— Товарищ Бутару, вы ничего не чувствуете?
— Что именно?
— …Не чувствуете, как пол дрожит у нас под ногами?
Молодой астроном кинул ему иронический взгляд.
— Ну, и что ж тут такого, коли трясется? Ведь с тех пор, как мы приземлились, мы постоянно чувствуем это. Что с тобой? Ты как будто не в своей тарелке.
— Вы, может быть думаете, я боюсь? Эх, кабы вы знали, в каких переделках я только ни побывал за свою жизнь! — Прекуп старался залить потоком слов пробиравшую его дрожь. — Ведь я был радистом на межконтинентальной ракете РИ 16. Раз, когда мы пролетали над вулканом Этна на высоте лишь нескольких тысяч метров, громадная огненная река…
— Полно сказки рассказывать, Андрей. Лучше прислушайся: ничего не слышишь?
Откуда-то справа доносился глухой гул.
Несмотря на кварцевую сферу, которую астронавты постоянно носили вместо каски, плотность атмосферы на Венере делала возможным восприятие самых слабых звуков.
Бутару немедленно направил в ту сторону, откуда доносился шум, свой электрический факел, но ничего не увидел.
— Айда, Андрей, пошли туда, поищем по этому направлению, — сказал он наугад.
Радист нетвердыми шагами двинулся за Матеем. Шум постепенно возрастал. Немного спустя они очутились перед массивной каменной стеной. Целые потоки воды струились из ее расселин, питая подземную речку, берегом которой они шли до сих пор. Отсюда им пришлось продолжать путь вдоль этой стены. Вдруг Бутару удивленно спросил:
— А это еще что такое?
В отверстие скалы виднелась другая пещера, из которой пробивался слабый, грязно-желтый свет.
Он подошел на несколько шагов ближе и продолжал:
— Вероятно, это вторая пещера. А ну-ка поглядим на нее поближе.
Луч электрического факела резко изменил направление. То, что они увидели, заставило их остановиться, как вкопанных. Маленькая пещера была вся залита дрожащим мутно-желтым светом. Гул, который они слышали издали, были гулом водопада, который, шумно бурля, низвергался с пятнадцатиметровой вышины, в подземное озеро. Потоки его проникали сюда сквозь небольшое отверстие в углу свода пещеры, откуда струился и этот желтый свет.
— Ну, теперь мне все ясно, — сказал Матей. — В скалистом дне озера существует расселина, через которую вода проникает в пещеру, а заодно с нею и свет. Здесь нет ничего страшного, товарищ Прекуп!
Андрей Прекуп из любопытства просунул голову в отверстие между скалами и оглядел пещеру. Он сразу расхрабрился при мысли, как он, потом, на Земле, будет рассказывать об этом удивительном происшествии, как вдруг ему померещилось, что внизу, около берега подземного озера, что-то двигается. — Товарищ Бутару, — вскричал он. — Там… там внизу человек… и какие-то гигантские животные! Поглядите!
Астроном бросился к отверстию, но в эту минуту почва у них под ногами сильно заколебалась, пещеру наполнил ужасающий гром, повторенный и еще более усиленный десятками отголосков. Сверху начали падать огромные камни, обрушивавшиеся вокруг них с грохотом горной лавины.
Они отскочили назад. Гром продолжался еще несколько минут. Затем все стихло. Входа во вторую пещеру не было больше видно. Его завалило обрушившимися скалами.
Бутару не потерял присутствия духа. Он громко позвал в портативный радиопередатчик:
— Внимание! Скарлат и Анна! Идите скорее к нам сюда! Кажется мы его нашли! Сигнализирую факелом!
И он принялся вращать над головой электрический факел, описывая большие световые круги в глубоком мраке пещеры.
Как только Анна и Скарлат подошли к ним, Матей рассказал им все случившееся.
— Надо во что бы то ни стало проникнуть в эту пещеру, — закончил он.
Все принялись было отбрасывать руками огромные камни, нагроможденные обвалом, но вскоре, совершенно измученные, прекратили работу.
— Нет, так дело не пойдет, — сказал Бутару — Надо взорвать это препятствие.
— Но мы рискуем вызвать новый обвал, — возразил ему Прекуп.
— Возможно, что вы правы. Тогда попробуем портативным буром. Правда, это будет дольше длиться, но другой возможности не существует.
Они установили бур, и он заработал, вгрызаясь в скалу и подымая целые облака пыли.
Спустя немного, сквозь маленькое отверстие снова пробился луч желтоватого света.
Тогда все лихорадочно принялись за работу, прокладывая себе путь среди обломков. Матей работал с поразительной быстротой. От напряжения у него на лбу сильно вздулись жилы. Пользуясь своим лучевым ружьем, как ломом, он отбрасывал камни далеко от себя. Другие сносили их в сторону, все больше расширяя отверстие в пещеру. Когда дыра стала достаточно большой, молодой ученый просунулся в нее и заглянул в пещеру. Онемев от удивления, глядел он на невероятное зрелище…
…Добре пришел в себя и открыл глаза. Все тело сильно болело. Ему казалось, что у него проломлена голова. Он попытался было встать, но не смог. Тогда, осторожно приподняв сильно болевшую голову, он огляделся вокруг.
— Что это, сон? Почем знать, может я уже умер? Может, так умирают здесь, на Венере!
Он сильно ущипнул себя за руку.
— Нет, пока еще жив. И вот и ранец…но здесь не хватает нескольких коробок! Посмотрим, как обстоит дело с моими костями.
Он поочередно ощупал свои руки и ноги и хорошенько вытянул их.
— Ничего, работают… Только здорово болят. Добре сделал усилие, сел, оперся о скалу и недоумевая, взглянул на высокий свод из блестящего базальта.
Пенящийся поток водопада и подземное озеро сверкали перед ним, как осыпанные алмазами.
— Исключительно интересное озеро, — пробормотал ученый, — здесь должно быть очень богатая водяная фауна. Сущее сокровище для гидробиологии!
Вспомнив о своем положении, он прежде всего попытался снестись со своими товарищами по радио, но аппарат его бездействовал.
— Э-эх, эта чертовщина, видно, испортилась! — огорченно сказал он и принялся снова исследовать пещеру.
— Смотрите, пожалуйста, куда меня приволокла эта гадина? Как же это случилось, что я еще живу? Может у нее не было аппетита? Сильное хлопанье крыльев заставило его обернуться. В тридцати метрах от него, осьминог оплел своими щупальцами какое-то животное серого цвета. Животное это было чем-то вроде летучего пресмыкающегося с очень маленькими глазками, характерными для пещерных обитателей.
“Если я отсюда куда-нибудь выберусь, — подумал он, — я назову его “пещерным рамфоринхом[21]” (Rhamphorhynchus Cavernicolus)…
Но то, что ему довелось тотчас же увидать, было слишком потрясающе, чтобы он мог записать свою идею.
