«Да они же просто спасают свои жизни», — подумал он.
— Айрен сказала, вы купили козу, — поинтересовался Брайант. — Сегодня? Сразу, как ты уехал из департамента?
— По дороге домой.
— Обязательно прилечу посмотреть после того, как отправишь в отставку последних андроидов. Кстати, я только что беседовал с Дейвом. Я ему рассказал, с какими ты столкнулся трудностями. Он просил тебя поздравить и посоветовал быть еще осторожнее. Дейв сказал, что «Нексус-6» намного умнее, чем он думал. Честно говоря, он долго не хотел верить, что ты прикончил за день троих.
— Троих больше чем достаточно, — сказал Рик. — Я сегодня больше ни на что не способен. Мне надо отдохнуть.
— К завтрашнему утру они уберутся из нашего района, — сказал инспектор Брайант.
— Вряд ли так скоро… Завтра они еще будут поблизости.
— Ты покончишь с ними сегодня. Пока они не окопались в другом месте. Они не ждут тебя сейчас.
— Уверен, что ждут, — сказал Рик. — Им теперь по-другому нельзя.
— Трясет после Полокова?..
— Нет.
— Тогда в чем дело?
— Ладно, все о'кей, — ответил Рик. — Я немедленно отправляюсь туда. — Он собрался было положить трубку.
— Сообщишь мне о результатах. Я буду в своем кабинете.
— Если справлюсь с ними, куплю овцу, — сказал Рик.
— У тебя же есть овца. И всегда была, сколько тебя знаю.
— У меня электроовца, — сообщил Рик и положил трубку.
«На сей раз куплю настоящую овцу, — сказал он себе. — Я должен обзавестись овцой в виде компенсации».
Айрен прилипла к черному ящику эмпатоприемника. Лицо ее светилось благостью. Рик постоял возле жены, положил ей руку на грудь. И почувствовал, как грудь вздымается и опускается, да и не только грудь — вся ее жизнь, вся внутренняя энергия. Айрен не заметила его: слияние с Мерсером, как обычно, поглотило ее без остатка.
На экране медленно взбиралась вверх по склону расплывчатая фигура старика в рубище. Неожиданно вслед Мерсеру полетел камень. Наблюдая за стариком, Рик подумал: «Боже, мое положение гораздо хуже, чем его. Мерсеру не приходится выполнять работу, чуждую своей натуре. Он страдает, но ему, по крайней мере, не приходится насиловать собственную совесть».
Рик осторожно отцепил пальцы жены от рукояток. После чего занял ее место. Он даже не мог вспомнить, когда последний раз садился за эмпатоприемник. Не на этой неделе и не на прошлой… Но сейчас это был импульс, порыв, неожиданное решение. И все произошло так внезапно…
Перед ним возник унылый ландшафт: лишь сорные травы торчали тут и там. Воздух наполнился запахом умерших цветов, но вокруг была пустыня и не было никакого намека на дождь.
Перед Риком стоял человек. Его утомленные, пропитанные болью глаза сияли печальным светом.
— Мерсер?!
— Я твой друг, — ответил старик. — Но ты должен идти своим собственным путем, так, будто меня не существует. Ты понимаешь? — Он развел руками.
Руки были пусты.
— Нет, — сказал Рик. — Не понимаю. Мне нужна помощь.
— Как я могу спасти тебя, если себя спасти не способен? — Старик улыбнулся. — Разве ты не видишь? Здесь нет спасения.
— Тогда что здесь?! — сердито сказал Рик. — И зачем ты здесь?
— Чтобы доказать тебе, что ты не одинок, — ответил Уилбур Мерсер, — Что я даже в пустыне буду с тобой. И так будет всегда. Иди и выполни задание, даже если считаешь его неправильным.
— Почему? — спросил Рик. — Почему я должен делать то, что неправильно? Я брошу работу и эмигрирую.
Старик печально усмехнулся:
— Где бы ты ни оказался, ты всюду будешь обязан выполнять работу, которую считаешь неправильной. Это основное условие существования жизни, ты всегда будешь вынужден насиловать собственную совесть. В определенные моменты так обязано поступать любое живое создание. Эта обязанность — постоянный спутник живого существа, символ его поражения, его проклятие, но этим проклятием питается все живое. В любой точке Вселенной.
— И это все, что ты можешь мне сказать? — воскликнул Рик.
Послышался свист летящего камня. Рик присел, и камень попал ему прямо в ухо. Он тут же отпустил рукоятки и… вновь оказался в гостиной, рядом с женой и эмпатоприемником. Голова сильно болела и кружилась. Он коснулся рукой щеки — кровь стекала по ней крупными горячими каплями.
Айрен уже ласкала носовым платком ухо Рика.
— Спасибо за то, что ты вырвал меня! Терпеть не могу, когда попадает камень… Спасибо за то, что ты принял камень на себя!
— Я ухожу, — сказал Рик.
— Работа?
— Целых три работы. — Он взял из ее рук носовой платок и направился к двери. Голова все еще кружилась, но боль быстро отступала. Зато к горлу подступила тошнота.
— Удачи! — сказала Айрен.
— Я зря подержался за эти рукоятки, — ответил Рик. — Мерсер говорил со мной, но ничем не помог. Он знает не больше моего. Он всего-навсего старик, который поднимается на вершину холма, чтобы там умереть.
— Но разве это не откровение?
— Это откровение я знал и раньше… Увидимся! — Он вышел в коридор и захлопнул за собой дверь.
«Нежилой дом 3967-С, — вспомнил он, но для верности достал контракт и глянул на его оборотную сторону. — Это в пригороде, там пустующих домов полным-полно. Отличное место, чтобы спрятаться. Отыскать их можно только ночью, по зажженным окнам. Что ж, полечу как мотылек, — на свет. Но после них ни одного анди больше не будет. Займусь чем-нибудь другим, зарабатывать на жизнь можно и другими путями. Эти будут последними. Мерсер прав. Я должен через них перешагнуть».
Он сел в лифт и поехал наверх.
«Однако удастся ли мне это, вот вопрос! — думал он. — И это вовсе не вопрос морали. Это вопрос практический. Скорее всего, я не смогу отправить их в отставку. Даже если постараюсь: я слишком утомлен, и слишком многое произошло сегодня. Возможно, Мерсер знал это. Возможно, он предвидел, что случится».
Лифт остановился. Рик вышел на крышу.
«А ведь я знаю, где найти помощь, — думал он. — Мне ее уже предлагали».
Он быстро залез в темную кабину ховеркара и набрал номер.
— «Роузен Ассошиейшн», — ответила появившаяся на экране девушка.
— Рэчел Роузен, — сказал Рик.
— Извините, сэр?
— Соедините меня с Рэчел Роузен, — рявкнул Рик.
— Мисс Роузен ждет вашего звонка?
— Еще как!
Ждать пришлось около десяти минут. Наконец на экране появилось темное личико Рэчел Роузен.
— Привет, мистер Декард.
— Вы сейчас очень заняты, или я могу поговорить с вами? — спросил он. — Помните то, что вы мне сегодня предлагали?
