— Ну вот видишь, — сказала ей Лида.
Ольга улыбнулась.
— Теперь ты мне веришь? Убедилась, что я не чудовище, а простой человек?
— Прости меня, пожалуйста, — прошептала Настя. — Наверное, действительно всё дело во мне.
— Всё в порядке, — захват руки стал крепче. — Давай я помогу тебе подняться.
Оля потянула её за руку, и Настя, поддерживаемая Лидой, неуверенно поднялась на ноги.
— Это действительно ты. Дьявол в тебя не вселялся. Он помутил мой рассудок, заставив поверить в то, что ты превратилась в монстра, — Анастасия снова расплакалась. — Прости меня, Олечка. Я не хотела тебя обидеть.
— Ты ни в чём не виновата, — Ольга обняла её. — Не плачь. Всё хорошо. Всё позади.
Лида, поднявшись с пола, отряхнула пыль, встретилась взглядом с глазами Ольги, кивнула в сторону Насти, стоявшей к ней спиной, и грустно усмехнувшись, покрутила пальцем у виска. Только Ольга понимала, что на самом деле всё гораздо сложнее. Если то, во что она сама не хотела верить, действительно имело место быть, значит всё, что раньше считалось неоспоримой догматичной реальностью, трещало по швам, рассыпаясь подобно песочному замку. Это ставило под вопрос все основы бытия, все правила и порядки. Рушило все законы. Переворачивало понимание сущего с ног на голову. Низводило человеческую бытность до ничтожно малой степени. Поэтому верить в это было нельзя. Терять нить реальности недопустимо! Ведь Ольга всегда мыслила прагматично, считая, что всё в этом мире можно охарактеризовать, всему есть логическое объяснение, всё подчиняется какой-то определённой системе. Теперь же, когда она столкнулась с чем-то иррациональным, проще было немедленно забыть об этом событии, не подвергая его здравому анализу. Она не могла верить в то, природу чего абсолютно не могла понять.
— Я больше не хочу здесь оставаться. Здесь страшно, — призналась Настя.
— Мы здесь не останемся, — заверила её Ольга.
— Ну что, разобрались наконец-то? — Лида подошла к ним, и положила Насте руку на плечо. — Я, пожалуй, схожу в ваш люкс, и посмотрю, что там такое зловещее кроется.
— Нет, не ходи! Не надо!
— Да ладно тебе. Наверняка там ничего особенного нет.
— Там действительно нечего делать, — подтвердила Ольга. — Грязища, все вещи разбросаны, бардак самый натуральный.
— Но мне же интересно посмотреть на эти «чёрные облака».
— Там их больше нет. Было одно, и то я разогнала. Да наверняка, это облако — ни что иное, как последствие от действия какого-то аэрозоля. Там полно всяких извращенческих приспособлений валяется. Может, они какой-то соблазняющий газ распыляли? Помещение-то не проветривалось.
— Нет. Это был сгусток ненависти, — шёпотом отозвалась Настя. — Ненависть там достигла такой концентрации, что обрела материальную форму. Это было облако отрицательной энергии!
— Сейчас не время для обсуждения всякой мистической лабуды, — отмахнулась Лида. — Нужно реально смотреть на вещи. Мне кажется, что вам вообще всё это причудилось.
— Не исключено, — Ольга вздохнула. — Но мы определённо можем сказать, что у нас нет абсолютно никакого желания оставаться здесь. Если хочешь, можешь занимать чистый люкс, а мы с Настей идём искать другую, более подходящую каюту, пусть и без роскоши. Да, Настя?
— Да.
— Да бросьте вы, девчонки, здесь же так клёво! Представилась уникальная возможность почувствовать себя людьми из высшего общества. Почти королями! Если хотите, поселимся в моём люксе все вместе. Там есть где разместиться. Давайте?
— Нет, — в один голос ответили подруги. — Ты как хочешь, а мы уходим отсюда.
— Но куда вы пойдёте?
— Сначала, полагаю, следует зайти на кухню. Если верить Серёже, там есть что перекусить. Нам не мешало бы подкрепиться, полдня уже ничего не ели. А потом поищем себе каюты на второй палубе. Там поспокойнее.
— Зря, зря вы так, — расстроено произнесла Лида.
Ольга и Настя, больше ничего ей не говоря, прошли мимо, и направились прочь по коридору.
— Ну что мне с вами делать? Подождите! Я с вами! — Лидия бросилась следом за ними.
Когда обещают что-то, клянутся в любви, ты веришь этим словам, хотя чувствуешь, что они бесплодны, как шелест листвы осеннего листопада. И душа бьётся, словно в клетке, получая болезненные раны от её прутьев. Холодный разум сходится в смертельной битве с горячим сердцем. Мысли двоятся. Ты вдруг понимаешь, что находишься на станции метро, мимо которой проносится её электричка. Вагон останавливается, двери открываются. Она стоит за мутным стеклом, держась за поручень, и смотрит на тебя. И говорит, «Я люблю тебя». Слова слетают с губ и несутся навстречу тёплой волной радости. И уже кажется что всё позади: ожидание, сомнения, муки, тревога и тоска… И уже кажется, что это навсегда. Что тебя любят также, как любишь ты. И слышишь только собственное сердце, которое замирает от счастья. Но не замечаешь реального. Того, что она всё ещё в вагоне электрички. И она не думает из него выходить на твой перрон. Через пару мгновений стальные двери безысходности сомкнутся, скрывая её от твоих глаз, и электричка умчится дальше — к следующей станции. Но смиришься ли ты с этим?
Девушки вернулись в кают-компанию, а из неё по маленькой винтовой лестнице спустились на камбуз, уныло освещаемый светом, сочащимся сквозь маленькие окошечки. Всё здесь было аккуратно, уютно и чистоплотно. Экипаж корабля соблюдал чистоту. Никакого видимого беспорядка. Лишь пыльное запустение.
Поиски продуктов питания моментально дали положительные результаты. Девушки прошлись по шкафам и полочкам, и на обеденном столе камбуза тут же начали выстраиваться первые съедобные трофеи: коробки с печеньями и крекерами, упаковки галет, ржаные сухарики и даже пачка картофельных чипсов. Были также найдены макароны, но их пока решили к делу не приобщать и оставили в покое.
— Неплохо. Даже очень неплохо, — Лида окинула взглядом обнаруженную снедь. — От голода мы точно не умрём.
— Самое главное, чтобы всё это было съедобным. А то, как бы зубы не поломать, — Ольга открыла коробку с крекерами и вытащила один для пробы. — Надеюсь, что не отравлюсь.
Она положила крекер в рот и с хрустом его прожевала.
— Ну, как? — буквально заглядывала ей в рот Лида. — Есть можно?
— Угу, — кивнула Оля. — Даже очень.
Она протянула ей коробку. — Немного пересохли, но ничуть не испортились… Да что им сделается?
— Ммм. Отличные крекеры! — распробовала их Лидия. — Солёненькие. Класс! Ой, я наверное съем всю пачку. Вы не против?
— Да ешь сколько влезет. Здесь всё халявное, — Ольга вздохнула и, подойдя к раковине, открыла кран, но воды не было.
