Ох, до чего по-другому!
Гневным, резким движением он включил корабельное радио на передачу.
— Корабль «Олимпия» вызывает управление космическим движением на Авроре, — изрыгнул он в грубый гул микрофона. — Просим наводящий луч и разрешение на посадку.
— Что? Бы сказали «Олимпия»? — воскликнул незнакомый голос.
— Да, я сказал. — Фрэзер дал приблизительные координаты. — Баш радар найдет меня где-то здесь, неподалеку. Ну, давайте луч. Но расслабьтесь. Мы идем сдаваться.
— Подождите. Бы могли бы побыть на связи еще одну минуту? Я должен посоветоваться с начальством.
Конечно, я могу подождать. Может, я и не в своем уме, но я не собираюсь рисковать жизнью Лори. Только своей.
В наушниках зудели звезды.
— Управление космическим движением Авроры — «Олимпии». Будьте на связи.
Через секунду в его уши ворвался искаженный горечью голос Свейна.
— Вы? Чего вам тут надо?
— Мы проиграли, — сказал Фрэзер. — Мы попытались перехитрить вас и не сумели, вот и возвращаемся.
— Да кто вы такие, в конце концов? Влашек с вами, не так пи?
— Да, — ответила Лоррейн, — и горжусь этим.
Фрэзер назвал себя. Иное было бы не в его характере.
— Как вы ушли от той ракеты? — спросил Свейн.
Фрэзер совершенно откровенно рассказал ему, как.
— Мы сели на Юпитере, — закончил он. — Когда мы подойдем ближе, вы увидите, что газовый резервуар полон. У нас была слабая надежда на то, что иовианцы нам как-то помогут. Но тамошний радиомаяк не действовал. Думаю, его испортили варвары. Бы ведь слышали, у них там война, верно? Мы даже не могли найти город, с которым поддерживали связь отсюда; там слишком обширные пространства. Наши запасы почти истощились. Мы решили сдаться.
— Ложитесь на орбиту, и я пришлю абордажный наряд.
— Мне бы этого не хотелось, — возразил Фрэзер. — Воздух у нас ни на что не годится. Мы уже можем быть мертвы, пока ваши катера согласуют векторы скоростей. Дайте мне луч, и я сяду в космопорту.
— Гм-м… нет, вам придется рискнуть. Я вам ни на йоту не верю.
— Да что мы, к бесу можем еще сделать? Предпринять попытку самоубийства, сев на ваш драгоценный корабль? Ракета собьет нас на полпути. Стали бы мы возвращаться, если бы не хотели жить?
Билл Эндерби? Пит па Понт? Эллен Сванберг? Мы должны вынести это, иначе и эти жизни пропадут втуне. Он заглушил раскаяние яростной активностью в коррекции векторов.
Луна всплыла за кормой, когда корабль попятился вниз. Казалось, ее пики сейчас проткнут экран обзора. Аврора встречала утро. Юпитер побледнел, вступив в ущербную фазу. Двигатель ревел и плевался огнем.
— Идите прямо на видимую точку, за шестьдесят, секунд, — приказал ему голос. — Обратный отсчет: шестьдесят, пятьдесят девять, пятьдесят восемь…
— Ноль. Стоп и выходить.
Фрэзер посмотрел на Море Навигаторов, пустое и темное, на ущелье Данте, зубцы Гуннисона. Когда-нибудь здесь будет море. Но он к тому времени уже состарится. Он подумал о возвращении на Землю и понял, что не сможет сделать это. Тогда должна уехать Лоррейн, она заслуживала океанов и голубого неба.
Поверхность подпрыгнула им навстречу. Он маневрировал боковыми шлюзами, чтобы не попасть в кратер, оказавшийся прямо под ним. Сейчас! — показал альтиметр. Фрэзер нажал переключатель, выпускающий брюшные опоры. Вокруг него взвилось облако пыли. Он вычислял нужный момент, балансируя на струе огня. Да, приземляться без аэродинамики — это было трюком не из простых. На планете большей, чем Ганимед, это было бы немыслимо; да и на Ганимеде тоже сложно, ведь Фрэзер не обучался управлению этим кораблем. Если он разобьется…
— Я не собираюсь это делать, — сказал он, отключил главную тягу и применил вращательное ускорение. Нос корабля опустился до горизонтали. Работавшие дюзы давали меньше ускорения, чем гравитация. Корабль упал.
Рассчитанные на удар, опоры на колесах погасили большую часть инерции падения. Тем не менее, его крепко тряхнуло. Фрэзер ощутил вкус крови во рту, и понял, что прикусил язык. Такой вот бесстрашный герой.
Ядерный двигатель продолжал пульсировать, но сквозь его шум накатывала тишина. Пыль снаружи улеглась, появилось солнце.
Лоррейн отсоединила свой передатчик от панели и перешла на стандартную частоту и сказала:
— Он хочет, чтобы мы сразу вышли. Я ему сказала, что у нас тут газ под давлением, и что мы не хотим, чтобы нас выбросило взрывом через люк. Поэтому у нас есть время прогнать процесс и… — ее слова перестали быть слышны, она уже отстегивала ремни.
Фрэзер с минуту беспокойно оглядывался на «Вегу». Корабль блестел на взлетном поле, огромный даже в миле от них. Он вздохнул с облегчением: «Олимпию» направили очень точно. У него в резерве был предлог выравнивания корабля при необходимости, но Свейн был так подозрителен, что это могло не сработать. Он быстро переключил автопилот на связь с инерционным компасом.
Лоррейн завела таймер.
— Пять минут, — сказала она. — Идем. — Ее лицо было совсем белым.
Они вошли в шлюзовую камеру и подождали, пока из нее выйдет воздух. Фрэзером овладел странный покой. Он сделал все, что мог. Остальное зависело от законов физики. Или от Бога, возможно. Он захлопал по стальной обшивке.
— Пока! Ты был хорошим кораблем.
Лоррейн тихо заплакала.
Шипение насоса смолкло. Фрэзер распахнул наружную дверь. Без трапа земля, казалось, так далеко внизу… Он прыгнул. Приземление отозвалось болью в коленях.
К нему присоединилась Лоррейн. Она придвинула свой шлем к шлему Фрэзера.
— Они наблюдают за нами из крейсера, — без необходимости она ткнула в ту сторону пальцем. — Нам лучше пойти туда.
— И быть сожженными бластером? Только не ты! — Он потянул ее за руку. Они направились к кратеру Навахо.
— Эй, вы там! — голос Свейна прерывался. — Куда это вы направляетесь?
— Ну, мы направляемся вокруг защитного барьера, — невинно ответил Фрэзер. — Вы ведь хотите, чтобы мы пришли в город, не так ли?
— Я хочу, чтобы вы шли прямо на поле. И быстро, пока мы не выстрелили.
Несколько часов назад в кратер упал метеорит. След падения был еще свежим. У подножия склону кратера лежал валун. Фрэзер и Лоррейн бросились к нему.
Невыносимо ярко блеснул луч лазера. В месте его удара о скалу лава оплавилась. Лазер заскользил вслед бегущим мишеням. Фрэзер сгреб Лоррейн и бросил ее на землю, прикрыв ее сверху своим телом.
— Нет! — крикнула она. — У тебя есть Ева…
Таймер закончил установленный отсчет. Реле оттянуло зажим. Пружина нажала рычаг, соединенный с главным тумблером. «Олимпия» ринулась вперед.
