Водзорд сказал, что иглоклювы теоретически очень опасны, но он сам никогда не видел, чтобы они на кого-то нападали. Его самого они не трогали, потому что он к ним ни разу не приближался. Ещё иглоклювы заражены каким-то смертельным вирусом, который передаётся при непосредственном контакте с ними. Это отпугивает хищников, включая экрофлониксов. Возможно со временем этот вирус убивает самих иглоклювов, так как они вполне смертны. Вирус был обнаружен при попытке изучить их останки. Хотя, после гибели от них почти ничего не остаётся. Лишь смятая шерстяная ветошь, горстка праха, да клюв.
Когда я смотрел на этих существ, на то, как они скользят между деревьями в полнейшей тишине по ведомым только им траекториям, всё никак не мог понять, вызывают ли они у меня чувство страха, или всё-таки нет. Безусловно, какую-то оторопь они вызывали, но не более того.
— А что если приманить их поближе к нашему дому? — осторожно спросил я у Водзорда. — Какая им разница, где тусоваться? Трогать их мы не будем. Зато экрофлонисы к нам уже не подойдут.
— Понимаешь, — глубокомысленно ответил отшельник. — Даже если бы мы знали, чем их можно приманить. Вам вряд ли стоило бы это делать.
— Почему?
— Они слишком загадочны.
— Загадочны? Ну и что с того? Зато не агрессивны, как экрофлониксы.
— Экрофлониксы понятны. А иглоклювы — нет. Они очень, очень странные.
Водзорд вложил в слово 'странные' столько эмоций, наводящих на подозрение, что я больше не стал допытывать его относительно приручения иглоклювов. Если даже Водзорд относится к ним с опаской, то связываться с ними уж точно выйдет себе дороже.
— Пойдём скорее дальше. Не следует здесь задерживаться слишком долго, — звал меня за собой отшельник. — Будешь долго смотреть на них — сойдёшь с ума.
— Это действительно так?
— Не знаю. Возможно. Я же говорю, что они очень странные. Слишком странные. Пошли. Не смотри на них больше. Пусть они остаются.
Скользкая тропка, местами уже присыпанная рыхлым снежком, вела всё выше. Потом, подъём стал совсем крутым. Несколько метров пришлось подниматься почти на четвереньках, опираясь руками, и хватаясь за торчащие коренья. Наконец мы выбрались из овражка. Прошли сгнивший забор, и увидели разрушенные постройки, заросшие высоким кустарником. Здесь уже начинался городской район, хоть и сложно было поверить в то, что леса тут когда-то не было впомине. Там, где когда-то жили люди, теперь была лесная чаща. Особенно гротескно смотрелась пятиэтажка посреди зарослей. Будто бы какие-то больные на всю голову строители взяли, да и отстроили здание на опушке леса, втиснув его между деревьями и кустами.
— Раньше здесь была территория изгнанника Z-345/4-20, -рассказал Водзорд.
— Это тот самый? Которого убила Райли?
— Да. Его дом располагался на краю леса. Сейчас мы как раз пройдём мимо него. Когда я перебрался в эти места, двадцатый уже тут закрепился. Мы не особо дружили, но были добрыми соседями. Ну а потом пришли мясники, и ему пришлось искать себе новое прибежище. А вот и его жилище. Гляди-ка, ещё не развалилось.
На границе с лесом располагалось двухэтажное здание, обнесённое полуразрушенным забором, из обломков которого торчали мотки колючей проволоки. Проходя мимо него, мы услышали громогласный рёв, раздавшийся где-то неподалёку.
— Это они? — слегка труханул я.
— Да. Мы приближаемся к их гнезду. Теперь будь очень осторожен. Не шуми, не приближайся к ним, старайся не привлекать их внимания, и главное — не бойся их. Страх выдаст тебя, как бы хорошо ты не спрятался, — отшельник с сомнением посмотрел на меня. — А может ты передумал? Может вернёмся?
— Нет. Я не отступлю.
— Молодец. Тогда идём дальше.
Узкая тупиковая улочка была завалена мусором и поваленными деревьями. Водзорд объяснил, что это последствия смерча, пронёсшегося здесь два года назад, и чудом не затронувшего лес. Аномалий тут нет. Именно поэтому мясники выбрали себе это место. Из-за мясников, в округе вообще нет других хищников. Травоядных животных тоже нет, по понятным причинам. Есть только всякая мелочь, прячущаяся в развалинах старых домов. Единственная головная боль у мясников — это скутобаги. Оттуда, где они заводятся, мясники уходят. Как говорится, вот вам пожалуйста. Монструозный мясник, ввергающий в ужас большую часть местной фауны, трусливо бежит от каких-то жучков. Но после того, как я стал свидетелем нападения скутобагов на гомункула, причину бегства мясников понимаю прекрасно.
Ветер донёс до нас тяжёлый запах крупных существ. Мясники были уже совсем близко, но пока что их не было видно за домами. Водзорд выискивал место поудобнее для того, чтобы за ними понаблюдать. Мы дошли до улицы, в которую 'впадал' тупик, и свернули влево. Здесь находилась девятиэтажка, указав на которую, проводник сообщил, — летом этот дом — идеальное место для наблюдения. С третьего этажа всё гнездо как на ладони.
— А почему сейчас нельзя им воспользоваться?
— Пушки. Сейчас кроны деревьев сильно прорежены. Сквозь них нас могут засечь. Поэтому придётся рисковать и подбираться к мясникам ближе. Но ты же не боишься, я прав?
Я мотнул головой.
Немного пройдя по улице, мы свернули в сторонку, прижавшись к домам, и дойдя до угла очередной развалины, притаились за бруствером из обломков. Водзорд выполз чуть вперёд, рассматривая что-то из укрытия, затем, тихонько поманил меня. Помня уроки Тинкербелл, я с максимальной осторожностью, на локтях, подполз к отшельнику, и залёг с ним рядом, высунувшись над насыпью.
Передо мной раскинулась широкая площадка, изрытая котлованами. Вдали чернели широкие ангары, с дырявыми стенами. Кое-где виднелась раскуроченная техника. Лес вплотную подступал к этому полигону, и даже немного залазил на него, но далее не распространялся. Противоположную сторону огораживали здания какого-то предприятия. И по этой площадке, словно слоны в зоопарке, бродили мясники. Они были разных размеров. Те, что помельче, жались отдельно, прячась под крышами ангаров, те, что покрупнее, топтались по открытой местности, время от времени поднимая что-то с земли, грызя, и тут же выбрасывая. Один мясник ковырял кузов автобуса, словно ребёнок сломанную игрушку. Ещё один — дремал, привалившись спиной к цистерне. Всего их было около десяти. Я впервые увидел столько мясников одновременно, на сравнительно небольшом участке. От самого ближайшего нас отделяло метров тридцать — не больше. Но ветер дул нам в лица, поэтому они не могли нас унюхать. Со своим страхом я боролся как мог. Судя по тому, что мы их не привлекали — у меня получалось.
— Ну как? — шепнул мне Водзорд.
— Их так много. Но они, в основном, не очень крупные, — как можно тише ответил я ему. — Тот, который жил около нас, был крупнее.
