Прошло три дня, после бурной ночи, когда мне поставили на вид, моё нежелание заниматься женским вопросом. И все последние три дня, занимался «приёмом» новых членов в свой род и раздачей имён, чем опять вызвал бурю негодования со стороны Нади, которую опять обошёл стороной. Особенно она бушевала, когда бывшая жена Омума, с новоприобретённым именем Татьяна, последней выползла из моей постели. Ну не поднимается у меня на Надю рука… ну, или что там должно подниматься, на двенадцатилетнюю девчонку.
Те же проблемы были и с Машей и Дашей. Но, кормящие женщины, не могут забеременеть, этим предлогом и воспользовался, чтобы отсрочить своё грехопадение, и неприятный разговор с обделённой второй своей женщиной, не менее любимой, чем Ева.
Через три «изнурительных» дня, приступили к огораживанию печи. Переносить весь забор, как планировал ранее, не стали, это требовало большого количества времени, которого у нас нет. Поэтому вытянули в сторону печи плетеный аппендикс и соединили его с основной территорией.
Печь разломали. Старая была маленькой и не отвечала нашим возросшим потребностям. Начали строить сразу многофункциональную печь, для обжига кирпича и известняка, и получения цемента.
Строили опять из камня. Теперь у нас появился вполне сносный пляж, дно реки около своих владений мы зачистили основательно. Но и этих камней не хватило. Сплели плот и таскали валуны с сопредельных территорий. Как результат, получили падение уровня реки на траверзе Аурума. Вещь неприятная. В будущем, когда сделаем водопропускной жёлоб, это может создать проблемы. И не понятно как отреагирует колючая ива на падение уровня грунтовых вод.
Проблемы были с трубой для печи. Выложить из камня многометровую конструкцию, без цемента, держащуюся за счёт собственного веса я не решился. Если такая обвалиться, то появятся жертвы, не говоря о самой печи.
Эх, опять жертвы. Не людские. Трубные. Выковыряли водопропускную трубу закопанную перед воротами, где стоит автомобиль. Но три метра погоды не сделало. Тяга оказалась маловата.
Сначала хотел обмазать стальную трубу толстым слоем глины, а потом постепенно наращивать по мере высыхания, но от этой идеи пришлось отказаться. Ещё на стадии расчётов стало ясно, что температурный коэффициент расширения у стали и керамики разный, и трубу, её керамическую составляющую, при нагревании разорвёт.
— Хрен с ней, сколько будет, столько будет! Будет цемент, сделаем из кирпича новую печь. А сейчас нужно быстрее заканчивать, времени нет.
Расточительно конечно, но другого выхода я не видел. Время действительно поджимало. Солнце, уже почти подошло к макушке яблони. Даже с поправкой на то, что яблоня подросла, всё равно святило, опустилось низко.
Печь закончили строить через неделю, а ещё через пять дней, дождавшись, когда высохнут промазанные глиной щели, загрузили первую партию кирпича в сто штук, изготовленного четырьмя парами женских рук и двумя парами детских, и пять вёдер измельчённого известняка.
Известняк стали ковырять на основной территории огороженной сеткой-рабицей. Если вскроем обводнённую трещину, то у нас будет стратегический колодец, а не вскроем, продолбим «чёрный выход».
Пока шёл процесс обжига, я раздвоился… растроился… расчетверился… Разделился на бесконечное множество, заработав непрекращающуюся головную боль. В одном месте я сидел, за столом и собирал из кучи маленьких солнечных батарей, одну большую. Нужен был постоянный ток для получения едкого натра, который мне нужен для получения мыла. В это же самое время, меня можно было наблюдать, на площадке изготовления кирпича-сырца, одновременно с этим, я отслеживал ремонтные работы плетеной стены, и её наращивание. И тут же, при желании, если смотреть боковым зрением, ну или… магическим, у кого оно есть, меня было видно в том месте, где Вера с Дарьей вываривали жир из бедных животных, добываемых Немо. А уж Маша, сидящая с двумя детьми, видела меня постоянно. Пелёнки с подгузниками менять, она не умела. Стирать их, тоже. Приходилось учить.
Немо, как я планировал, стал осваивать марафонский бег, марафонскую ходьбу и марафонскую охоту, стахановскими методами. Не позавидуешь молодому парню, но кроме него мне некого больше послать к солончакам за солёной глиной, и на промышленную охоту в том числе. Жалко Немо, но он не жалуется. Похоже, даже вошёл во вкус. Одно дело целыми днями месить глину, или вдыхать миазмы около жировых котлов… вёдер, и другое дело, бегать по степи, дышать свежим воздухом, и заниматься тем, чем занимался всю жизнь.
— Немо, потерпи чуть-чуть. Зимой я тебе лыжи сделаю и санки. Легче будет… — моё утешение, для сведущего человека, может показаться издевательством, но Немо верил, в мой технический гений и отправлялся в путь с ещё большим энтузиазмом.
Я не соврал на счёт лыж и санок, тем более что где-то в сарае, валяются мои старые. Но я не говорю ему, что ходьба на лыжах, становится приятной, только тогда когда научишься на них стоять. И не говорю ему, что для облегчения его труда, можно было приручить агисок, или степных псов. Но эту возможность, я откровенно прозевал.
Для первых, не наготовили сена, и их нечем было кормить, а вторых… Щенков степных псов, после той свары, мы нашли мёртвыми. Задохнулись в дыму, от горящих колючих зарослей ивы.
Однако мы попробовали поймать лошадь рубика, но она оказалась нам не по зубам, уж очень большая. Присмотрев одну небольшую особь женского пола, пришедшую на водопой рядом с нашей загородкой, мы решили загнать её на нашу территорию. Но эта попытка, чуть не закончилась трагически. Обоняние и зрение, у лошади оказались хорошими, а характер не очень, сравнимый с характером земного носорога и озабоченного весенним гоном сохатого. На любой шум или движение рядом с собой, эта гигантская стерва, отреагировала крайне не адекватно. Бросилась к шелестящему травой Немо, и вытоптала… проще сказать перепахала, острыми копытами, пару соток целины. Ни дротики, не копьеметалка, напугать и отогнать животное, не смогли, а только разъярили ещё сильнее. Немо, насилу ноги унёс, и два дня после этого заикался. И дротики жалко было, эта фурия, утащила вместе с собой в степь три штуки. Больше мы таких экспериментов не проводили.
Выделка и обжиг кирпичей шла полным ходом, с минимумом брака, не более двадцати процентов. А вот с цементом получалось не очень. Что-то не срасталось. Или температура была недостаточна, или мы делали что-то не так. Известняк не хотел превращаться в негашёную известь. Ох, не зря его обжигают во вращающихся барабанах. Перемешивают, стало быть, постоянно. А где я их возьму, барабаны-то? Нет у меня таких возможностей. Обошлись перемешиванием с помощью лома и проделанного специального отверстия, расположенного напротив полки с обжигаемым известняком. Так дело пошло лучше. Была мысль приспособить близнецов вместо мехов, чтобы постоянно дули в топку для повышения температуры, но… Эта шутка, родилась от безысходности, на самом деле для объёма новой печи, потребовались бы мехи мощнее, чем в обычной кузнице. А мехов, как и приводов у нас нет. И неизвестно, что будет с кирпичами, да и с самой печью, при ненормативно высоких температурах.
