— Кроме всего прочего, я ещё и эксцентричен, мистер Боуэн.
— Вы не настолько эксцентричны, — ответил Боуэн. — Никто не может быть настолько эксцентричным.
— Правда? Тогда как бы это объяснили вы?
Боуэн закурил очередную сигарету. Несмотря на всё это показное возбуждение, руки у него не дрожали нисколько. Он сказал:
— Думаю, вы привезли эти кольца на космическом корабле. — Он слегка приподнял бровь. — Как вам такое предположение?
Это заявление не могло не потрясти Ньютона, но он не подал виду.
— Любопытно, — ответил он.
— Безусловно. Это даже ещё любопытней, если прибавить сюда останки некоего странного судна, которые мы нашли в пяти милях от того места, где вы продали своё первое кольцо. Может быть, вы не в курсе, мистер Ньютон, но эта оболочка, которую вы бросили в поле, до сих пор светится на определённых частотах. Она проходила через пояса Ван Аллена[44].
— Я не знаю, о чём вы, — проговорил Ньютон.
Прозвучало неубедительно, но ему больше нечего было сказать. Он не ожидал от ФБР такой дотошности. Ньютон надолго замолчал. Затем добавил:
— Если бы я прилетел на космическом корабле, то уж, наверное, нашёл бы лучший способ раздобыть денег, чем торговля кольцами.
Не так давно Ньютон считал, что ему безразлично, узнают ли о нём правду, а теперь с удивлением обнаружил, что ему не по себе от этих новых вопросов, от их прямоты.
— Как бы вы поступили, — спросил Боуэн, — если бы прилетели, скажем, с Венеры, и нуждались в деньгах?
Впервые в жизни Ньютону было трудно совладать со своим голосом.
— Если венерианцы умеют строить космические корабли, наверное, они умеют и подделывать деньги.
— И где бы вы нашли на Венере десятидолларовую банкноту для воспроизведения?
Ньютон не отвечал, и Боуэн потянулся к карману пальто, достал оттуда небольшой предмет и положил его на стол рядом с собой. Секретарь на мгновение поднял на них взгляд, ожидая, что кто-нибудь что-нибудь скажет, — очевидно, чтобы занести в протокол. Ньютон моргнул от удивления. Это была коробка аспирина.
— Разговор о подделке банкнот подводит нас к другой теме, мистер Ньютон.
Теперь Ньютон понял, о чём пойдёт речь, и тут он был совершенно бессилен.
— Где вы её взяли? — спросил он.
— Мои люди наткнулись на неё при обыске вашего гостиничного номера в Луисвилле. Два года назад — сразу после того, как вы сломали ногу в лифте.
— И с каких пор вы обыскиваете мои комнаты?
— Довольно долгое время, мистер Ньютон.
— Тогда у вас уже давно были причины меня арестовать. Почему вы этого не делали?
— Ну, разумеется, сначала мы хотели выяснить, что у вас на уме. Насчёт этого корабля, который строите в Кентукки, — объяснил Боуэн. — И вы же знаете, что это не так-то просто осуществить. Вы нажили очень большое состояние, мистер Ньютон, а мы не можем безнаказанно арестовывать всех богатых людей подряд — особенно, если мы управляем государством, которое считается разумным, а наше единственное обвинение против богатого человека состоит в том, что он откуда-нибудь вроде Венеры. — Он наклонился вперёд и спросил вкрадчивым голосом: — Это ведь Венера, мистер Ньютон?
Ньютон улыбнулся в ответ. На самом деле, эта новая информация не слишком изменила положение вещей.
— Я из Айдл-Крика, штат Кентукки, и иного никогда не утверждал.
Боуэн задумчиво посмотрел на коробку аспирина. Он взял её в руку и взвесил на ладони. Затем произнёс:
— Как вы наверняка уже знаете, эта коробочка сделана из платины, что, согласитесь, удивительно. Не менее удивительно и то, что, несмотря на, как говорится… материал и качество изготовления — это очень неумелая имитация коробки байеровского аспирина. К примеру, она на добрые четверть дюйма больше, да и цвета далеко не те. К тому же, петли на крышке сделаны совсем не так, как это делают ребята из «Байер АГ». — Он посмотрел на Ньютона. — Не то чтобы эти петли лучше — они просто другие. — Боуэн снова улыбнулся. — Но, пожалуй, самое удивительное в этой коробочке то, что на ней нет надписей мелким шрифтом, мистер Ньютон, — вместо них лишь нечёткие линии, напоминающие надпись.
Ньютон смутился и разозлился сам на себя. Как он мог забыть уничтожить коробку?
— И какой же вывод вы из этого сделали? — спросил он, прекрасно зная, каков будет ответ.
— Мы сделали вывод, что кто-то подделал коробку настолько хорошо, насколько смог, руководствуясь изображением из телерекламы. — Боуэн коротко рассмеялся. — С экрана телевизора на чрезвычайно отдалённой окраине.
— Айдл-Крик, — ответил Ньютон, — это чрезвычайно отдалённая окраина.
— Так же, как и Венера. К тому же в аптеках Айдл-Крика продаются коробки байеровского аспирина — с аспирином в комплекте — всего за доллар. В Айдл-Крике вовсе нет нужды их подделывать.
— Даже если вы капризный эксцентрик с очень странными навязчивыми идеями?
Боуэн всё ещё посмеивался, — похоже, над своими же остротами.
— Едва ли, — сказал он. — Знаете, пожалуй, пора положить конец этому обмену любезностями. — Он осторожно взглянул на Ньютона. — Что меня во всём этом изумляет, так это то, что… человек подобных умственных способностей мог наделать столько ляпов. Как вы думаете, почему мы решили задержать вас именно после Чикаго? У вас было целых два месяца, чтобы над этим поразмыслить.
— Я не знаю, — ответил Ньютон.
— Вот это я и имел в виду. Очевидно, вы — антейцы, не так ли? — мыслите совсем не так, как мы. Я уверен, что любой рядовой любитель детективов догадался бы, что мы установили микрофон в вашей комнате в Чикаго, где вы объяснялись с доктором Брайсом.
В ошеломлении Ньютон ничего не отвечал целую минуту. В конце концов он произнёс:
— Нет, мистер Боуэн, очевидно, антейцы мыслят не так, как вы, люди. Мы не стали бы запирать кого-то на два месяца, чтобы допрашивать его о том, что мы и так знаем.
Боуэн пожал плечами.
— Пути современных правительств неисповедимы. Как бы то ни было, арестовать вас было не моей идеей. Это была идея ФБР. Кто-то из их верхушки перепугался до полусмерти. Они решили, что при помощи этого своего парома вы собираетесь разнести весь мир. На самом деле, они так решили с самого начала. Их агенты составили целое досье из отчётов о вашем проекте, а помощники руководителей пытались вычислить, когда вы нанесёте удар по Вашингтону или Нью-Йорку. — Он покачал головой в притворной печали. — Со времён Эдгара Гувера[45] эта контора просто помешалась на конце света.
Ньютон резко встал, чтобы чего-нибудь себе налить. Боуэн попросил его налить всем троим. Он тоже поднялся, и, пока Ньютон разливал напитки, стоял, засунув руки в карманы брюк и разглядывая свои ботинки.
