– Хорошо… И… Еще раз спасибо.
Фридрих подождал, пока он притащит битком набитый рюкзак, и запер Демона в лаборатории. Жаль, что экспедиция лишилась самого способного бойца. И лучшее место в дальнем гарнизоне осталось вакантным. Наверное, стоило им еще год назад рассказать, что их ждет в дальнем гарнизоне, тогда подобных проблем удалось бы избежать…
Удалось бы? Кто знает.
Фридрих не пытался представить, каково сейчас Демону, своих проблем хватало. Мальчик стал взрослым и сделал свой выбор.
* * *
Демон пережил самую страшную ночь в его жизни. Еще до того как Учитель его спас, бывало страшно, когда он с мамой замирал, слушая мутантов, которые бродили вокруг убежища. Но тогда он еще не до конца понимал, что происходит. Другое дело – сейчас. Он метался по куче тряпья, кусая губы и до боли сжимая кулаки. Хотелось выть в голос, но гордость не позволяла вести себя, как баба.
Казалось, что Демон умирал, в страданиях рождался кто-то другой. Перед глазами мелькали картинки, все отвратительные, болезненные.
Братья, столпившиеся стадом баранов. Что им надо? Или это Учитель решил поиздеваться напоследок? Смотрят виновато, взгляды отводят. Они просто пришли попрощаться, они любят его. Но такое впечатление, что они нарочно делают еще больнее: посмотри, от чего ты отказываешься, предатель! Мы верили тебе, а ты…
Когда искал лекарства в сейфе Учителя, Демон призывал образ Карины. Красивой, нежной Карины. Ее некому защитить, она никому не нужна. Бедняжка сейчас лежит на тряпках и угасает. Но сейчас стоило представить ее, как спасительный образ вытесняло строгое, бесчувственное лицо Учителя: глубокие морщины, льдистые глаза, обветренные губы и волосы белые, с бежевыми прядками.
Здравый смысл метался и вопил. Что ты делаешь, идиот? Ты согласен променять долгую жизнь на человека, который, возможно, уже мертв? Если верить книжкам, твое состояние помутнения закончится через два-три года… если ты не мутируешь раньше.
Но стоило представить, что Карины больше не будет, как в груди будто образовывалась огромная черная дыра, куда летело все: и прочие чувства, и страх смерти.
Уснуть удалось не скоро. Едва Демон сомкнул веки, как щелкнула щеколда, он открыл один глаз и увидел лицо Учителя, на котором плясали отблески свечи.
– Вставай, тебе пора, – проговорил он.
Демон поймал себя на мысли, что ему безумно хочется участия Учителя, чтобы он упрашивал остаться. Тогда он, возможно, и передумает и удовлетворит здравый смысл. Но Учитель держался отстраненно, словно выгонял на улицу чужого человека.
Демон вынырнул из-под тряпья. Натянул камуфляжные штаны, застегнул их, все еще ожидая, что Учитель напомнит о теплой одежде, зима ведь на носу, попросит еще раз проверить рюкзак… но нет. Выбросил его из головы, как мусорный пакет. От осознания этого на душе сделалось еще гаже. Демон ощутил себя маленьким мальчиком, которого предали все.
Когда недра убежища выплюнули его и он окунулся в предрассветную прохладу, вдохнул полной грудью и понял, что вот оно, новое рождение. Отныне он сирота, и ничто не связывает его с прошлым. Надев рюкзак и поводя стволом автомата из стороны в сторону, Демон потрусил на юг, туда, где его ждала любимая.
Вскоре он понял, что рюкзак слишком тяжел. Потому утомление наступает рано и приходится отдыхать, чтобы не терять в скорости и не утрачивать бдительность.
К счастью, было не по-осеннему теплое сухое утро, и до цели Демон добрался без проблем. В уже знакомом дворе остановился и позвал Карину. Никто не ответил, и сердце пропустило несколько ударов. Неужели он опоздал?
Демон сбросил рюкзак и на негнущихся ногах направился в двухэтажку с крошечными окнами и бронированной дверью, подергал ее: заперто. Ударил кулаком, потом стал тарабанить ногой. Из коридора донесся детский голосок:
– Это люди?
– Люди, открывай.
По коридору затопали детские ноги.
– Тоцно люди? Я оцень хоцю кушать!
– Открывай. У меня есть немного еды.
Ребенок закряхтел, поднимая засов, и дверь распахнулась. Это была белобрысая чумазая девочка лет трех. Демон отодвинул ее и бросился по коридору к Карине.
– Я кушать хоцю! – бросила девочка, но он не слышал ее, поочередно распахивал двери. Почти в каждой комнате лежал или труп, или человек, не подающий признаков жизни. Карину он узнал по пшеничным волосам, разметавшимся по куче тряпья, бросился к ней.
– Карина, малышка моя!
Демон встал на колени, убрал серую тряпку, закрывающую голову девушки. Живая! Щеки румянятся, алые губы потрескались, но – жива, и это главное.
Покидая базу, таблетки он положил в карман разгрузки. Непослушными пальцами расстегнул карман, развернул шелестящую бумагу, зажал таблетку в кулаке, а остальные спрятал. Заметался по комнате в поисках воды. Ей же безумно хочется пить, при температуре обычно сушит!
Выскочил на улицу, к рюкзаку, который уже пыталась распотрошить голодная девочка. Сунул ей кусок лепешки, вытащил из бокового кармана бутылку с водой и рванул обратно.
Когда Демон положил руку на затылок Карины, чтобы придержать ее голову, девушка открыла глаза, недоуменно уставилась на него и еле слышно прохрипела:
– Ты… пришел.
– Да, да, я здесь, с тобой. Давай выпьем лекарство, оно должно помочь. Открывай рот.
Запив таблетку, Карина бессильно рухнула на кровать, закрыла глаза. Демон сел рядом, убрал волосы с ее лба:
– Тебе надо еще попить воды. Когда люди болеют, им положено много воды. – Он поднес бутылку к ее губам, позволил опустошить наполовину. – Остальное позже.
– Как я рада, что ты…
– Тише. Спи. Теперь все будет хорошо.
Демон некоторое время смотрел на ее дрожащие ресницы, потом усталость взяла свое, и он уснул. Проспал до обеда, обнаружил белобрысую девочку, прикорнувшую у его ног. Осторожно встал, дал Карине выпить вторую таблетку и вспомнил наставление Учителя: выбросить все тряпье. Обрить Карину налысо, как и всех заров, тряпки, которыми пользуются, и одежду прокипятить, чтобы убить вшей. Он понимал, что может заразиться, но ему было плевать.
Девочка спала чутко, проснулась, распахнула огромные зеленые глазища и проговорила:
– Ты холосый дядя. Будешь моим папой?
– Нет. Я же не твой папа. Это будет нечестно.
Девочка махнула рукой:
– Ему все лавно, он умел. И мама тозе.
– Я буду твоим дядей, – пообещал Макс и спросил у Карины: – Солнце, где у вас вода? Нужно прокипятить твою одежду. И волосы придется сбрить. – Он строго посмотрел на девочку и погрозил ей пальцем: – И тебе тоже, иначе ты заболеешь.
Ойкнув, она зарылась в тряпье. Что стало с остальными малышами, Демон предпочитал не знать. Всю оставшуюся часть дня он занимался обеззараживанием ветхого тряпья. Прекрасные волосы Карины он сбрил ножом и сжег во дворе. Девочку тоже обрил за компанию, она даже не сопротивлялась, затихла мышью.
