– Можешь считать, что в этом бою победил ты, Неживой… – Хранитель зябко передернул плечами, глядя, как последний из демонов, оставшихся в живых, скрывается в портале. – Забирай этот мир… Но помни – теперь тебе хранить его. Тебе и ему… – он ткнул пальцем в Немезиса. – И вашим кровососам… Забирайте этот мир, но не больше. Большее вам не по силам.
– Пока так, – негромко перебил Серж. – Но это только пока…
– Я буду следить за вами. Вы будете отчитываться передо мной. За каждый ваш шаг… Еще я возьму его… – Хранитель показал на Калибана, слушающего, высокомерно задрав подбородок. – Он будет представлять вас в Ордене, хоть он и вампир, но не такой буйный, как вы…
Калибан, заломив бровь, обозначил поклон.
– Московской обители больше нет, – продолжал де Коннорэ. – И нет больше Совета Кланов… Берите Евразийский регион, распоряжайтесь им… вы завоевали это право. Но помните – вы в ответе за этот мир.
– Я знаю… – сказал Серж, глядя в бесцветные глаза орденского экзекутора. – Легион победил, Хранитель… Наш Легион. Нет больше Совета – и десятки Семей нелюди вступят в кровавую, безобразную и жестокую драку за власть. Нет больше Ордена – некому следить за Паутиной. За выходом из этого чертового мирка-заповедника… Но мы знаем, что делать. Мы, вампиры, станем едиными Кланом, мы объединим под своей властью нелюдь и людей… А дальше – ты увидишь все сам.
– Паутина решит за нас… – глухо ответил экзекутор.
Он показался Сержу очень-очень старым в это мгновение. Воин Белого Престола на бесконечной войне. Вечный воитель… И хранитель Ее, сплетающей мириады миров и судеб, хранитель великой Паутины.
– Паутина сочтет, – ответил Серж ритуальной фразой.
– Пойдем. – Де Коннорэ кивком подозвал Калибана. – Пойдем, вампир… Самое время примерить белый плащ…
Они пошли к порталу и едва скрылись в крутящейся голубоватой спирали, мерцающей потоком ярких искр, как он захлопнулся, дохнув на вампиров потоком горячего воздуха, и воцарилась тишина…
Они кричали, визжали, оскаливая клыки, прыгали и бесились, словно мальчишки, обнимая друг друга, паля в воздух из автоматов… Кто-то, сорвав одежду, обернулся летучей мышью и с безумно-радостными криками кругами носился над крышей…
Они победили – они взяли свое. Вампиры, беспощадные и веселые, они отвоевали свой мир. Наступило их время, и они уже не хотели и не могли скрывать этот рвущийся из груди восторг.
Победа! Победа! Победа! Остальное было уже неважно.
Прямо на крышу, вращая винтами, вздымая клубы пепла от догорающих на мерзлом бетоне мертвых тварей Паутины, опускались вертолеты с эмблемами КБСК, захваченные, отбитые у деморализованной охраны, взятые по праву победителя. Шли на подмогу – увешанные оружием штурмовые группы, но, как в классическом голливудском боевике, опоздали.
И из-за вываливших на крышу штурмовиков в броне и с автоматами, к Сержу протиснулись Игорь и Тибет, и они орали что-то, но он их не слышал – потому что кричали все.
Потом его подхватили на руки, стали кричать.
И Игорь, кричал, смеясь:
– Мы сделали их! Мы сделали их, брат!
И Тибет размахивал разбитым дубовым щитком, к которому была прикреплена растянувшаяся в полете белка, видимо сорванным со стены одного из кабинетов Ставки Совета Кланов, захваченным с собой как трофей. Как символ победы…
И тут же была Танаис, стройная, изящная, в облегающей черной коже, с торжествующей улыбкой на бледном красивом лице.
Немезис обнял Сержа, и среди всеобщего гвалта и шума, Высший услышал его восторженный безумный крик:
– Значит, мы Клан?!
– Мы Клан! – прокричал в ответ Серж, тоже обнимая его и вороша его присыпанные пеплом волосы. – Клан! Наш Клан, Князь!!
И Немезис понял его с полуслова и, приблизив его лицу к своему, сказал в ответ:
– Мы все равно отобьем ее у них. Все равно возьмем Паутину… Патриарх.
Свершилось то, что должно было свершиться.
– Полетели… – улыбнулся Немезис, крепко держа Сержа за плечи. – Полетели отсюда… Все это… – он указал рукой на раскинувшийся у их ног город. – Все это подождет. Это теперь наше. Поехали – просто пить, гулять! Напиваться в хлам, буйствовать!! Неделю, две – сколько угодно…
Да, теперь они могли не торопиться. Они были сильнее времени.
– Лети, – улыбнулся в ответ Серж. – Бери ребят, и летите… Я догоню.
С воплями и смехом они влезали в раскрытые люки вертолетов, бросали ненужные уже автоматы с опустевшими рожками.
Даже Наследники, невозмутимые и мрачные, и те улыбались – страшными своими нечеловеческими улыбками.
Вертолеты оторвались от крыши, с гулом вращая винтами, пошли навстречу последним солнечным лучам.
А Серж смотрел на одинокую женскую фигурку в узком кожаном пальто, что стояла на самом краю крыши, глядя на закат.
Он медленно подошел к ней.
– Красиво… – Серж облокотился на перила, долго смотрел на собор Василия Блаженного, чьи расписные, пряничные купола озаряли оранжевые закатные блики, на кремлевские стены, башни, на выстроившиеся под ними пушистые ели, на площадь. – Как же красиво…
Ветер прошелестел что-то ему в ответ.
– Вот все и кончилось, – сказал Серж, глядя на клочья черного пепла, поднятые вихрями от вертолетных винтов и медленно вьющиеся в небе.
– Еще не все… – негромко сказала Яна за его спиной.
Серж медленно обернулся, удивленно заломив бровь.
И увидел направленное на него дуло пистолета.
– Прости… – едва слышно сказала Яна. – Сутки назад особым распоряжением Шефа КБСК я была назначена главой оперативной группы, призванной уничтожить «Легион»… Уничтожить любой ценой. Даже если шеф погибнет…
Серж хотел было сказать что-то. Но понял, сейчас ничто уже неважно. Она все решила.
– Я выполню приказ, Серж…
Яна стояла на краю крыши, целя в Высшего вампира. Ветер касался ее светлых волос, играл полами плаща змеиной кожи.
Серж неуловимым движением вскинул руку с пистолетом.
Теперь он тоже держал черную колдунью на прицеле.
– Во имя Черного Престола? – спросил он.
– Нет…
– Для чего тогда, Яна?
– Потому что кто-то должен остановить тебя. Сейчас… И так пролилось слишком много крови. Твоя Игра зашла слишком далеко.
– Я дам тебе выбор… – глухо сказал Серж. – Просто выбери. – Он опустил пистолет. – Ты можешь убить меня. А можешь – любить…
– Я не могу… – прошептала Яна.
Серж молчал, глядя ей в глаза, замечая, как подрагивает ее тонкая рука, сжимающая рукоятку пистолета.
– Ты такая же, как я…
