Передняя стенка куба откинулась. Внутри было пусто.
Селяне в соломенных шляпах засуетились и начали стаскивать с телеги выпотрошенные трупы. Д'Марья еще раньше заметил, что тел не прибавилось, то есть восемью их с Зоммером крестниками божедомы почему-то пренебрегли.
Стащив трупы на землю и побросав их в кучу, местные пейзане стали брать их за руки за ноги и таскать к белому ящику, запихивая тела в его внутренность головой вперед. При этом они явно опасались заляпать платформу и совершенно не боялись испачкаться сами.
Когда селяне стали утрамбовывать трупы в ящик, пыхтя от усердия и цепляясь шляпами друг за друга, д'Марья стиснул зубы от омерзения, а когда начали запихивать последнее тело — это оказалась как раз та самая женщина, ее пытались свернуть в какой-то немыслимый узел и втиснуть в уголок, а она только прикрывала длинными черными волосами бесстыдно распоротый живот и, наверное, улыбалась, — аэрогард скрипнул зубами и отвел глаза.
Лицо Зоммера не выражало никаких эмоций, но его блицгевер с предохранителя был снят, а палец обер-лейтенанта лежал на спусковом крючке. Старик же молча наблюдал за загрузкой куба.
— Это что, такой похоронный обряд? — спокойно спросил д'Марья у него.
Старик отрицательно качнул головой и произнес:
— Это Кормление. Еда, — и добавил еще какое-то непонятное слово.
Тутхеляне шустро выбежали из комнаты и, не оглядываясь, затрусили в разные стороны. Через несколько секунд на улице перед пластиковым домом остались только старик, Зоммер и д'Марья.
Д'Марья заставил себя посмотреть на куб. Пейзане поработали на славу: объем был заполнен целиком, наружу торчали только какие-то детали человеческих тех. У аэрогарда мелькнула дикая мысль, что сейчас кто-нибудь обрежет не поместившиеся руки и головы, но он тут же подумал, что это уже сделали раньше… как это раньше? Получается, что из одного вместилища вынули, в другое точно такое же засунули?
Голова у него шла кругом: было чему удивляться.
Тут куб зашевелился, причем совершенно беззвучно, коричневый до этого плафон начал наливаться багровым, и створка куба стала плавно закрываться — не спеша, как приемник мусоровоза.
Задраившись наглухо, куб немного постоял просто так, ничего не делая, а потом вместе с платформой неторопливо поехал вниз. Вскоре он пропал из глаз; белый пол выдвинулся из боковых пазов: через пару мгновений все стало тихо и ровно.
— Вы удовлетворены? — раздался суровый голос старика.
Зоммер и д'Марья переглянулись.
— Удовлетворены чем? — спросил аэрогард.
— Тем, как прошло Кормление, — все так же сурово произнес старик.
— Вполне, — заверил его д'Марья. — А теперь пойдемте. Похоже, скоро будет совсем темно.
— Подождите, — удивился старик. — А вещи?
— Да все вроде при нас, — удивился аэрогард в свою очередь.
Старик недоверчиво посмотрел на него, а потом вошел в комнату и прикоснулся к чему-то на стене.
Открылась небольшая ниша, и оттуда старик извлек две коробки. Он снова вышел из комнаты и протянул одну из них Зоммеру, другую аэрогарду.
Д'Марья взял коробку, повертел в руках — она была похожа на упаковку стандартного суточного рациона спей-смаринс, — встряхнул (что-то там забренчало) и открыл крышку.
Внутри коробки оказался незнакомый приборчик величиной с сигаретную пачку, со шкалой настройки и одной кнопкой, упаковка незнакомых таблеток, ампула без опознавательных знаков, моток трехжильного электропровода, ржавый болтик с навинченной на него гайкой, маленькая линза без оправы, шприц и три презерватива.
Д'Марья покопался пальцем в кучке неожиданных предметов, взял в руку приборчик, понажимал кнопку — безрезультатно, — потом глянул, что за сувениры выдали обер-лейтенанту. Оказалось — тот же диковатый набор.
В который раз переглянувшись — д'Марья подумал, что скоро они с напарником будут обходиться вообще без слов, — аэрогард и обер-лейтенант молча распихали местные дары по карманам и протянули коробки старику.
Тот непонимающе уставился на них, потом посмотрел на Зоммера и д'Марья. Повисла несколько напряженная тишина.
— Что-то не так? — спросил аэрогард.
— Это вещи, — пробормотал старик. — Шкатулки! — добавил он многозначительно и поднял указательный палец.
— Что, их нам тоже надо забрать с собой? — уточнил д'Марья.
Старик выглядел растерянным.
— Н-не знаю, — пробормотал он.
Д'Марья посмотрел на Зоммера — тот пожал плечами, — потом ткнул «шкатулку» старику.
— Спасибо, — сказал он. — Нам не нужно. Обойдемся. Старик помедлил немного, потом довольно спокойно поклонился, взял опустевшие емкости, положил их обратно в нишу и закрыл ее.
— Ну что? — не выдержал молчавший бог знает сколько времени Зоммер. — Пойдем мы когда-нибудь?
Д'Марья вопросительно посмотрел на старика. Тот уже почти открыл было рот, но в последний момент передумал и непонимающе свел брови.
Аи, крутит, старый пень, подумал д'Марья, аи, мутит…
— Пойдемте, — сказал он старику.
Тот поклонился, повернулся и пошел вперед. Д'Марья и обер-лейтенант двинулись за ним. Быстро темнело. Становилось все прохладнее, и уже как-то не верилось, что пару часов назад земля изнывала от жары. Синеватый воздух был чист и свеж, как в раннем сентябре: он бодрил и заставлял сердце биться чаще.
Они вышли за пределы деревни и пошли в сторону леса — но не того, откуда появились д'Марья и Зоммер, а в другую сторону.
Вообще же создавалось такое впечатление, что местность с обеих сторон деревни была симметричной, вот только мостика здесь не обнаружилось — сначала болото, потом холм, потом лес. Только путь оказался более коротким.
Когда подошли к лесу, темно было уже совсем. Старик топал себе и топал, очень бодро и очень целенаправленно, Зоммер и д'Марья осторожно двигались за ним, держа оружие наготове.
Вошли в лес, и тут д'Марья резко сказал:
— Стой!..
Обер-лейтенант замер, стоя на одной ноге. Осторожно присел, не оборачиваясь и целясь в темноту из блицгевера. Старик же продолжал топать дальше.
— Стой, б…!! — громко прошипел аэрогард, и старик, как ни странно, тут же остановился.
Впереди было очень опасно. Это д'Марья почувствовал сразу, как-то очень резко. Впереди… да, на дороге, и справа, и слева… а наверху так вообще… ч-черт!
Ему даже не понадобилось закрывать глаза: только почему-то мелькнул на краю подсознания мысленный образ двух камней в перстнях фон Биттербурга, тут же сменившийся видением белого цветка на клумбе возле зала медитаций в училище — почему это? — и появилось ощущение взгляда в лицо оттуда, из темноты: там их много, и много металла, механизмы… да это танк!! и они нас видят… у-хо-дить.
