нашей с вами беседе. Он знал о ней, так что я не вижу смысла…
— О какой беседе? — холодно сказал Аллен Фейн.
Какое-то время Барни не в силах был вымолвить ни слова.
— Видимо, они следили за нами с инфракрасной камерой, — наконец сказал он. — Наверное, с какого-нибудь спутника. Однако мне кажется, что содержание нашего разговора не…
— Вы что, чокнутый? — сказал Фейн. — Я вас не знаю, я никогда с вами не разговаривал. Ну что, заказываете что-нибудь или нет?
Лицо его казалось безразличным и отсутствующим, было непохоже, что он притворяется.
— И вы не знаете, кто я? — недоверчиво спросил Барни.
Фейн прервал связь, и маленький экран погас, показывая лишь пустоту, бездну. Барни выключил передатчик. Он ничего не чувствовал. Апатия. Он прошел мимо Энн в коридор, там он остановился, достал пачку — последнюю? — земных сигарет и закурил.
«Элдрич делает со мной то же самое, что делал с Лео Булеро на Луне, или «Сигме четырнадцать-бэ», или где бы то ни было, — подумал он. — И в конце концов все мы будем у него в руках. Просто так. Он изолирует нас. Общий мир исчезнет. По крайней мере, для меня, с меня он начал.
А я, — подумал он, — должен бороться с помощью пустой ампулы, которая могла когда-то содержать — или не содержать — редкий, ценный токсин, нарушающий деятельность мозга, и которая теперь содержит только Палмера Элдрича, и то не всего. Только его голос».
Спичка обжигала ему пальцы. Он не обращал на это внимания.
Заглянув в свои заметки, Феликс Блау сказал:
— Пятнадцать часов назад, с санкции ООН, корабль, принадлежащий фирме по производству чуинг-зет, совершил посадку на Марсе и распространил первую партию среди колонистов в районе Файнберг-Кресчент.
Лео Булеро наклонился к экрану, сложил руки на груди и спросил:
— Колонистов из Чикен-Покс тоже?
Феликс кивнул.
— К этому времени, — сказал Лео, — он должен уже проглотить эту действующую на мозг дрянь и сообщить нам об этом через спутник.
— Я это прекрасно понимаю.
— Уильям Кларк все еще наготове?
Кларк был главным юристом, представляющим интересы «Наборов П. П.» на Марсе.
— Да, — ответил Блау, — но Майерсон с ним тоже не контактировал, он вообще не контактировал ни с кем.
Он отодвинул в сторону свои записи.
— Это все — все, что я могу в данный момент сказать.
— Может быть, он умер, — сказал Лео. Он был мрачен и подавлен. — Может быть, у него были настолько сильные судороги, что…
— Мы бы об этом услышали, поскольку на всем Марсе всего три госпиталя и одному из них наверняка бы об этом сообщили.
— Где Палмер Элдрич?
— Моей организации не удалось этого выяснить, — сказал Феликс. — Он покинул Луну и исчез. Мы его просто потеряли.
— Я дал бы руку на отсечение, — сказал Лео, — чтобы узнать, что сейчас происходит в том бараке — Чикен-Покс, — где находится Барни.
— Можешь полететь на Марс.
— О нет, — немедленно ответил Лео. — Я не покину «Наборов П. П.» после того, что я пережил на Луне. Ты не мог бы направить туда кого-нибудь из своей организации, кто мог бы предоставить информацию из первых рук?
— У нас есть там девушка, Энн Хоуторн, но от нее тоже нет никаких вестей. Может быть, я сам полечу на Марс. Если ты не хочешь.
— Не хочу, — повторил Лео.
— Это будет тебе дорого стоить, — сказал Феликс.
— Конечно, — ответил Лео. — Я заплачу. Однако тогда у нас, по крайней мере, появятся какие-то шансы, сейчас же у нас вообще нет ничего конкретного. — «И для нас все кончено», — подумал он и добавил: — Представь только счет.
— Ты понимаешь, сколько бы тебе это стоило, если бы я погиб, если бы они добрались до меня там, на Марсе? Моя организация…
— Прошу тебя, — сказал Лео, — я не хочу об этом говорить; что, Марс — это большое кладбище, где Элдрич копает могилы? Элдрич, наверное, скушал Барни Майерсона. Ладно, лети, свяжись со мной, когда будешь в Чикен-Покс.
Он прервал связь.
Сидевшая неподалеку Рони Фьюгейт, консультант-прогностик по Нью-Йорку, внимательно прислушивалась к разговору.
«Она впитывает все как губка», — подумал Лео.
— Ну как, наслушалась? — едко спросил он.
— Вы поступаете с ним так же, как он поступил с вами, — сказала Рони.
— Кто? Что?
— Барни побоялся отправиться вам на помощь, когда вы исчезли на Луне. Теперь вы…
— Это просто было бы неразумно. Да, — сказал он, — меня, черт возьми, так напугал Палмер, что я боюсь высунуть нос из этого здания; естественно, у меня нет никакого желания лететь на Марс, и ты совершенно права.
— Вот только, — мягко сказала Рони, — вас-то никто с работы не выгонит. Так, как вы выгнали Барни.
— Я сам готов себя наказать. Мысленно. По всей строгости.
— Однако не в такой степени, чтобы полететь на Марс.
— Ладно! — Он в ярости включил видеофон и снова набрал номер Феликса Блау. — Блау, все отменяется. Я лечу сам. Хотя это безумие.
— Честно говоря, — сказал Блау, — по-моему, ты делаешь в точности то, что хочет Элдрич. Вечная проблема — как отличить смелость от…
— Сила Элдрича основана на этом наркотике, — перебил его Лео. — Пока ему не удастся мне его ввести, все будет в порядке. Я возьму с собой пару охранников из фирмы, которые проследят, чтобы мне не сделали укол, как в прошлый раз. Эй, Блау! Летишь со мной, ладно? — Он повернулся к Рони: — Теперь хорошо?
— Да, — кивнула она.
— Видишь? Она говорит, что все в порядке. Так что полетишь со мной на Марс и будешь держать меня за руку, хорошо?
— Ну конечно, Лео, — сказал Феликс Блау. — А если ты упадешь в обморок, я буду хлестать тебя по щекам, пока ты не придешь в себя. Встретимся у тебя в офисе через… — он посмотрел на часы, — два часа. Обсудим детали. Подготовь быстроходный корабль. И я возьму с собой пару человек, которым я доверяю.
— Ну вот, — сказал Лео Рони, разъединяясь. — Смотри, во что я из-за тебя ввязался. Ты заняла место Барни, а если я не вернусь с Марса, наверняка займешь и мое.
Он со злостью смотрел на нее.
«Женщины могут сделать с мужчиной все, что угодно, — думал он. — Мать, жена, даже сотрудница, они мнут нас в руках, как незастывшие кусочки термопластика».
— Вы действительно
