Разобраться во всём этом - значит сдуреть!
- С ума сдуреть! - дополнила Лена.
- Да-да, именно! «Шныра» сдалась, а вскоре - сгорела: пфшшш! Маленький пожарец в полтора миллиона! Евро! Немцы старались и - вот...
И вот во всем этом нагромождении дел, во всей этой катавасии Жора предложил...
- ...так вот, - сказал он, - ты поедешь...
- Я?! Я поеду?! Куда это? Куда ты меня засылаешь?
- Сам знаешь... Куда!.. Куда надо!..
Дня три я притворялся больным... На пятый день после этого разговора Жора спросил:
- В четверг выезжаешь?
- Завтра, - сказал я.
Жора улыбнулся, одобрительно кивнув головой, мол, молодец!
- Знаешь, сказал я, - мне твои похвалы - что перец в чай!
- Я тоже люблю, - ответил Жора, - особенно в жару... На кончике ножа! Идём выпьем по чашечке!
В тот вечер мы напились.
- Желаю удачи, - сказал на прощанье Жора, - и без Тинки - не возвращайся.
Он с добродушной улыбкой показал мне свой кулачище.
Я знал цену этому кулаку, но ответную улыбку всё-таки продавил на лицо.
- Прощай, - сказал Жора, словно посылая меня на верную смерть.
Я тогда не придал значения этому «прощай».
- Пока-пока... До скорого, - сказал я, помахав рукой.
Мне тогда казалось, что мы расстаёмся на неделю-другую... До скорого.
- А на самом деле? - спрашивает Лена.
Так я оказался в Багдаде...
К тому времени Хусейна уже повесили...
А ведь он уже почти выстроил новую Вавилонскую башню! Камень на камень, кирпич на кирпич...
О, варвары, варвары!..
О, недоумки!..
А что бы сказала Тина, за которой я приплёлся в эту злую страну? Это:
«Покажи мне город твой без затей. Я уже хочу его полюбить...»?
Дай мне сперва самому его полюбить.
Может, и покажу...
Но прежде, чем я оказался в Багдаде...
- Почему ты? - спрашивает Лена, - ты - как палочка-выручалочка?...
- Как нюхач какой-то... Пёсик-ищейка... Хорошо отдрессированный.
- Почему?..
- По... нарезу! - злюсь я. - А кому это ещё так надо - найти Тину? Жоре? Да он палец о палец... Юре? Он бы никогда не согласился! Вит? Ха-ха... Вит! Вит просто купил бы...
Или Аня, или Юля... Ну, не бросать же женщин в пекло ада? Да и что с них взять-то! Лёсик? Но на нём, где сядешь, там и встанешь!
- Могли бы организовать поисковую бригаду по информации вашей «Шныры». Мне кажется, что даже я смогла бы запросто найти вашу, прячущуюся в какой-то норе, затаённую Тину. Тоже мне дева-инкогнито! Мата Харри! Да у неё даже...
- Горнакова, тебе рассказывать, или ты будешь...
- Молчу, молчу! Ииии...
- И!.. И прежде, чем... да!.. Мы все, естественно, ринулись к «Шныре». Она стояла всеми забытая и заброшенная, где-то взялась паутиной, по бокам ржавчина... Стас попытался запустить, но она, не успев раскрыть глазоньки, вдруг заорала - «Жрааааааать!».
- Она же сгорела!
- Та - да. Та - сгорела. А эта...
- Другая?
- Накормили! Потом она переваривала, томясь на правом боку...
- Она у вас как бурёнка какая-то худобокая, - говорит Лена.
- Как свинья - накормили ж, тотчас потолстела пустотелая...
- Это ж кусок пластика с электронной требухой! - Лена искренне удивлена. - Чем вы её накормили?
- Тиной... Чем же ещё?
- Это ясно, - смеётся Лена, - я бы и сама её...
- Что?..
- Но она же встала вам поперёк горла!
- Итак, мы приступили... К пытке! Ой, ты не поверишь... Мы обступили «Шныру» как... Сбились плотным кольцом, взяли в плен... И началась длительная осада... Даже Вит протиснулся в первые ряды. Жора... Вот умора!.. Жора уселся прям на винчестер, и в ожидании ответов, грыз свои орешки. К четкам даже не притронулся. Трубка тоже лежала в паху не раскуренной.
- Ты чё уселся своей задницей прям на...
- Не твоей же, - сказал Жора. - Я её разогрею.
Когда «Шныра» переварила нашу инфу, отлежалась и готова была нас выслушать, Стас задал свой первый вопрос:
- Как дела?
«Шныра» что-то там прошипела, затем проиграла музычка и раздался совсем человеческий кашель... Так всегда было: ей надо было взять, что называется, голос... И вот этот её не очень-то женский голос дал первый ответ:
- Вы бы лучше дали вздохнуть. Воздуху, дайте воздуху... Расступитесь!..
Да! Так было всегда, когда мы оплетали её своим любопытством. Чересчур плотное кольцо наших теплых тел искажало работу её тепловизора, вот она и требовала воздуха!
Ну и мы ещё там надышали углекислотой нетерпения, а как известно, любому нормальному человеку для работы ума требуется кислород.
