— Может, он был прав? Летящие не сжигают города — а ты предлагаешь это сделать.
Котенок молчал. Нет, конечно, я не собирался уходить к Летящим. Но третью дверь в свой мир искать было еще не поздно. Пока я не натворил такого, после чего уже не уйти…
В дверь тихонько постучали. Лэн, явно обрадованный, бросился открывать. Котенок старательно не смотрел на меня.
Дверь открылась и вошел Герт. Молча, словно чувствуя напряжение, висящее в комнате, потрепал Лэна по голове и прошел к столу.
Мне стразу стало легче. Я понял, что надо делать.
— С возвращением, мальчики, — сказал Герт, усаживаясь. К «мальчикам» он отнес, похоже, и Котенка.
— Добрый вечер, Герт. — Мне до сих пор было трудно называть взрослых, тем более стариков, просто по имени. Но Герта я почему-то стариком не видел.
— Мне рассказали о том, что было на площади, — без предисловий начал Герт. — Данька, Лэн, это правда? О Черном огне?
Я посмотрел на Котенка. Тот перестал прятать глаза и хмуро заявил:
— Как хочешь. Говори…
И я рассказал. Все, от начала нашего похода и до умирающего Летящего в Круглой башне. Только про похищение Лэна совсем коротко, а про Гарет — не вс…
Лэн принес чай — просто для порядка, и он безнадежно остыл к концу моего рассказа. А потом я замолчал и стал ждать слов Герта.
Он повернулся к Лэну, положил ему на плечо и сказал совсем не то, что я думал:
— Ты держись, Младший…
Я ждал. Герт посмотрел на меня и поинтересовался:
— Ты ведь сам это сделаешь? Лэну никак нельзя сжигать город…
— Да вы что? — У меня все перевернулось от спокойных слов Герта. — Серьезно?
И тут же я понял — серьезно. Герт согласен с Котенком. У меня выбили из-под ног последнюю опору. И теперь остается только падать — все ниже, ниже, ниже…
— Давайте решим, как это сделать. — Герт говорил тихо, но твердо. _- Надо сделать так, чтобы вас не заподозрили… и чтобы атака выглядела правдоподобно.
— Мы хотели сжечь нежилые здания. — Котенок вопросительно глянул на Герта. — Клубы, склады, мастерские…
Герт покачал головой.
— Подозрительно. Лучше сбросить эти колбы с большой высоты, из-под самых облаков. А дальше — ветер и судьба. Можно привязать на каждую колбу длинную ленту материи, она замедлит падение и увеличит разброс. А Данька сложит крылья и приземлится раньше. Сразу вернется в дом, я тоже здесь буду. Засвидетельствую алиби…
Рассуждал Герт так уверенно, словно каждую неделю ему приходилось сжигать свой город.
— Как тебе план, Данька? — поинтересовался моим мнением Котенок. Я пожал плечами. Глупо спорить. Все «за». Даже Герт…
— Может быть, я еще и увижу Солнце. — Старик слабо улыбнулся и погладил Котенка. — Как ты думаешь?
— Думаю, да.
Вот оно что… Солнышко, в которое уже никто не верит. И так хочется доказать всем, что был прав. Даже если придется сжечь город…
Я покосился на Лэна — не начнет ли он доказывать, что я не имею права бросать Черный огонь. Лэн молчал. Ну и прекрасно.
Вся вина будет на мне.
Ведь это я привел Котенка.
Мы решили начать через час — время уже будет позднее, на улицах никого не останется. Конечно, меня все равно могли заметить, но с этим риском приходилось мириться.
Время тянулось как в предновогодний вечер. Мы пили чай, и Герт снова расспрашивал меня о башне Летящих, о Настоящем мече… Я дал ему посмотреть ножны — пустые, легкие. Потом Лэн буркнул, что пойдет глянуть, есть ли еще народ на улицах. Он ушел, а мы продолжали разговаривать. Идиоты…
Я первым понял, что Младшего нет слишком долго, и посмотрел в угол. Сумка Лэна лежала там по-прежнему… только чуть обмякла. Я подошел к ней и открыл.
Внутри лежало свернутое в рулон старое Крыло. И все.
Над городом висела тьма. С гор дул ледяной шквальный ветер, и сквозь Крыло в тело проникал озноб. Небо казалось пустым, и ни очки, ни Настоящий взгляд не помогли мне рассмотреть Лэна.
Мы стояли на взлетной площадке башни и таращились по сторонам, словно ожидали, что Лэн вот-вот вернется и отдаст нам Черный огонь.
— Ему нельзя этого делать, — тоскливо повторил Герт. — Мальчик явно не в себе…
— Нельзя, — эхом отозвался Котенок.
— А зачем позволил Лэну уйти? — спросил я. Без всякой злости, просто у меня не было сомнений, что Котенок видел, как Лэн достает Черный огонь из сумки. Но Котенок неожиданно взорвался:
— Хватит обвинять, Данька! Я не предвидел этого! Я не собирался посылать Лэна на акцию! Где были ТВОИ глаза, Старший?
— На площади, в пыли! А за эти я не отвечаю — они из Света!
— Тихо, — прервал нас Герт. — Лэн!
Лэн падал — крошечное пятнышко, едва различимое в небе. Метрах в ста над землей он раскрыл Крыло — вначале чуть-чуть, а потом полностью. Он тормозил, спускаясь словно на двух маленьких парашютах. Я представил, как выворачивает руки набегающий ветер, и у меня самого заныли плечи.
Уже над самыми головами Лэн часто забил крыльями и опустился на башню мягко, словно после обычного планирования.
Он не удивился, увидев нас. Сложил Крыло и подошел ко мне.
— Зачем? — тихо спросил я.
Лэн пожал плечами… и улыбнулся!
— Ты же хотел этого, Данька.
Я попытался возмутиться… и не смог. Хотел? Я не хотел сжигать город САМ! Это совсем другое…
Но выбор ведь был простым — либо я, либо Лэн должны это сделать. И Лэн меня опередил.
Опередил, потому что я особенно не торопился.
— Где колбы? — резко спросил Котенок. Лэн неопределенно показал вверх:
— Там. Падают. Ветер сильный. Где упадут, не знаю.
Еще не понимая почему, я на шаг отступил от Лэна. И вдруг вспомнил, кто любил разговаривать такими короткими, рублеными фразами.
Лэн улыбался, поглядывая то на Котенка, то на меня. Потом сказал:
— Надо спуститься. Сейчас упадут. Вдруг нам на головы?
Я лишь покачал головой. Лицо у Лэна было нормальным, и кроме манеры говорить ничего вроде бы не изменилось, но посмотреть на него Настоящим взглядом я не решался.
— Надо спуститься в дом, — повторил Лэн.
— Нет. — Я произнес это с неожиданным облегчением, прекрасно понимая, что не прав, но твердо зная, что не передумаю. — Я останусь здесь.
— Я тоже останусь, Даня. — Герт положил руку мне на плечо и посмотрел в лицо — строго, серьезно.
Котенок, но ничего не сказал. Просто встал между нами, прижимаясь к ногам. Лэн недоуменно фыркнул, потом пожал плечами:
— Ну ладно. Останемся.
