Меня подняли с земли и посадили на сиденье в круге, спиной к пламени.
Один из квартян с интересом посматривал на кинокамеру и прожектор у меня на груди. Он потянулся к ним, но я с такой силой рванулся, что квартянин испуганно отступил.
Остальные, стоя полукругом передо мной, с любопытством поглядывали на меня. Они по очереди шевелили губами, словно что-то говорили, но я ничего не слышал. Видимо, если они и вправду разговаривают, то с помощью неслышимого для нас ультразвука.
Квартяне имели вполне миролюбивый вид, и это меня немножко успокоило.
— Где Алена? Почему вы захватили меня в плен?.. Может, вы хотите мне помочь? — спросил я громко.
Квартяне удивленно отшатнулись от меня, будто опасаясь, что я на них наброшусь. Затем, словно по приказу, сели и широко раскрытыми глазами уставились мне в лицо.
Я не мог сдержать улыбку:
«А, человеческая речь вас впечатляет, — подумал я, — а что вы скажете о пении?»
«Сердце красавицы склонно к измене…» — спел я арию из «Риголетто».
Эффект был ненамного больше, чем ранее.
Я яростно крикнул: «Пустите меня!» и рванулся, но на меня навалились; мягко, но довольно-таки крепко схватили за руки и за ноги. Попытка сбежать не удалась, потому что я был слишком слаб после четырехдневного голодания.
Я сопротивлялся, пока, обессиленный, не потерял сознание.
Придя в себя, я почувствовал, что лежу на чем-то мягком в полной темноте.
«Должно быть, все это мне только приснилось!» — промелькнула у меня мысль.
Я быстро включил прожектор и посмотрел вокруг. Я был один в небольшой шестиугольной камере без окон. Постелью мне служили несколько толстых, рыхлых листьев какого-то дерева.
Неподалеку от меня лежала кучка темно-синих плодов и каменный сосуд, которым я сразу же заинтересовался: меня мучила жажда.
В сосуде была вода, правда, тепловатая, но выбора у меня не было. Сначала я освежил губы и осторожно попробовал. А потом вдоволь напился.
Сразу же я почувствовал голод. Плоды были рядом: достаточно лишь протянуть руку. Но кто мог бы мне сказать, съедобные они или ядовитые?
Около часа я колебался, пока, наконец, не решился.
«Все равно… — думал я. — Погибну от голода или отравлюсь… А может, эти плоды меня спасут…»
Я разломал один и долго его рассматривал. Мякоть у него была такая же, как у нашей сливы. Я осторожно лизнул… Сладкий. Это — добрый знак.
«Ничего не поделаешь, рискну!» — подумал я и потихоньку съел весь плод. Он был вкусный.
Без раздумий я взялся за второй…
Вскоре ко мне вернулись силы и способность мыслить.
«Очевидно, квартяне бросили меня в тюрьму как опасного врага… — рассуждал я. — А может, меня поймали, приняв за необычного зверя, за которым будут наблюдать…»
Я откинул закрывавший вход в пещеру занавес и выглянул наружу, чтобы узнать, стерегут ли меня.
Там никого не было. Очень удобный момент для побега.
Я миновал соседнюю пещеру и заглянул в следующую.
У меня похолодело в груди. На таком же ложе, как у меня, лежала на полу Алена. Я подбежал к ней, посветил в лицо. Она была без сознания.
Я быстро принес воды, плеснул на нее и этим привел в чувство. Алена была так слаба, что с трудом могла говорить. Ей стало немного лучше только после того, как она напилась воды и съела несколько сладких плодов.
— Бежим, пока никто не пришел! — предложила Алена, как только смогла кое-как встать на ноги.
Чем дальше, тем быстрее мы шли по лабиринту пещер и туннелей, а затем побежали. Подземные помещения были безлюдны.
— Наверное, все отправились в какую-нибудь экспедицию… — гадала Алена. — Поспешим, пока они не вернулись.
Наконец мы попали в широкий коридор, который проходил через все залы. Я уже радовался, думая, что это и есть главный выход из лабиринта, когда впереди послышался стук. Мы замедлили шаги и с минуту прислушивались. Затем, приблизившись к повороту, заглянули за угол. Коридор выходил к гигантскому каменному храму.
— Вернемся, — прошептал я, но Алена не согласилась:
— Не стоит возвращаться в тюрьму. Может, удастся найти какой-нибудь другой ход.
Мы вошли в храм и остановились как вкопанные.
У одной стены работали квартянские скульпторы и художники, а на противоположной уже сияли новые барельефы и настенные картины.
Художники были так увлечены работой, что даже не заметили нас… Взгляните повнимательнее на их произведения, друзья! Бесспорно, вы будете так же удивлены, как и мы, — улыбнулся Северсон.
На проекционном полотне появился большой, роскошный рельеф.
— Наша «Стрела»! — воскликнула Молодинова. — Рядом с ней три фигуры… Кто же это может быть?
— Потерпите, сейчас будет крупный план.
— Навратил…
— Фратев…
— Молодинова… — прозвучало почти в один голос.
— Именно так, — согласился Северсон. — И хоть ваши профили, друзья, немного искажены, мы также узнали вас с первого взгляда.
На следующем снимке был рельеф с загадочным Селением невидимых. Во дворе поселения было изображено много фигур в скафандрах.
— Это замечательно! — увлеченно проговорил Фратев. — Превратиться мне в антивещество, если это не настоящий промышленный центр!
— Вполне возможно, — согласился Навратил. — Однако, что означают эти огромные спирали на полушарии?
— Не знаю, но это именно то селение, которое мы видели с ракетоплана недалеко от «Новой Волги». Это подтверждают и пирамиды с шарами на вершинах. А впрочем, Новая Волга на рельефе тоже изображена, — Алена обратила внимание ученых на волнистую линию. — Взгляните сюда… И сюда… — добавила она с улыбкой.
— Этого не может быть! — воскликнул пораженный Навратил, взглянув на странный ракетоплан, изображенный на каменных волнах рельефа. — Ведь это не похоже ни на один из наших вспомогательных ракетопланов. И люди в скафандрах, бесспорно, не мы. Ведь тот поселок мы еще не посещали, да и скафандры имеют совсем не такую форму, как наши…
— Да, квартане увековечили тайну, которую мы еще не раскрыли, — согласилась Алена. — Я всегда говорила, что где-то здесь живут люди, которые находятся на такой же ступени развития, что и мы.
— Чудесно! Изумительно! Во всяком случае, они помогут нам отремонтировать «Луч», и мы сможем сказать Кварте «прощай», — бурно радовался Фратев. — Тысяча громов с молниями, но почему они в скафандрах? Не собираются ли случайно посетить соседнюю планету?
Навратил пожал плечами:
— Не знаю. Всему свое время! — улыбнулся он. — Завтра посмотрим на этот поселок вблизи, тогда все и узнаем. А Кварту исследуем еще раз, более основательно.