- Нашли человека! - улыбается Лена.
- Она сама потребовала своей программой свободу дыханию!
- Да, - соглашается Лена, - как «Свободу Ходорковскому!»
- Мы расступились
- Жора встань! - потребовала Кайли.
- Обойдется, - сказал Жора.
- Жора - встань! - это уже был голос «Шныры».
- Чего эт? - возмутился Жора.
- Твоя задница давит на горло, - сказала «Шныра»
- Обойдешься, - сказал Жора, раскусывая очередной орешек.
- Ясно, ясно, - сказала Лена, - Жора встал. Что дальше?
И потом началось светопреставление! Потом мы подумали, что на таких «Шныра-шоу» можно зарабатывать неплохие деньги! Когда мы с её помощью искали Аню и Юру, ничего подобного не было. Вопрос - ответ, вопрос - ответ... Сейчас же... Ой!.. Андрюха Малахов со своим перетряхиванием нижнего белья не годится в подметки нашей «Шныре». Познер - отдыхает! Даже «Дежурный по стране» со своим Жванецким - просто детский лепет, не говоря уж о Ваньке Урганте со своим... Санчо Пансой - Цэ! Кал! О! И все Жиндарёвы, и Доренки, и Сванидзе с Киселёвыми, и Тины Канделаки со своими... Кстати, Тинка Канделаки...
- Ой, да ну ее, - возмущается Лена, - она просто без мыла...
- Короче говоря, - говорю я, - мы приступили... Еще минут двадцать велась, так сказать, кондиционная перепалка, и когда «Шныра» пришла в себя и отряхнулась от наших приставаний, когда уже все цыкали друг на друга, чтобы не сбивать её с ритма, и когда уже даже Жора встал, просто встал, перестав щелкать свои кедровые орешки, и когда даже чётки вдруг оживили Жорины пальчики, и когда даже солнечный зайчик притих на стене, и когда даже...
- Ты скоро кончишь, - спрашивает Лена, - когдакать?
- И вот, когда уже «Шныра» сама задала свой вопрос («Вопрос кинешь?»), Стас развернул наш вопросник:
- Тина - это кто?
Вот так в лоб!
- Дальше, - сказала «Шныра».
Это значило, что вопрос задан неправильно. Тина - женщина! Вот и весь ответ. Другие ответы (мужчина, домохозяйка, космонавт, девочка...) не имели смысла.
- Ты чё эт тут нам выпендриваешься? - без всяких там церемоний вмешалась Рада.
Все уставились на неё, не зная как реагировать. Стас приложил указательный палец к губам, мол, молчи. Жора сказал:
- Молчи, дура...
- Ты мне? - спросила Рада.
Жора помотал головой и ткнул пальцем в «Шныру».
- Тшшшшшшшшшшшшшшш... - прошипела «Шныра». Это значило, что пошёл сбой - «Шныра» была настроена на распознавание голоса Стаса. И Жора показал свой огромный кулак Раде, мол, видишь, что ты наделала. Он не произнес своё «дура» ещё раз, это можно было прочесть по его губам.
Стас поднял руку вверх, требуя тишины. Затем задал очередной вопрос:
- Ты завтракала?
- Жареными мидиями... Советую... Семь тысяч триста девяносто две калории.
Нас этот ответ устроил. Все как-то сразу приободрились, стали шушукаться, кто-то дурацки хохотнул, и Стасу снова пришлось поднимать руку вверх.
- Расскажи о себе, пожалуйста...
- Читай меня... Губами по губам...
- Ты мне друг?
- ...но истина дороже.
- Что есть истина?
- Ты брат Пилата?
Отвечая вопросом на вопрос, «Шныра» выказывала своё недовольство. Это значило, что образ Тины был размытым и едва уловимым. Нужны были более конкретные вопросы.
- Какого цвета твои волосы? - спросил Стас.
- Я реально Рыжее... - сказала Тина.
Что такое «Рыжее» было не вполне ясно. Но оно прозвучало с большой буквы. Как имя.
- Скажи мне, Рыжее, у тебя есть семья?
- Можешь называть меня Тиной.
- Тина, ты замужем?
- Да. У меня есть семья и один зарегистрированный брак.
- То есть?
- Да. То и есть.
- Опиши себя.
Наступила пауза - Тина задумалась... Вопрос снова был неконкретный, но после недолгого шипения, Тина, отвечая на вопрос Стаса о её друзьях, снова заговорила:
- Предпочитаю скорее друзей, нежели подруг.
- Наш человек, - сказала Аня.
- Я бы тоже так ответила, - сказала Тая.
Кто-то ухмыльнулся.
- Но как вы узнали, что надо искать её в Багдаде? - спрашивает Лена.
Хороший вопрос! Как узнали?.. На то и создавалась наша «Шныра», чтобы узнавать. Всё дело, конечно, в программе, но я уже когда-то рассказывал тебе...
- Да-да, не важно... И?..
- Мы пытали её каждый день с утра до ночи. Вскоре Стасу надоело быть единоособным, так сказать, палачом, и он предпочёл разделить эту участь на всех. Вот потеха-то была. Теперь вопросы летели как залпы снарядов. Усерднее всех оказалась Света:
