Герцог возвысил голос на последних словах, сделал большой глоток из бокала и поставил его на стол так резко, что вино расплескалось.
Остальные выпили в смущенном молчании. И снова герцог поднял свой бокал и на этот раз выплеснул его содержимое на пол, зная, что остальные должны последовать его примеру.
Первой это сделала Джессика. И после минутного оцепенения остальные проделали то же самое. Джессика видела, что Пол, сидящий рядом с отцом, изучает реакцию окружающих его людей. Она тоже не могла удержаться от наблюдений.
С наибольшим интересом она наблюдала за Кайнзом. Планетолог было заколебался, потом вылил содержимое бокала в сосуд своего стилсьюта. Заметив, что Джессика смотрит на него, он улыбнулся и поднял пустой бокал в молчаливом тосте. Казалось, все эти действия нимало его не смутили.
Музыка Хэллека все еще доносилась из алькова, но она перешла на мажорный лад и была теперь веселой и живой, как будто трубадур пытался поднять настроение тех, кто его слушал.
— Давайте приступим к обеду, — сказал герцог и сел.
«Он сердит и неуверен в себе, — подумала Джессика. — Потеря краулера задела его гораздо глубже, чем можно было думать. Он ведет себя как человек, попавший в отчаянное положение. Его положение и в самом деле ужасно…»
Вначале медленно, потом все более оживляясь, обед шел своим чередом. Фабрикант стилсьютов сделал Джессике комплимент по поводу обеда.
— Мы привезли все с Каладана, — ответила она.
— Великолепно! — повторил он, смакуя еду —… Просто великолепно! И никакого меланжа. Так устаешь от этого спайса!
Представитель банка Союза посмотрел на Кайнза.
— Насколько я знаю, доктор Кайнз, червь разрушил еще одну фабрику?
— Новости разносятся быстро, — сказал герцог.
— Так это правда? — спросил банкир, обращаясь к Лето.
— Конечно, правда! — рявкнул Лето. — Машина провалилась сквозь землю, хотя это и кажется невероятным.
— Когда появился червь, ничто не могло спасти краулер, — сказал Кайнз.
— И никто не видел, как появился червь? — спросил банкир.
— За пустыней следят стопперы, — сказал Кайнз. — Штат машины обычно состоит из четырех человек: двоих водителей и двоих помощников. Если один или даже двое были в числе тех, кому платят враги герцога…
— А-а-а, понятно, — протянул банкир. — А вы, судья по изменениям, в этом сомневаетесь?
— Я буду вынужден тщательно обдумать ситуацию, — ответил Кайнз. — И уж, конечно, не буду обсуждать этот вопрос за столом.
А сам подумал: «Скелет обглоданный! Тебе ведь известно, что я получил инструкцию не обращать внимания на подобного рода нарушения». Банкир улыбнулся и вернулся к еде.
Джессика сидела, вспоминая один урок в школе. Темой урока был шпионаж и контршпионаж. Учительницей была пухлая, с довольным лицом Преподобная мать, и ее жизнерадостный голос удивительно не соответствовал теме урока.
«Главное, что следует запомнить касательно школы шпионажа и контршпионажа, — это модель простой основной реакции всех учеников. Любая завершенная дисциплина имеет свои штампы, свои модели, свое влияние на обучающихся. Данная модель легко поддается анализу и прогнозу. Итак, основные типы шпионов-агентов должны иметь одинаковые простые реакции. Иначе говоря, имеются определенные типы мотивации, которые просты, несмотря на разницу школ или противоположность целей. Вначале вы узнаете, как выделить этот элемент для вашего анализа, затем следует тщательное изучение мысленной ориентации тех, кто находится под наблюдением. Вы обнаружите, что определить мотивы подозреваемых — дело весьма несложное, если, конечно, опираться при этом еще и на интонацию и на манеру речи…»
Теперь, сидя рядом со своим сыном, герцогом, гостями и слушая представителя банка Союза, Джессика вдруг ощутила, как к ней пришло знание: этот человек был агентом Харконненов. Она читала его мысли так свободно, как будто он объяснял их вслух.
Означает ли это, что и сам Союз выступает против дома Атридесов? — спросила она себя. Чтобы скрыть обуревавшие ее чувства, она потребовала сменить блюдо, продолжая слушать человека, выдающего свои мысли. Он повернет теперь разговор на что-нибудь невинное, скрасив его зловещими обертонами. Это его модель.
Банкир отпил из своего бокала, улыбнулся сидевшей рядом женщине, потом прислушался к тому, как один из сидящих за столом объяснял герцогу, что растения на Арраки не имеют шипов.
— Мне доставляет огромное удовольствие наблюдать за полетами здешних птиц, — сказал банкир, обращаясь к Джессике. — Правда, наши птицы питаются падалью, а многие, обходясь без воды, становятся кровопийцами.
Дочь фабриканта стилсьютов, сидящая на другом конце стола, между Полом и его отцом, нахмурила свои хорошенькие брови и сказала:
— О, Су-Су, ты всегда говоришь такие противные вещи! Банкир улыбнулся.
— Меня называют Су-Су, потому что я являюсь финансовым советником «Союза разносчиков воды», — пояснил он. И поскольку Джессика продолжала смотреть на него, он добавил: — Из-за того, что разносчики кричат Су-Су! — Он так похоже воспроизвел этот звук, что все рассмеялись.
Джессика слушала его хвастливый голос, но отметила только упрек молодой женщины, предоставив банкиру сказать то, что он сказал. Она взглянула на Лингара Вьюта. Водный магнат хмурился, все его внимание было сосредоточено на еде. Сказанное банкиром для Джессики прозвучало для него следующим образом: «Я тоже контролирую эту важнейшую для Арраки силу — воду!»
Пол заметил фальшь в голосах за столом, увидел, что его мать следит за разговором с напряженностью Бене Гессерит. Повинуясь безотчетному импульсу, он решил ей подыграть и обратился к банкиру:
— Вы хотите сказать, что эти птицы — каннибалы?
— Странный вопрос, молодой мистер, — ответил банкир. — Я просто сказал, что птицы пьют кровь. Она ведь необязательно должна быть кровью их сородичей?
— Вопрос вовсе не странный, — возразил Пол, и Джессика отметила в его голосе то умение замаскировать выпад, которому он научился от нее. Он демонстративно взял вилкой кусок еды с тарелки своего соседа и съел его. — Они едят из одного котла, в них одни и те же потребности.
Банкир посмотрел на герцога, ища у него поддержки.
— Вы ошибаетесь, если считаете моего сына ребенком, — сказал тот и улыбнулся.
Джессика оглядела сидящих за столом и увидела, что Вьют сияет, а Кайнз и контрабандист улыбаются.
— Молодой мистер, по-видимому, хорошо понимает экологические законы, — заметил Кайнз. — Борьба между жизненными элементами — это борьба за свободную энергию системы. Кровь — достаточный источник энергии.
