– Ну что, потопали! – сказал кто-то на испорченном нихонго. Чувствовалось, что боевой дух отделения высок, и солдаты готовы к выполнению приказа.
Шагающий транспорт наконец замер на месте, и на потолке замигала красная сигнальная лампочка. Одна из секций пола открылась, и снаружи потянуло холодом. Ветер бросил внутрь пригоршню песка. По мере того, как опускалась рампа, глазам Дэва открывалось безрадостное зрелище: пустынная земля, кое-где покрытая снегом.
– Отделение! – выкрикнул Андерсон. – Бегом – марш!
Тяжело топая по ступенькам трапа, первыми в серый сумрак спустились двое, находившиеся в конце отсека. За ними последовали остальные. По двое отделение покидало брюхо машины.
Сначала казалось, что снаружи очень светло, хотя небо Локи, как всегда, было покрыто сплошной облачностью, придававшей ему грязно-серый цвет. Норвежская база включала не только взлётно-посадочную площадку, но и несколько строений, воздвигнутых по методу Рогана и складские помещения. Прямо перед Дэвом вдоль горного хребта, подобно средневековой крепости с башнями, тянулась Норвежская линия. Благодаря методу Рогана возведение военных укреплений было делом нескольких часов для наноинженеров, благо строительного материала: камней, гравия, песка и грунта – было более, чем достаточно. Дэв, тяжело топая по неровной поверхности, рысью устремился к укрытию. В окружающей круговерти он видел неясные очертания других людей, транспортов и тяжелой техники.
Вдруг он услышал громкий треск и последовавший следом тяжёлый удар. Земля под ногами заходила ходуном, и Дэв едва не потерял равновесие. На дальнем конце горного кряжа в воздух взвился столб дыма. Достигнув укрытия – двухметровой рогановской стены, идущей вдоль хребта, – отделение припало к земле. За их спинами поднялся на слоновьи ноги шагающий транспорт, и его орудийная башня пришла в лихорадочное движение. В двадцати метрах справа от них повернулся ствол лазерного орудия и выпустил сноп ослепительного огня в северном направлении, туда, где находился невидимый враг. Опять послышался такой же оглушительный треск и удар.
– Спокойно, солдаты, – проговорил голос Андерсона. Он был холоден и спокоен. – Это наши. Они обнаружили цель и хотят, чтобы её накрыли огнем с орбиты.
Это и обнадёживало, и пугало. При такой плотной облачности, характерной для Локи, применение лазеров и другого орбитального оружия теряло смысл. Однако беспилотные самолёты-корректировщики были способны направлять снаряды, посылаемые с орбиты, с точностью до миллиметра. Треск, который они услышали, был гулом сверхскоростного искусственного метеора, прямо над головой вошедшего в плотные слои атмосферы; последовавший за ним звук возник в результате освобождения кинетической энергии метеора, которое произошло после удара о поверхность планеты. Но залпы слышались в опасной близости. Снова треск и удар!
– Боже правый! – на частоте стратегической связи в наушниках раздался оставшийся не идентифицированным голос. – Где эти чёртовы страйдеры?
– Вы забыли Морган Холд! – отозвался еще кто-то. – Ублюдки ждут от нас нового Морган Холда!
– Полегче на поворотах, ребята, держите себя в руках, – резко оборвал их Андерсон. – Отставить разговоры. Зарядить оружие.
Внешний микрофон Дэва уловил характерное щёлканье затворов и вставляемых на места магазинов. Он проверил состояние собственного ружья, а потом, вытянув кабель из боковой поверхности приклада, подключил его к внешнему разъёму шлема. В голове послышался треск, в глазах мелькнули искры, но тут же всё прояснилось. Теперь окружающий мир он видел через красное перекрестье прицела.
Вдруг почва выскользнула у него из-под ног, и он оказался на спине, полузасыпанный камнями, грунтом и обломками искусственного бетона, из которого были сделаны стены укрытия. Звука взрыва он не слышал, хотя разум подсказывал, что его сбила с ног взрывная волна.
– Ксены! – пронзительно закричал кто-то по каналу стратегической связи. –Ксены! Они идут сквозь стену!
Стоящие на вооружении отделений плазменные ружья стреляют пучками газообразного кобальта, лишённого электронов. Интенсивное электромагнитное поле образует плазменные разряды толщиной в палец. Температура плазмы достигает температуры солнечного ядра. Скорость стрельбы может варьироваться, но в среднем составляет пятьсот выстрелов в минуту. К сожалению, конструкция ружья довольна громоздка и для наведения на цель требует обязательного наличия связи второго уровня. Таким образом, круг его пользователей ограничен стрелками, оснащёнными соответствующим аппаратным обеспечением
«Современное военное оснащение» Из военной виртуальной документации Военного командования Гегемонии, 2537 год Всеобщей эры.
Дэв лежал на спине, полузасыпанный землей и мусором. Над дальним отрезком стены расплывался грибом чёрный столб дыма. Его шляпка, напоминающая атомный гриб, достигала облачного покрова. Первой мыслью Дэва было, что ксены применили атомное оружие, чего раньше никогда не делали. Потом на смену пришла другая мысль: «Должно быть, случилось что-то непредвиденное, может быть, орбитальный заряд упал слишком близко от позиций «Волчьей гвардии»».
Сейчас не имело значения, был это огонь союзника или противника. В трёх метрах от Дэва что-то пробивалось сквозь стену. Что-то с переливающейся поверхностью ртути просачивалось сквозь уцелевшие остатки рогановской стены, превращая сверхтвёрдый бетон в молочно-белый туман. Плоский отросток псевдоноги обвился вокруг Хэди. Дэв услышал дикий крик насмерть перепутанного человека. Он вскинул плазменное ружьё и принялся наводить красное перекрестье прицела, чтобы оно замерло в центре сверкающей серебряной массы, переливающейся через брешь в стене. Правой рукой он нажал спусковой крючок, послав в ксенофоба ослепительно-белую струю пламени.
Каждый взрыв плазменного огня, несмотря на автоматическую поляризацию зрения, оставлял на сетчатке глаз Дэва пляшущие пурпурные следы. Шквал смертоносного огня заставил машину ксенофобов завертеться, как ужа на сковородке. Форма её менялась, словно она хотела спастись от убийственной огневой атаки.
Он стрелял из положения сидя, что было крайне неудобно, но, тем не менее, беспрерывный огневой шквал нейтрализовал гамма-форму ксена, превратив её в безвредные брызги расплавленного металла. Псевдонога выпустила бьющуюся добычу и беспомощно хваталась за воздух. Жизнь как будто стала покидать чудовище, которое буквально распадалось на части, превращаясь в куски дымящихся обломков, с шипением падающих в месиво снега и грязи.
