висевший на поясе аэрозольный баллон и направил струю на Бронсона. В одном заряде должно было содержаться достаточное количество нанотехнических антидезинтеграторов, чтобы нейтрализовать все ксенонанодезинтерграторы, атакующие человека, при условии, что аэрозоль использован своевременно. Внешние микрофоны Дэва улавливали приглушенные шлемом крики Бронсона.
Боже, на его глазах отдельные участки бронедоспехов Бронсона стали размягчаться и превращаться в молочно-белый туман. Броня на груди, разъедаемая наночастицами противника, обуглилась. Нанодезинтеграторы пробуравили керамику и дюрашит. На груди Бронсона играли всполохи света, служившие признаками того, что происходило разрушение химических связей, сопровождающееся освобождением энергии. Дэв услышал хлопок и шипение уходящего воздуха. Он упал на колени, чтобы достать герметизирующую нанозаплатку, но было слишком поздно. Сквозь забрало шлема было видно, как глаза солдата вылезли из орбит, рот судорожно ловил воздух, а потом горлом хлынула кровь. Его крик перешел в ужасный вопль. Было ясно, что аммиак попал в воздушную смесь, которую вдыхали люди в скафандрах, и опалил лёгкие. Мгновение спустя шлем Бронсона взорвался осколками стекла и фонтаном крови. В то же мгновение внутри шлема Дэва зазвучал тревожный зуммер и на его контрольной пластине появились предостерегающие слова. Правая рука и обе ноги были заражены. Наносчётчик показывал отметку ноль целых шестьдесят три сотых. Теперь нанодезинтеграторы набросились на его собственный скафандр.
