— Ну, стервецы! — Загнанно дыша и баюкая на груди прокушенную руку, из кучи-малы выдрался Гунт. — Сопливцы, а зубы, как у цефалов.
— А я что говорю! — Старик обрадованно встрепенулся. — Учатся гаденыши жизни! Постигают науку. Скоро, глядишь, своих каннибалов вырастим. Тогда и чужие соваться не будут.
Проводник кивнул Гунту.
— Забирай Роха с Кайсаном. Нечего нам здесь делать.
— Тоже верно, — поддакнул дед. — Не ровен час забредет кто в гости, а тут вы.
— Это кто же к вам может забрести?
— К нам всякие ходят. Такое уж нескладное место. Иной раз и шамуры могут забежать.
— Шамуры? Вот тебе на! Они же на мороков в основном охотятся.
— Бывает, на мороков, а бывает, и на нас. Это уж какой сезон выпадет. На голодный желудок эти твари кого угодно оприходовать готовы.
— Шамуры — это, кажется, гигантские восьмилапы? — Гунт тревожно взглянул на проводника. Согомак нехотя кивнул.
— Они самые.
— Да ведь у нас они вроде не живут!
— Это у вас! — сварливо отозвался старик. — А у нас их целое семейство недавно поселилось. Ни Вихрей не боятся, ни самого черта. В открытую, шельмецы, работают!
— Погоди, старик. Лучше объясни, где живут твои шамуры? — Согомак протянул собеседнику пластину с каргой. — Покажи хотя бы приблизительно.
— Что ж тут показывать… Вы как раз туда и бредете. Как пойдут Темные Столбы, так и наткнетесь на паутину. А где наткнетесь, так и шамуров ждите. Уж они-то гостям завсегда рады!
— А ты нас, часом, не запугиваешь?
— Чего ж тут пугать. Давеча на Пашне команда рыскала вроде вашей — тоже все смелые да крепкие. Так тамошние шамуры им западню соорудили. Всех до единого сцапали.
— Это не про Лешего ли он говорит? — Гунт невольно переглянулся с проводником. Согомак сосредоточенно кивнул.
— Похоже на то…
— Это твари хитрые, — продолжал болтать дед, — и впрок запасать умеют. Сам, конечно, не видел, но сведующие тараки бают, будто в логове у них и птероны, и мороки, и наш брат — гроздьями по всем углам развешаны. Хорошо живут бестии! Сытно…
Заметив, что к ним подтягиваются участники похода, Согомак поспешил попрощаться.
— Что ж… И на том спасибо, дедуля.
— Мне что. На здоровьице!
Обернувшись к спутникам, проводник негромко объявил:
— К сожалению, вынужден огорчить. Видимо, придется сделать небольшой крюк. Приятного, конечно, мало, зато так более надежно.
— Что надежно, а что нет, никто не знает. — Строптиво проворчал за спиной дед. Слух у него, судя по всему, был отменный. — А вам, ребятишки, одно могу сказать: шамуров здесь уже больше недели не видывали.
Повернув голову, Согомак нахмурился.
— И что из этого следует?
— А то и следует: голодные они, ясно? А если голодные, то мимо вам не проскочить.
