— «Гена зрелости»…
— Да, который будет вводиться в ретровирусном векторе.
— И что мы скажем об этом «гене зрелости»? Что он, по-нашему, должен делать? — осведомился Джош.
— Не знаю. Можно, например, заявить, что он излечивает наркотическую зависимость.
По спине Джоша пробежал холодок.
— С какой стати нам это говорить?
— Но ведь это звучит логично, разве тебе не кажется? — принялся объяснять Рик Дил. — «Ген зрелости» обеспечивает сбалансированное, зрелое поведение человека, которое, по логике вещей, несовместимо с наркотической зависимостью.
— Мне кажется…
— Тебе кажется? — Дил повернулся к собеседнику. — Будем оптимистами Джош. Я уверяю тебя, это отличная идея. Скажи, каков уровень рецидива в существующих сегодня программах лечения наркоманов? Восемьдесят процентов? Девяносто? Сто? Большинство излечившихся не работают, и это — факт! Сколько наркоманов существует в стране? Господи, да только в тюрьмах их сидит больше миллиона! А сколько их ходит по улицам? Двадцать миллионов? Или тридцать?
Джош начал потеть.
— Наверняка наркоманов в Америке не меньше восьми процентов населения.
— А если добавить к ним алкоголиков, получится не менее десяти процентов. И это делает «ген зрелости» настоящим золотым дном.
Джош молчал.
— Ну, что скажешь, Джош?
— Да, пожалуй, неплохая идея.
— Ты ведь не попытаешься меня подставить?
— Да что ты! — воскликнул Джош. — Конечно, нет!
— И не станешь вести какую-нибудь собственную игру за моей спиной?
— Нет. С чего ты это взял?
— Сегодня звонила твоя мать.
— Черт…
— Она очень гордится твоими научными свершениями и не понимает, почему я не даю тебе повышения.
Джош плюхнулся на стул. Он был с ног до головы покрыт холодным липким потом.
— И что ты теперь намерен сделать?
— Разумеется, повысить тебя, — улыбнулся Дил, — что же еще? У тебя, кстати, записаны дозы, в которых ты вводил препарат?
К разработке названия нового продукта привлекли маркетинговую фирму «Ватсон и Найми», и вот сейчас в конференц-зале со стеклянными стенами на Мэдисон-авеню проходило заседание, призванное решить эту важную проблему. В помещении было полным-полно молодых людей лет около двадцати. Хиппового вида они были одеты так, словно пришли на рок-концерт, а не на серьезное мероприятие. Между тем перед ними выступала вовсе не группа расхлябанных музыкантов, а профессор в галстуке-бабочке, рассказывавший о гене А58799-6В. В данный момент профессор демонстрировал графики энзимного действия — извилистые черные линии на белом. Молодые люди сидели в креслах, кто развалившись, кто ссутулившись, зевая и листая журналы с фотографиями голых баб. Лишь несколько человек пытались сосредоточиться на предлагаемых их вниманию материалах.
Сидевший в последнем ряду руководитель группы, психолог Пол Гоуд, поднял руку и, вытянув указательный палец, очертил в воздухе круг, давая профессору знак закругляться. На лице мужчины в бабочке отразилось удивление, но тем не менее он плавно перешел к заключительной части.
— Итак, — сказал профессор, — я подвожу итоги. Наша группа из Колумбийского университета выделила ген, который обеспечивает социальную гармонию и связи в тех или иных группах людей. Данный эффект достигается благодаря активизации деятельности предлобной части коры головного мозга, того самого участка, который, как известно, весьма важен в выработке у человека веры и доверия к тому или иному. Мы продемонстрировали действие этого гена, предлагая подопытным два типа идей: противоречивые и традиционные. Противоречивые идеи вызывают в предлобной части четкие и характерные волны, в то время как традиционные — лишь рассеянную активность, которую можно сравнить с теплым свечением ночника. Так, субъекты, обладающие данным геном, демонстрируют явную склонность к шаблонному мышлению и привычным идеям. Они также тяготеют к коллективному мнению по любому вопросу. Они любят телевидение. Они любят Википедию. Они любят коктейль-приемы. Они любят светскую болтовню. Они любят находиться в согласии с
окружающими. Наш ген весьма важен для социальной стабильности и цивилизованности. Поскольку он обеспечивает здравый смысл, благоразумие и житейскую мудрость, идущие в русле традиций, мы назвали его «геном приспособленчества».
В аудитории воцарилась ошеломленная тишина. Наконец один из слушателей переспросил:
— Как вы его назвали?
— «Ген приспособленчества».
С разных сторон посыпались реплики:
— Господи, какой кошмар!
— Застрелиться можно!
— Забудьте об этом!
— Или, — быстро добавил профессор, — «ген цивилизованности».
Аудитория разразилась возмущенными выкриками:
— «Ген цивилизованности»? Это еще хуже!
— Ужасно!
— Фу, гадость!
— Лучше с моста в реку прыгнуть! Профессор смутился.
— Чем вам не нравится это название? Цивилизованность — хорошая вещь, разве не так?
— Разумеется, хорошая, — сказал руководитель группы. Встав со своего места и выйдя вперед, Пол Гоуд поднялся на сцену. — Беда только в том, что никто в этой стране не хочет считать себя общественником или цивилизатором. Нет, куда там! Мы все до единого — завзятые индивидуалисты, бунтари, противники истеблишмента! Мы боремся, бастуем, мы делаем все по-своему и идем своим путем! Кто-то очень метко назвал это явление «стадом непокорных духом». Никто не хочет считать себя конформистом и приспособленцем.
— Но на самом деле каждый пытается приспосабливаться, — сказал профессор. — Или, по крайней мере, почти каждый. Открытый нами ген имеется у 92 процентов людей. У настоящих бунтарей он отсутствует, и они…
— Остановитесь на этом, — жестко проговорил руководитель группы. — Просто замолчите. Вы хотите, что-!
бы ваш ген оказался ценным. А значит, он должен создавать нечто, чем хотят обладать люди, нечто волнующее и желанное. Приспособленчество не является ни тем, ни другим. Это что-то весьма приземленное и скучное, вроде тоста с маслом и виноградным джемом. Именно эту мысль и пытается донести до вас группа, — Он указал на стул. — Присядьте, профессор.
После этого Гоуд повернулся к группе, которая теперь выглядела гораздо более собранной и внимательной.
— Ну что, народ, готовы к мозговой атаке? В таком случае убираем журнальчики — и вперед!
— Как насчет «гена мудрости»? — спросил один.
— Хорошо, но не совсем точно.
— «Ген простоты».
— Теплее.
— «Социальный ген».
