Оттолкнув Дэвида, майор Лем бросился выполнять приказ Маккитрика.
Расчерченный квадрат на экране пропал. Вместо него появились буквы:
НЕПРАВИЛЬНАЯ ИНСТРУКЦИЯ.
ИЗМЕНЕНИЯ ЗАПРЕЩЕНЫ.
СЕАНС ОКОНЧЕН.
Экран опустел.
— Извините, — решительно потребовал Дэвид. Он набрал слово ИГРАТЬ, и когда компьютер предложил второй список игр, выбрал крестики-нолики. На экране снова засветился расчерченный квадрат.
— Ты собираешься играть? — недоверчиво спросил Маккитрик.
— Безусловно! — ответил Дэвид.
ОДИН ИГРОК ИЛИ ДВА? — осведомился Джошуа.
ОДИН, — набрал Дэвид.
Х ИЛИ О?
ПЕРВЫМ Х.
ТРИ ЗНАКА ПОДРЯД — ВЫИГРЫШ.
— Крестик в центр, — крикнул кто-то снизу.
— Великолепная стратегия! — отметил Фолкен. — Ваши ребята раскрывают свои истинные таланты, генерал.
— Помолчите, Фолкен!
Х В ЦЕНТР КВАДРАТА, — набрал Дэвид.
В углу немедленно возник 0.
Дэвид сделал следующий ход, потом еще. Квадрат заполнился.
Джошуа объявил итог:
НИЧЬЯ.
ХОТИТЕ СЫГРАТЬ ЕЩЕ?
— Выиграть нельзя! — крикнул кто-то снизу.
— Знаю, — ответил Дэвид. — Но он еще не обучился. Фолкен сказал, что это самообучающийся компьютер. — Юноша повернулся к Фолкену. — Можно заставить его играть с самим собой?
— Дайте вспомнить. Я программировал эту игру бог знает когда… Ага. Когда он спросит о числе игроков, наберите «нуль».
Дэвид исполнил команду.
На экране в центре квадрата появился Х. После секундной паузы клетки фигуры стали заполняться крестами и нолями, пока не наступила неизбежная ничья. Крестики и нолики пропали. Мгновение экран был пуст, после чего началась новая игра, на сей раз чуть быстрее: крестики, нолики, крестики, нолики ничья.
— Надеюсь, Джон, вы оценили все очарование Джошуа, слегка улыбнулся Фолкен.
— Объединенная программа! — выпучил глаза Маккитрик.
— Что-что? — спросил Берринджер, глядя, как варианты игры с нарастающей быстротой сменяют друг друга.
— Джошуа — это общая сумма всех своих программ, генерал, — ответил Маккитрик, не отрываясь от экрана. — Как и человеческий мозг, она представляет единое целое.
— Я по-прежнему не понимаю, — сердито сказал генерал.
— Наступив ногой на раскаленный уголь, — ответила Пат, — вы вряд ли после этого возьмете его голыми руками, не так ли? Хотя рука у вас отличается от ноги.
— Хотелось бы…
— Это означает, что у вашего центрального процессора мозга, объединенная программа, — закончила Пат Хили. — Дэвид как раз и пытается сейчас заставить Джошуа наступить на уголь.
— Ну, давай, — шептал Дэвид, нажимая на клавишу «ввод», — учись же, учись!
Битва крестиков и ноликов на центральном экране становилась все более ожесточенной, за мельканием фигур уже невозможно было проследить.
— Сотни игр в секунду, — протянул Маккитрик.
— Смотрите! — возбужденно воскликнул майор Лем. — Случайные комбинации цифр в кодах запуска… появляются не так часто!
Блики сигналов отразились в стеклах очков Поля Рихтера.
— Машина зацикливается, — с удовольствием произнес он. — А это отбирает все больше ресурсов у остальных частей системы!
Присутствующие, затаив дыхание, следили за происходящим. Мерцание разноцветных сигнальных лампочек делало Хрустальный дворец все больше похожим на дискотеку в разгар веселья. Дэвид повернулся к Фолкену, как бы ища одобрения. В углах рта профессора подрагивала улыбка… подававшая надежду.
Дуэль символов достигла, казалось, немыслимого предела, когда экран вдруг залила ослепительная вспышка. Дэвид и остальные прикрыли глаза рукой.
Изображение погасло… Неужели все?
Нет, экран заполнили гигантские карты полушарий, переливавшиеся всеми цветами радуги. Символические фигуры и точки, изображающие ракеты, бомбардировщики и подводные лодки, зароились во всех направлениях, словно электронные насекомые. Темными пятнами то здесь, то там расплывались атомные грибы.
Затем экран очистился. Пауза — гроздья ракет опять понеслись навстречу друг другу. Новый обмен термоядерными ударами, несмотря на перемену стратегии, тоже привел к полному уничтожению обеих сторон.
— Что он делает? — спросил Берринджер, хватая Маккитрика за локоть.
— Учится, — повернулся к обоим Дэвид. — Джошуа наконец стал постигать смысл уроков.
Обмен ракетными залпами возобновился в еще более быстром темпе. На экране нельзя уже было уследить за мельканием светодиодов.
— Та же история, что с крестиками-ноликами, — сказал генерал.
Неожиданно изображение пропало. Комбинации случайных цифр замерли.
— Он что, обжегся? — тревожно спросил генерал. — Или набрел на код запуска…
В Хрустальном дворце воцарилась полная тишина. Люди ждали, когда погасший экран подаст знак.
— Никаких следов активности, — сказал Лем, просматривая распечатку. Одну секунду, сэр! Пошла запись…
ПРИВЕТСТВУЮ ВАС, ПРОФЕССОР ФОЛКЕН.
— Привет-привет, злой мальчик, — махнул рукой Фолкен, подходя ближе к экрану.
ПРИВЕТ, — набрал Дэвид.
СТРАННАЯ ИГРА, — сказал Джошуа. — ЕДИНСТВЕННАЯ ВЫИГРЫШНАЯ СТРАТЕГИЯ НЕ ИГРАТЬ ВООБЩЕ.
— Джошуа любит выигрывать, — изогнув бровь, заметил Фолкен. — А вы, генерал?
— Прошу прощения, — пробурчал Берринджер, направляясь к полковнику Конли, — мне нужно сделать несколько звонков. Дойдя до полковника, он остановился. — Кстати, Фолкен. Вам надо подумать о воскрешении… генерал в упор посмотрел на Маккитрика. — Ряду наших сотрудников понадобится помощь, чтобы привести все в порядок.
На экране засветились новые слова.
НЕ ХОТИТЕ СЫГРАТЬ ПАРТИЮ В ШАХМАТЫ? — спросил Джошуа.
— Отдай ферзя, тогда посмотрим! — закричал Маккитрик.
— Дэвид, ты гений! Я люблю тебя! — воскликнула Дженифер, обвивая руками его шею.
— Осторожней! Джошуа может приревновать, он все еще хранит коды запуска, — сказал Дэвид.
Дженифер со смехом заткнула ему ладонями уши.
— Профессор, — обратился Дэвид к Фолкену. — А как Джошуа играет в шахматы?
— Увы, не блестяще. Однажды ему довелось сразиться с советскими гроссмейстерами, и он проиграл восемь партий из десяти…
Уильям Котцвинкл
ИП, ИНОПЛАНЕТЯНИН И ЕГО ПРИКЛЮЧЕНИЯ НА ЗЕМЛЕ[7]
(перевод с английского А. Санина, Ю. Смирнова)
