— Исключительно по теме! Пойдемте, Евгений, я познакомлю вас с главным свидетелем обвинения! Это он подбросил пленку господину Шорникову. К сожалению, как выяснилось, случайно.
— Ой ли? — усмехнулся Гордиенко. — Случайно подбросил и загремел в лагерь?
— Так сложилось, он же свидетель! — Дима многозначительно поднял указательный палец кверху. — Причем не какой-то там… Он известный человек, ему могут поверить самые широкие слои населения.
— Журналист? — предположил Евгений.
— Как вы догадались?
— Кто еще может соврать так, чтобы ему поверили?
Они уже вошли в барак и направились вдоль рядов двухъярусных нар к импровизированным ширмам. За ними проживала Таня и еще две женщины. Из-за них же появился упомянутый Димой журналист.
— Напрасно вы, господин офицер, — обиженно заявил он.
— Что это вы забыли на женской половине? — поинтересовался Гордиенко. — Служите смотрителем гарема?
— Я наслышан о ваших манерах, — буркнул журналист. — Но я понимаю, психология спецназа — штука глубоко заразная. Нечто похожее было в идеологии Третьего рейха. Сверхчеловек, железная дисциплина, твердая рука… Ну что ж, обществу нужны секретные идолы. При коммунистах были сотрудники КГБ, теперь всевозможные «люди в масках»…
— Завязываете, да? — Евгений поморщился. — Вы тут неплохо устроились. Сидеть и рассуждать о психологии сверхлюдей и о тени тоталитаризма гораздо легче, чем что-то делать. Капитан второго ранга Гордиенко, контрразведка флота, — представился он.
— А что вы прикажете делать? — журналист пожал ему руку. — Лавров Владимир Николаевич. Бороться с тенью?
— Лирика, — Гордиенко уселся на жесткие нары. Рядом тут же пристроилась Таня. Она словно бы и не обижалась. Евгений прекрасно помнил, какой гордой и независимой она была «до того», и потому его несколько удивляло поведение девушки теперь. Впрочем, девушки для того и созданы, чтобы ставить в тупик даже опытных мужчин. «Ну не управляют же ею?! Нет, будучи под воздействием „Водолея“, она вела себя иначе. Да и никакого сотового при ней нет. Или Шорников уже исправил недостатки в Системе и теперь для внушения не нужны встроенные в телефоны чипы, а „побочные эффекты“ больше не проявляются?» Мысль была неприятной, и он вновь переключился на разговор с Лавровым.
— Ну, так подскажите, как нам перейти к практике, — Лавров сел напротив. — Учитывая, что мы надежно застряли в каменном мешке.
— До утра подвесим этот вопрос в воздухе. — Евгений оглянулся. — Где тут свободное место?
— У меня за ширмой, — оживилась Таня.
— И этот вопрос подвесим… — Гордиенко устало растянулся на жестких нарах.
— В пустоте, — едва слышно закончил Дима.
— Не вздумай задушить меня подушкой, Отелло, — закрывая глаза, проронил Евгений. — Всем отбой. Утро вечера мудренее.
Лавров разочарованно покачал головой и встал.
— Ну вот, говорили «надо что-то делать», а сами…
Спорить с ним или что-либо объяснять у Гордиенко просто не было сил.
— Делайте, что велено, гражданин, — выручил его Карасев. — Командир, я пока общался с народом, провел рекогносцировку. Шесть постов на гряде и скалах, слева от ворот «гнездо»…
— После, Гена, — Гордиенко приоткрыл один глаз и скосил его на Таню.
Лейтенант сразу же все понял и подчеркнуто печальным голосом закончил:
— Даже пробовать не стоит. Не прорвемся.
— Вот и я о том же, — Евгений снова закрыл глаза. — На сегодня подвигов достаточно…
— Борис!
Вице-премьер появился в кабинете Кравцова абсолютно неожиданно. Тот даже не успел убрать со стола маленькую жестянку с белым порошком, зеркальце и резную трубочку. Пришлось просто накрыть все парой деловых бумаг.
— Что стряслось? — Борис приложил к носу платок, делая вид, что немного простужен.
— Где твой секретный гений? — Кабанов плюхнулся в кресло и утер испарину.
Вряд ли она проступила от физической нагрузки. Весь вид куратора свидетельствовал о том, что он болен или чем-то напуган: капли пота на лбу, общая бледность, дрожащие руки…
— Шорников? — Борис спрятал платок в карман. — Отдыхает.
— Это точно?
— Да что случилось?!
— Система… — вице-премьер приложил руку к области сердца. — Кто-то дал ей команду номер один!
— Что?! — Кравцов приподнялся с кресла. — Но ведь это… переворот!
— Вот именно, — министр нервно дернул за узел галстука. — Делай что-нибудь, Борис, не сиди! Вызывай своего Шорникова, пусть отключает «Водолей», пока не поздно! Ищи предателей!
— Постойте, — Кравцов поднял руку ладонью вперед. — Доступа к общей схеме управления нет ни у кого, кроме меня, вас и Виктора. Никакой предатель не сможет приказывать Системе, не зная нужных кодов.
— Значит, этот твой Шорников не спит, а командует в главном зале! А ты ничего не знаешь! Сидишь тут и «пудру» нюхаешь, скотина!
— А операторы? — Кравцов побагровел. — Чтобы запустить главную схему, нужно посадить за пульты сотни операторов во всех филиалах. Кто им приказал? Виктора они бы не послушались.
— Я не знаю, кто и что, мне известно главное: в столице и крупных городах, где установлены ретрансляторы «Водолея», сначала отказали все сотовые сети, затем отрубились обычные телефонные линии и начались проблемы со спутниковой связью. Чуть позже системные ретрансляторы заглушили радиоэфир почти на всех частотах. Когда блокада стала максимально плотной, «мобильники» заработали снова, но лишь для того, чтобы дать управляющий импульс владельцам. Я не знаю, какие операторы сейчас сидят за пультами, но если их там нет вовсе, я не удивлюсь.
— Что значит, нет? Вы думаете, Система приняла решение… самостоятельно?
— Это невозможно! — на пороге кабинета возник Шорников. — Сергей Ильич, я как ведущий инженер проекта…
— Будете отвечать за все головой! — взвизгнул Кабанов. — Ваша Система вышла из-под контроля! Сотни тысяч людей по всей стране погрузились в ступор! Если их не вывести из него в ближайшие трое суток, они могут погибнуть. Так говорят самые авторитетные медики. А еще несколько тысяч человек сформировали вооруженные отряды и теперь пытаются захватить стратегические объекты. Вы видели, Шорников, как в бой идут муравьи?
— В бой… муравьи? — Виктор растерялся. — Какой-то абсурд.
— Нет, это реальность! Попавшие под воздействие «Водолея» люди идут, словно биороботы, стройными колоннами, с оружием наперевес и очень быстро. Их не могут остановить ни кинжальный огонь военизированной охраны, ни спецсредства. Никакие операторы так управлять толпой не способны. На пулеметы людей ведет абсолютно холодное сознание. Это сознание машины… я уверен! Если вы не отключите Систему, через час под ее контролем будет половина важнейших стратегических объектов страны. Причем под контролем вполне реальным, а не виртуальным. Что вы на меня вылупились?! Вперед, оба!
