Последующие события не дали нам детально изучить все открывшиеся нам возможности. Неожиданно мы получили приказ от Генерала срочно выехать в ГДР, в Берлин на конференцию по вопросам рыбоводства и рыболовного промысла. Вот уж не вовремя. Мы даже не могли обратиться к Генералу с просьбой отменить или отложить командировку. Это было технически невозможно. Андрея и Виктора от нас давно забрали. Теперь они сами были в больших чинах и почете и занимались вводом в эксплуатацию и надзором за рыбозаводами, в создании которых участвовали в качестве наших помощников. Мы же никогда даже не интересовались тем, как самим найти Генерала, если это потребуется. Он всегда находил нас сам, и мы считали, что так и должно быть. Оставалось только выполнять указание.
Снова возник целый ряд мелких трудностей бытового характера, которые можно было ликвидировать только в Москве. Наскоро попрощавшись с сослуживцами и нашими уважаемыми дамами и пообещав всем вернуться через пару недель, мы с Серегой отправились в Москву. Показались родителям, у которых, как ни странно, отыскались чемоданы, с которыми мы ездили в свою первую заграничную поездку много лет назад, и которые мы так и не вернули хозяину. Оставили деньги, которых у нас накопилось немало. Купили себе новые костюмы, для чего пришлось обегать весь город, и ранним апрельским утром 1973 года вылетели в Берлин.
Еще совсем недавно сама мысль о поездке за границу была бы для нас счастьем. Мы вспоминали свой первый вояж туда еще как тепло. Потом многие годы нам казалось, что это был первый и по- следний луч света в нашем секретном царстве. Оказалось, что не последний, но он был нам сейчас совсем ни к чему.
В самолете мы развлекались, обмениваясь информацией по телепатическому каналу. Такое общение продолжало оставаться для нас новым и интересным, мы и не заметили, как самолет совершил посадку.
Выходя из самолета, мы поняли, что чуть не треть его пассажиров были делегатами той самой конференции, на которую ехали и мы. Таможенные и паспортные формальности заняли считанные минуты. Нас встретили устроители конференции, усадили в автобусы, и мы покинули маленький и неказистый аэропорт Шенефельд, направляясь в центр города. Автобусы доставили нас на Александерплац, где нам предложили несколько часов погулять по городу. В Москве в это время весна еще только начиналась, а здесь была уже в разгаре, и мы с удовольствием бродили по чистенькому городу, в центре которого уже ничто не напоминало о войне. Только потом нам объяснили, что огромные площади, по которым мы шли, когда-то были жилыми кварталами. Однако, несмотря на прекрасную погоду, в этот раз заграница не произвела на нас большого впечатления. Город был такой же серый, как и Москва. В воздухе висел запах гари: дома здесь отапливались торфом и бурым углем. Дым стлался по городу и оседал на крышах и стенах домов, делая серым даже то, что изначально было какого-то другого цвета. Серой была и недавно построенная телевизионная башня, шпиль которой уходил в безоблачное небо. Башня была красивой, в этом ей не откажешь. Она скрашивала первое впечатление о городе. Красивыми оказались и прилавки магазинов. Ничего подобного в Москве не увидишь. Но по улицам ходили патрули в форме солдат и офицеров советской армии, и это вызывало гордость за нашу победу. Вряд ли они могли радовать своим видом немцев.
Конференция, в которой волею судьбы нам пришлось участвовать, не представляла для нас никакого интереса. Мы давно уже не занимались рыбными проблемами, но, как люди дисциплинированные, ходили на все пленарные заседания, а иногда участвовали и в работе секций. Во всяком случае, в день, когда должны были быть заслушаны наши доклады, мы оказались на месте. Наши доклады, сделанные в маленькой полупустой аудитории, заслужили жидкие аплодисменты, которых удостаивались и все остальные докладчики. Собственно, большего они и не заслуживали. Впервые присутствуя на подобном мероприятии, я все время ждал, что кто-то возьмет на себя труд обобщить мысли, изложенные в разных докладах, и на этой основе сформулирует задачи и направления дальнейших исследований или сделает что-то подобное этому. Но никто ничего подобного делать не собирался, и смысл всего этого действа остался мне непонятен. Я не поленился просмотреть материалы этой конференции за предыдущие годы, благо она была юбилейной, десятой. Обратило на себя мое внимание множество фамилий, повторявшихся в авторах докладов из года в год. Названия их выступлений, как правило, почти не менялись, что могло говорить и о стабильности самого направления, и об отсутствии прогресса в его развитии.
Конференция кочевала по городам и странам социалистического лагеря, не выходя за его пределы. Она называлась международной, так, по сути, и было, но основными ее участниками в данный момент были немцы из ГДР и советские люди. Последних было большинство, и их фамилии чаще всего встречались в неизменных по содержанию тезисах из года в год. При этом рабочими языками конференции были названы русский и английский. Выступали же все на русском. Этот язык, язык победителей, дисциплинированные немцы освоили неплохо. На английском же выступать было просто некому. Из стран Запада здесь присутствовал один француз, два итальянца и один финн. С ними устроители конференции особенно носились. Завсегдатаи конференции выделялись из общей массы участников. Они шумно здоровались друг с другом, причем, как я понял, очень ценилось знакомство с западными участниками конференции. Те, видимо, сознавали свою значимость, а, может, просто чувствовали свое одиночество, но держались важно, с сознанием собственного достоинства. Было любопытно.
Конференция подошла к концу, который обозначился шумным банкетом в районной ратуше. Там говорилось множество напыщенных слов в адрес Советского Союза, постоянно упоминали КПСС и ее младшую сестру СЕПГ. В конце вечера нам всем подарили текст старинного студенческого гимна, написанного на старогерманском языке, красиво оформленный в виде свитка, он укладывался в не менее красивый картонный тубус.
В конце банкета многих участников конференции стали приглашать посетить разные предприятия ГДР. Цель таких приглашений, видимо, была агитационная. Мы тоже получили приглашение, причем, от очень солидной организации – Народного предприятия Карл Цейсс Йена. Отказываться было глупо, тем более что нам предложили дать машину, на которой мы сами могли проехать двести с лишним километров до него, по дороге осматривая достопримечательности.
На следующее утро в холле гостиницы, где мы все остановились, было шумно и людно. Участники конференции разъезжались, кто по домам, кто на экскурсию, а кто, как мы, чтобы посетить пригласившее их предприятие. Все фотографировались друг с другом на память со свитками в руках. Мы не были исключением. Общее веселье нас захватило. Когда мы усаживались в свой автомобиль, вокруг нас защелкало множество фотоаппаратов.
