Левон усмехнулся.
— Предмет серьезный и требует тщательного анализа.
Уэйнесс промолчала, и оба стали пить чай в тишине. Неожиданно к Левону подошел хрупкий молодой человек, совершенно потерявшийся в своем черном облачении, и что-то прошептал ему на ухо, при этом ему на лоб упала непокорная светлая прядь. Светло-голубые глаза на бледном лице тихо светились, как у больного, и Уэйнесс подумала, что мальчик, наверное, и вправду болен. Он говорил что-то горячо и нервно, постукивая пальцами одной руки по раскрытой ладони другой.
Тем временем мысли Уэйнесс уплыли далеко в мрачное море будущего. Утренняя работа не принесла никакой новой информации, и след, так, казалось, удачно приведший ее в этот музей, снова закончился тупиком. Что же дальше? Теоретически, она может начать проверять каждое имя из списка галереи Гохун в надежде, что кто-нибудь вдруг да и купил что-то из третьего ящика — но работа эта настолько колоссальна, а шанс на успех — настолько мал… Словом, от этого плана девушка быстро отказалась. Она вдруг испугалась, что Левон и его собеседник обсуждают не что-то, а просто ее, то и дело поглядывая в ее сторону и что-то шепча друг другу на ухо. Высказавшись, каждый смотрел на нее так, словно проверял только что услышанное. Улыбаясь, Уэйнесс решила проигнорировать эти разговоры и взгляды и снова погрузилась в размышлениях о так и нереализованных планах построить для Общества натуралистов просторное и роскошное здание. Какая жалость, что из этого ничего не вышло! Если бы здание построили, то Нисфит вряд ли бы так легко провернул свои делишки! Она стала думать дальше, и неожиданно додумалась до принципиально новой идеи.
Приятель Левона ушел, неловко размахивая руками и задевая сидящих за столиками.
— До чего же хороший парень! — обернулся к Уэйнесс Левон. — Его зовут Тэдью Скандер — слышали о таком?
— Нет.
Левон щелкнул пальцами.
— Это…
Но Уэйнесс прервала его.
— Извините, ради бога, мне необходимо додумать одну мысль.
— Пожалуйста. — Левон откинулся на спинку стула и сложил руки на груди, глядя на девушку со спокойным любопытством.
Уэйнесс залезла в карман сумочки и вытащила скопированные в галерее Гохун страницы, на которых было перечислено содержание первого и второго ящиков. Она быстро глянула из-под ресниц на Левона — тот сидел бесстрастный, как и прежде. Тогда Уэйнесс поджала губы, выпрямилась и нахмурилась, стараясь больше не обращать на своего собеседника внимания.
Девушка тщательно перечла список и убедилась, что память ее не подвела: ни одного из тех документов, что она только что изучала в музее, в списках галереи не было, ни работ по генеалогии, ни биографий, ни документов о строительстве нового здания Общества.
«Странно, — подумала девушка. — Почему же нет корреспонденции?»
И неожиданно Уэйнесс осенило; она даже вздрогнула от возбуждения. Если эти материалы попали сюда не из галереи, то откуда?!
Откуда?
И не менее важный вопрос — когда? Если закупка музея была сделана еще до Нисфита, то вопрос становится весьма интересным.
Девушка спрятала диски обратно в сумку и поглядела на Левона, который встретил ее взгляд совершенно равнодушно.
— Я должна вернуться к работе.
— Как хотите, — Левон встал. — Чаевые не приняты. С вас только тридцать пенсов.
Уэйнесс быстро глянула на спутника, но ничего не сказала и положила на столик три монетки. Они вернулись в комнатку, и Левон широким жестом указал на стол.
— Смотрите, все как я и говорил! Ничего не потревожено, не тронуто.
— Надеюсь. В противном случае заподозрят меня и, наверное, строго накажут.
— Подобные случаи редки, — поджал губы Левон.
— Мне бы хотелось посоветоваться с вами, поскольку ваши знания кажутся просто неисчерпаемыми, — польстила Уэйнесс.
— По крайней мере, я стараюсь действовать как профессионал, — строго ответил Левон.
— Тогда скажите мне пожалуйста вот что, когда и как приобрел ваш музей эти коллекции?
— Не знаю, — выдохнул Задурый. — Но смогу узнать это в самом скором времени, если вас это интересует.
— Очень интересует.
— Тогда минутку. — Левон вышел в соседнюю комнату, сел перед компьютером и стал внимательно изучать появляющуюся информацию, по-птичьи склонив голову к экрану. Уэйнесс смотрела на него через дверной проем.
Через четверть часа Левон поднялся и вернулся в комнатку, тщательно закрыл дверь и застыл в некой задумчивости. Уэйнесс скромно ждала, но вскоре не выдержала.
— Что вы узнали?
— Ничего.
— Ничего? — Уэйнесс едва сдержала предательскую дрожь в голосе.
— Я узнал только то, что информация недоступна, если это вас больше устраивает. Мы имеем дело с даром человека, пожелавшего остаться анонимным.
— Но это смешно! Нелогично! К чему такая секретность?
— Не надо искать логики ни в музее Фьюнасти, ни в университете, — изрек Левон. — С этими материалами вы закончили?
— Еще нет. Мне надо подумать.
Левон на этот раз остался в комнате в каком-то ожидании — или так просто показалось девушке. Чего он мог ждать?
— Но кому-то в музее эта информация все-таки доступна? — провокационно спросила она.
Левон возвел очи к потолку.
— Я думаю, что один из возможных владетелей информации ОДПП — отдел даров, поставок и пожертвований. Но добраться до них чрезвычайно трудно.
— Я сама могу сделать некое пожертвование для музея, если мне предоставят нужную информацию, — предложила Уэйнесс.
— Что ж, можно обдумывать даже самые невероятные вещи, — ответил Задурый. — Но не забудьте, вам придется иметь дело с очень высокими чиновниками, и они не повернут головы в сторону, где лежит меньше тысячи солов.
— Ну, это вообще нереально, я могу предложить не больше, чем десять, еще десять вам за совет. Так что, не больше двадцати солов.
Левон вскинул руки.
— Как я могу взять деньги от человека, которому помогал от души?!
— Очень просто. Замолвите за меня словечко и десять солов у вас в кармане. Это лучше, чем ничего.
— Правда, согласился Левон. — Быть по сему. Ради нашей деловой дружбы я рискну показаться дураком. Извините, я сейчас. — И он вышел, оставив девушку наедине с тремя коробками. Она снова просмотрела содержимое всех трех.
Прошло десять минут, и Левон вернулся, глядя на девушку со странной улыбкой, которую она нашла совершенно неуместной. Наконец, она подумала: «Такую улыбку можно явно счесть похотливой или циничной, но я уверена, что этот Левон вовсе не собирается разыгрывать передо мной ловеласа или сноба», а вслух сказала:
— Вы выглядите весьма довольным. Что же вы узнали?
