Таня свернула книжку. Ира вопросительно посмотрела на подходящую к скамейке с нависающими над ней ветвями ивы Лену. Ива выглядела печальной из-за низко свисающих ветвей. Раздражённо отбросивший в сторону мешающую ему ветку, Миша Беликов нетерпеливо спросил: — Ну что там?
Дело происходило на площади Ленина в половину первого дня. Утро выдалось прохладным, но к обеду потеплело. Таня набросила на плечи куртку и теперь была вынуждена таскать её с собой.
Коваленко недовольно поинтересовалась: — Эти шпионские игры обязательны? Вы бы ещё тёмные очки надели.
— Дети — пожала плечами Ира: — Им интересно то, что тебе скучно.
— Разведотрядовцы делают за нас нашу работу — заметила Таня.
— Хотите играть — давайте играть — примирительно сказала Коваленко.
Ходившая на встречу со связным от координационного совета отрядов юных разведчиков Лена села между Ирой и Мишей. Раздав всем членам отряда «следователей» по стандартно вкусному пирогу с вишней из автоповара, Лена сказала: — Есть хорошая, плохая и неопределённая новость, с какой начинать?
— С хорошей — сказала Ира. Одновременно с ней Миша выдохнул: — С плохой.
— Теперь понятно кто у нас оптимист, а кто пессимист — засмеялась Коваленко.
Таня спросила: — А ты какую новость бы выбрала?
— Неопределённую — гордо ответила Коваленко осторожно, чтобы не брызнула начинка, вонзая зубы в треугольный вишнёвый пирог.
— Ну и зря. Лучше быть героем, чем злодеем, но даже злодеем быть лучше, чем не определившимся человеком. Не хороший и не плохой. Ни рыба ни мясо. Большинство бед происходят из-за того, что в мире слишком много не определившихся людей.
— Вот целую философию развела — обиженно отмахнулась Коваленко. Ей не понравилось, что её называют «не определившейся», но ведь сама так сказала.
Лена прервала готовую начаться словесную перепалку: — Слушайте сюда. Примерно две трети из отданного списка разведотрядовцы отработали как непричастных. С одной стороны они очень быстро управились. С другой как бы не выплеснули с водой ребёнка. Нам ведь нужно найти таинственный Х-фактор, а не обработать весь список и сказать Новосибирску: мы, дескать, пытались-пытались. Впрочем, за несколькими подозрительными личностями разведотрядовцы установили усиленное наблюдение. Кстати, это нейтральная новость.
Миша усмехнулся. Коваленко недовольно посмотрела на Таню. Та примиряющее улыбнулась, всем видом показывая, что не нужно обижаться на невинную дружескую шутку.
Лена продолжила: — Координационный совет командиров разведотрядов передал через связного (товарища «Серого», который на самом деле Андрей Петренко, представляете? А вы: Селен, Сергей.) что к ним уже обращались с жалобами. Некоторые замечали установленное за собой наблюдение и не всем это нравится. Некоторых даже возмущает.
— Тоже мне юные разведчики — возмутился Беликов отмахиваясь от цепляющейся за волосы ветки: — Даже не могут установить скрытое наблюдение за ничего неподозревающими гражданами!
— Они ещё дети — успокаивающе произнесла Таня.
— Понимаю, что дети! — продолжал возмущаться Беликов: — Но если назвались разведчиками, значит соответствуйте и никаких возражений!
Математик оторвал мешающую ветку и выбросил за скамейку.
— Она ведь живая — укоризненно покачала головой Ира.
— Я, между прочим, тоже.
Таня поинтересовалась: — Ты чего такой злой сегодня?
— Ничего я не злой — раздражённо ответил Михаил: — Это всё уравнения Бернадского.
— Не получаются?
— Получаются. Но не то, что надо.
— Пока командоры отвечают на жалобы, что у них проходят большие учения. И они действительно проходят. Мы наверное четверть Новосибирских разведотрядовцев к своему делу подключили. Но Андрей-Серый сказал, что со дня на день придёт официальный запрос и тогда им придётся свернуть свою деятельность потому, что серьёзного основания у них нет. Спросил можем ли мы его предоставить?
Ира и Коваленко понимающе кивнули. Основания у них не имелось. Точнее имелось, но совсем не серьёзное. Не считать же за серьёзное основание личную просьбу города-интелкта Новосибирска разобраться с непонятными статистическими отклонениями время от времени, словно рябь на воде, возникающими в отлаженной плановой экономике в пределах одного города.
— То есть как только придёт запрос разведотрядовцы сдадут дела и распустят временный совет командоров? — уточнила Таня.
— Получается так.
— Надо что-то делать — возмутился всё ещё возмущённый несговорчивым характером уравнений Бернадского Миша.
— Что, например?
— Не знаю. Но что-то надо. Это ведь неправильно!
— Проблема в том, что у нашей группы нет никакого официального статуса — объяснила Лена: — Новосибирск подал заявку на рассмотрение в комитет инноваций, но знаешь сколько туда подаётся идей?
— Надо подать заявку в комитет инноваций чтобы ускорить работу комитета инноваций по рассмотрению заявок — улыбнулась Ира.
Таня сказала: — Думаю такая заявка там уже лежит. Только до неё ещё очередь не дошла.
— Гнать их надо — вставила Ира видимо имеющая личный опыт подачи новаторских идей на рассмотрение в комитет инноваций: — Сами не работают и другим мешают. Когда уже бюрократия исчезнет?
— Вот построим коммунизм…
— Не смейся — строго сказала Лена: — Действительно построим. Сейчас просто время переходных процессов, поэтому и возможны некоторые перегибы на местах.
— Я не смеюсь — Коваленко покраснела потому, что сказала неправду: — Вернее смеюсь, но это конструктивный смех высмеивающий недостатки с целью их исправления.
Ира обняла подругу: — Конструктивная ты наша.
— На комитет вы зря наговариваете — сказала Лена: — Просто туда столько всяких глупостей приходит, что невольно устанешь их рассматривать и немного очерствеешь душой, хотя этого и нельзя делать. Тем более это ведь индивидуальная заявка, а в первую очередь рассматриваются поданные группой.
— Разве мы не группа?
— Мы неофициальная группа и значит нас как бы и нет — объяснила Лена.
— Мы есть, но нас нет — хмыкнул математик: — Парадокс в духе Бернадского.
— Так что будем делать? — спросила Таня.
— Ждать. И ещё завтра болеть за тебя на отборочных соревнованиях.
— Не обязательно приходить на сами соревнования. В записи можно будет тщательнее просматривать интересные моменты и одновременно слушать комментарии.
— Сказали придём, значит придём — подвела черту Лена.
— Тем более если я не отвлекусь на что-нибудь от уравнений Бернадского, то сойду с ума — добавил Миша.
