"Я могу себе представить." Бланка ответила автоматически, до полного понимания, того что аватар сказал. Через минуту, она ударила его.
Двенадцать измерений? Он чувствовал себя так осаждают реалист люфт, что он никогда даже не рассматривал больше, чем защита Кожуха шесть от обвинения в абстракционизме. Быть в два раза более экстравагантным? Это, конечно, были бы в двадцать первом веке, когда никто не знал, как долго червоточины действительно существуют.
А теперь?
Бланка закрыла аватара и начала новый набор расчетов. Кожух сама никогда не говорил ничего столь явного о многомерных альтернативах, но обоснованное предположение аватара оказалося совершенно правильно. Так же, как 2-тор был результатом расширения каждой точке круга на еще один круг перпендикулярно к первой, превращая каждую точку в 6-сферы в 6-сферы в своем собственном праве создал 12-тора и 12 тора в качестве стандартного волокна решить все. Симметрии частиц и Planck-Уилера размер их червоточина рты, могла возникнуть от одного комплекта шесть измерений; свободу червоточины взять на астрономическую длину могли бы возникнуть из оставшихся шести.
Если 12 мерный тор было гораздо больше в шесть "длин" размеров, чем в шесть по ширине те, две шкалы стал полностью независимым, две роли совершенно отдельно. На самом деле, самый простой способ представить себе новую модель было разделить целых четыре плюс двенадцать-мерной Вселенной, во многом так же, как десять-мерной Вселенной оригинальные Кожух теории, но с тремя уровнями, вместо двух. Самый маленький шесть измерений сыграл такую??же роль, как и всегда: каждая точка в четырехмерном пространстве-времени получил шесть суб-микроскопических степеней свободы. Но шесть больших размеров больше смысла, если роли были отменены: вместо отдельных шестимерном "макросфере" для каждой точки в четырехмерной Вселенной… там был отдельный четырехмерной Вселенной для каждой точки в одном, обширные, шести-мерном макросфере.
Бланка вернулась в червоточину диаграмме аватара. Это было легче интерпретировать сейчас, если пространство развернулась и в горизонтальном положении, она могла бы рассматриваться как один ломтик через многие малые и, следовательно, примерно на плоской части macrosphere. Один кусочек через стек вселенных. Бланка заменены одним микросфер в центре КН с длинной цепи дуги микросферы из одного рта в другой, связывая виртуальных червоточины из вакуума соседних вселенных. Элементарная частица была бы застряли с постоянной длиной червоточину, фиксируется в момент ее создания, но проходимой червоточины были бы свободны в туннеле свой??путь в объезд произвольного размера. Для femtomouths производится в Forge, вердикт был ясен: они наворовали достаточно вакуума из других вселенных-they'd извивался достаточно далеко в дополнительное макросфере в размерах, чтобы уравнять их длины с внешнего расстояние между их устьями.
Конечно, никто КЦ не поверит словам об этом, это был бунт абстракционизма в перспективе. Эти гипотетические "соседние вселенные", не говоря уже о " макросфере" где они составили в своей совокупности, всегда будет невозможно наблюдать. Даже если червоточины могут быть достаточно широкими для крошечных роботов пролетающих черезних, глядя по сторонам бы выявить лишь искаженный образ робота себя, как свет кружил поперечного сечения сферы червоточину в. других вселенных, как всегда, будет оставаться на 90 градусов от каких-либо направление, в котором можно было посмотреть, или путешествия.
Тем не менее, проблема с расстояниями была решена, с моделью которая просто расширяла работу Ренаты Кожух, ничего не отбрасывая из ее побед. Пусть попробуют улучшенное, на Земле КЦ! Ни она ни Габриэль бежали версии есть-they'd оставил снимки только для запуска в редких случаях, когда весь диаспоры была уничтожена, но Бланка подумал и нехотя отправляется бюллетень домой, суммируя отношению результатов. Это был правильный протокол, в конце концов. Ничего страшного, если работа смеялись и забыл; она можно утверждать случае в Фомальгаут CZ, когда есть кто-то проснулся стоит спорить.
Бланка смотрела на кружение серебристых облаков, не было большого землетрясения в ближайшее время, но она потеряла интерес к сейсмологии. И хотя тысячи вещей еще предстоит изучить в расширенной Кожух модели как четырехмерных вселенных, которые играли "стандартным слоем" в макросфере и определить его собственные странную физику элементарных частиц, для одного- она хотела сохранить кое-что для Габриэль. Они могли отметить на карте, реальные, но недоступные миры вместе, физики и лирики.
Бланка закрыла стеклянную равнину, оранжевое небо, облака. В темноте она построила иерархию светящихся сфер и поставил его рядом с ним. Тогда он поручил его экзоселфу заморозить его до момента их прибытия на Фомальгаут.
Он смотрел на свет, ожидая увидеть выражение лица Габриэль, когда он услышал эту новость.
Ятима взглянул с надеждой на звезды Вейля. Если бы это было не последнее звено в цепи, цель должна быть близка. "Восемь с половиной веков спустя, диаспора достигла Свифта. "
Паоло сказал: "Забудьте про Свифт. Что там с Орфеем?"
"Орфей?"
"То, что ваш клон не проснулся там"
Ятима просмеялся. "Это ни на что не влияет. Думаете, что древние космические цивилизации захотят услышать о каждом последнем новшестве с которыми мы столкнулись в наших путешествиях?"
Паоло не поддавался влиянию. "Мы не были бы здесь, если оно не было для Орфея. Орфей изменил все."
Полис Картер-Циммерман, Земля
55 721 234 801 846 CST
31 Декабря 3999, 23:59:59.000 UT
Паоло Венетти приходил в себя. Он лежал в любимой церемониальной ванне, шестиугольном бассейне на внутреннем дворике — черного мрамора с золотыми блестками — и ждал клонирования: его должны были скопировать тысячу раз и раскидать по пространству в десять миллионов кубических световых лет. Он облачился в традиционное тело, достаточно неуютное одеяние, но теплые струи, обтекающие спину и плечи, понемногу нагоняли приятную апатию. Паоло мог достичь такого состояния мгновенно, отдав себе приказ, но ситуация требовала полного ритуала: изысканной, вручную сотворенной имитации физических причин и следствий.
Небо над внутренним двориком было теплое и синее, безоблачное и бессолнечное — изотропное. Паоло спокойно ждал, приготовившись встретить любую из полдюжины возможных судеб.
В тот самый момент, когда эмигранты достигли цели, прибежала, постукивая коготками по мрамору, маленькая серая ящерица. Остановилась на дальнем конце бассейна, и Паоло с восхищением смотрел на ее пульсирующее горлышко, следил, как она наблюдала за ним, а затем повернулась и скрылась в винограднике, окружающем дворик. Вокруг было полно птиц и насекомых, грызунов и мелких рептилий; они были прекрасны сами по себе, но служили и более абстрактной эстетике — смягчали неприятную лучевую гармонию одинокого наблюдателя, закрепляли имитацию, воспринимая ее с разных сторон. Правда, ящериц не спрашивали, хотят ли они клонирования. Зверьки участвовали в игре не по своей воле.