* * *
На этот раз землетрясение застало маленький отряд в пути. Катаклизм уступал тому, что разразился чуть ранее у Холодной Горы, и все-таки шагать по вибрирующим скалам было неприятно. Поразмыслив, Согомак решил не останавливаться и оказался прав. Содрогающаяся почва не слишком способствует аппетиту, и под рокот колышущегося пространства они благополучно миновали Темные Столбы. Зловещую сеть паутины с иссушенными телами пойманных жертв разглядели издалека, но самих шамуров никто не увидел. Судя по всему, хищники попрятались от землетрясения в норы. Оставив Темные Столбы за спиной, Согомак расправил плечи. В схватках с восьмилапами он участвовал только единожды, но и тех жутковатых воспоминаний было достаточно, чтобы понять, до какой степени опасно сталкиваться с этими монстрами. Шамуры не уступали в подвижности таракам, но значительно превосходили силой. Кроме того, даже скромных размеров восьмилап, пустив в ход ядовитые железы, мог в два присеста обездвижить самого могучего соперника. Идя налегке, тараки еще могут от них убежать или отбиться, но с грузом об этом нечего было и помышлять. В историю же о шамурах, бродящих по окрестностям, проводник не слишком поверил. По опыту знал: на равнине восьми-лапы предпочитают не драться. Иное дело, если забрести к этим красавцам в гости и споткнуться о растянутую клейкую сеть. Вот тогда на шамуров и впрямь что-то находит. Во всяком случае на «своей территории» восьмилапы превращаются в неукротимых противников и, действуя слаженно, способны расправиться с кем угодно.
Голова гудела от неутихающих земных толчков, ноги чуть подрагивали. Должно быть, это и объяснило его притупившуюся бдительность. Паучье логово осталось далеко позади, и этого нападения Согомак попросту не сумел предвидеть.
На них набросились сразу с двух сторон. Громко закричала Беана, Линиса подцепил брошенный сверху аркан, а богатырь Гунт скорчился под тяжестью сразу двух мускулистых тараков. Сам проводник ослеп от тяжелого удара в лицо и только спустя некоторое время сумел осмыслить случившееся.
В сущности, это даже нельзя было назвать схваткой. Противников оказалось втрое больше, и все происходящее напоминало форменное избиение. Силился подняться с земли Рох, его пинали ногами, снова опрокидывали. С окровавленным лицом Кайсан метался в гуще врагов, с рыком размахивал тяжелой котомкой. Стараясь двигаться осторожно, проводник бесшумно отстегнул лямки баула, рукой нащупал эфес баязы. Счастье, что эти болваны не обратили внимания на его оружие. Баязы так и не нашли широкого применения в мире тараков, и только племя проводников знало им истинную цену.
Удобный момент настал, и, выхватив клинок, Согомак вскочил на ноги. Ахнул пораженный в грудь рослый тарак, вторым неуловимым движением Согомак рассек пополам склонившегося над Рохом лохматого увальня. Далее счет пошел на мгновения. Он вертелся юлой, и смертоносная баяза без всяких правил кромсала и разила нападающих в самые уязвимые места. Проводник наносил уколы в лицо, вспарывал подбрюшье, оглушал ударами плашмя. Тех немногих тренировок оказалось достаточно, чтобы повергнуть эту голытьбу в ужас. Во всяком случае к нему уже не решались подойти, а товарищи мало-помалу приходили в себя. Скрежеща зубами и сплевывая кровь, Рох с Кай-саном наверстывали упущенное, Гунт — тот и вовсе ломал противников, как поленья, вздымая в воздух и с маху опуская на собственные литые колени. Ответный натиск путешественников оказался столь свиреп, что чудо произошло — враги дрогнули и попятились.
Только сейчас Согомак разглядел тех, кто на них напал. Расцвеченные боевой раскраской лица, на руках — связки из чужих челюстей, на шеях — жутковатые бусы. Запоздалый страх стиснул грудь проводника. Стало ясно: схлестнуться отряду пришлось с теми самыми каннибалами, о которых столько шептались на всех углах. Впрочем, пугающее открытие только добавило проводнику энергии. Бешеным ударом он ослепил бросившегося к нему разбойника, извернувшись, крутанул баязой понизу, лишив ступней сразу двоих атакующих. Оглушительные вопли и хлынувшая кровь окончательно переломили ситуацию в пользу путешественников. Беспорядочной толпой каннибалы бросились бежать. Сражение было закончено, на поляне остались лежать только трупы. Разгоряченные и взмочаленные, участники похода приступили к подсчету собственных потерь и только теперь заметили, что их стало чуть меньше.
