- Не знаю, - нерешительно переступив с ноги на ногу, ответил лесник.
- Врешь, метсаталуский Пааль, - насмешливо сказал Медведь, - они на твоем дворе выкапывают бидоны с деньгами, с нашими деньгами. Я не стал им мешать - шум может привлечь прохожих.
Лесник помрачнел.
- Ничего не знаю, - упрямо повторил он.
В сенях заскрипели двери. Медведь схватился за пистолет.
- Это они! Отойди к окну!
В комнату в клубах морозного пара вошли двое в длинных крестьянских тулупах, с бидонами в руках - рослый, громоздкий мужчина с неподвижными зелеными глазами и стройный парень с худым лицом. Увидев гостя, оба остановились.
- Алло, Медведь! - удивленно сказал мужчина. - Откуда ты?
- Не шевели руками, Курт! - Одноглазый повертел в руках пистолет. - Лесных волков больше нет! Ты предал нас! Да-да, трусливо предал, а сам сбежал, украл наши деньги.
- Не скули, болван! - холодно и зло сказал Курт. - Спрячь игрушку! Таких идиотов, как ты, не предают, а убивают на месте. О каких деньгах ты болтаешь? Все ценности спрятаны в Каармовском бункере, ты же знаешь об этом.
- Врешь! - заорал Медведь. - Я знаю, что за сметанка в этих бидонах. Но не затем я пришел. Я пришел мстить! Получай, дружок, на!
Хлопнул выстрел, но упал не Курт. Судорожно задергав простреленной головой, изгибаясь всем телом, Медведь, хрипя, повалился на пол.
Лесник, стоявший за его спиной, равнодушно спрятал в карман теплый от выстрела пистолет.
Немногим позже в Мустамяэ шла легковая машина. Подъехав к замку с потушенными фарами, она остановилась в парке.
Рядом с шофером сидел рослый неуклюжий майор. Он не торопился выйти из машины.
- Так ты говоришь, - задумчиво спросил он у сидящего за рулем юноши, - что видел эти же следы у Метсаталу?
- Видел, - хмуро сказал тот.
- Спит, черт возьми! - раздраженно проворчал майор, всматриваясь в безжизненные окна замка.
В квартире Ребане света не было.
- Надеюсь, ты догадался, кто это был? - продолжал он начатый разговор.
- Нет, - коротко ответил юноша.
- Чудак ты, братец, - усмехнулся майор. - Ведь это же следы Медведя. Теперь понимаешь?
Юноша, ничего не ответив, недоверчиво покачал головой. Майор дружелюбно хлопнул его по плечу и, кряхтя, вылез из машины. Огляделся, не спеша открыл заднюю дверцу. Юноша, перегнувшись, через сиденье, подал ему два длинных узких брезентовых мешка.
- Всё?
- Да, всё.
- Ну, ладно, давай скорее подтащим. Смотри, кто-то идет! - быстро проговорил он.
За их спиной неизвестно откуда появилась грузная фигура человека в старомодном пальто и широкополой шляпе. Поравнявшись с машиной, он надвинул шляпу на самые глаза и, чуть приостановившись, заглянул в лицо майору. Затем с такой же бесцеремонностью ощупал взглядом юношу и, ни слова не говоря, побрел дальше.
- Послушайте, уважаемый! - крикнул ему вслед озадаченный майор. Вы, кажется, собирались что-то сказать?
Человек остановился. Простуженным басом он насмешливо прогудел:
- Когда приближается шторм, морские блохи покидают берег! Опустив голову, он, не оглядываясь, ушел в темноту.
- Не нравится мне этот тип, - взволнованно зашептал шофер. Смотрите, да это те же самые следы! Я узнал их!
- Не болтай, - сухо отрезал майор. - У тебя шалят нервы, а нервы, братец, паршивая штука в нашем деле... Это Филимов. Старик, верно, совсем спился...
Подтащив мешки к замку, майор простился с юношей и, внимательно оглядевшись по сторонам, отпер небольшую дверцу в гранитной стене.
В потайной комнате сидит мужчина в форме майора Советской Армии. Полумрак. Тяжелые ковры на стенах усиливают темноту. Склонившись над маленьким письменным столом, майор торопливо ест. За ворот мундира заткнута салфетка. Не прикасаясь ни к вилке, ни к ножу, он ловко расправляется зубами и пальцами с большими кусками вареного мяса. Жирные складки на его затылке все время двигаются.
За спиной майора стоит Ребане. Сонное, помятое лицо, покрасневшие глаза, растрепанные волосы, пол глазами тонкая паутина морщинок. Она с недоумением смотрит на раскрытый ящик письменного стола.
- Пистолет был здесь, я хорошо помню, - сухо говорит она.
- Что ты этим хочешь сказать? - не поворачивая головы, спрашивает майор.
- Я хочу сказать, что не брала его.
- Так кто же взял его, черт возьми!
- Тише, не кричи, разбудишь весь дом! Поищи получше, комната все время заперта. Сюда никто не входит. Пистолет должен быть здесь, уверяю тебя.
Майор поднялся, сорвал с шеи салфетку, стал раздраженно перебирать в ящике пистолеты.
- Не тот! И это не тот! - все более угрожающе рычал он.
Наконец, обыскав весь стол и ничего не найдя, он тяжело поворачивается к Ребане.
- Проклятье! Где же он? Ты, ведьма, если ты сейчас же не найдешь пистолет, клянусь, тебе не поздоровится! Разбуди своего щенка! Этот стервец давно уже шныряет у моих дверей. Пистолет именной, если он попадет в чужие руки, ты понимаешь, чем это пахнет? Ты понимаешь? хрипит он, тучей надвигаясь на Ребане и сверля ее неподвижными зелеными глазами.
- Опомнись! Не забывай, с кем разговариваешь! Твой пистолет никуда не денется. - Ребане властным жестом усаживает его в кресло. Займемся делом, любезный друг, - продолжает она. - Меня беспокоит капитан Карм. Нужно следить за ним. Этот идиот Виллем только напортил дело.
- Письмо Тоомаса передано?
- Да, два дня назад.
- Не беспокойся, Виллем сумеет обработать Карма. Они родственники... Впрочем, Карма нужно прикончить, как только дело будет сделано. Когда встреча?
В ответ на угрюмый вопросительный взгляд майора Ребане торжественно произнесла:
- Об этом знает только "Человек с Белого корабля"!
Часть третья. СОКРОВИЩА СОВЫ
Глава 23. ЧЕРНЫЙ КАПИТАН
Вялиская Марет, женщина богатырского сложения, про которую в Тормикюла поговаривали, будто она не уступит своему великану-мужу ни ростом, ни величиной кулака, - еще никогда не была так огорчена, как сегодня.
Подавая Мадису во время завтрака на стол деревянную пивную кружку с узорчатой резьбой, она с возмущением говорила:
- Старый чурбан! Ну, что ты молчишь? Или тебе уши песком засыпало? Сотворил же бог колоду бесчувственную!.. Это был Виллем, пастор Виллем. Я видела его собственными глазами.
Мадис и бровью не повел. Рыбак всецело был поглощен пивом домашнего производства и, казалось, вовсе не слышал голоса супруги. Марет махнула рукой и унесла бочонок с пивом на кухню.
Со времени оккупации пастор ни разу не был в Тормикюла. Тормикюласцы недолюбливали его за то, что он прислуживал немцам, и пастор побаивался показываться в этой деревне.
Вот почему Мадис так недоверчиво воспринял сообщение жены, будто сегодня на рассвете она видела пастора на хуторе капитана Карма.
- Приснилось вредной старухе, не иначе - приснилось! - ворчал он. Хорошо зная воинственный характер жены, рыбак не решался, однако, высказать свои соображения погромче. - Вишь ты, как расходилась, словно муха ее укусила! Только нет же, Виллема даже сатана кочергой сюда не пригонит...
