Я не прочь был бы наткнуться на что-нибудь неожиданно съедобное.
Перед воротами был мост с тоннелем.
И тут я увидел Мифа.
Он лежал, словно брошенная кем-то тряпичная кукла. Рядом закрыл руками лицо Опыт. Я склонился над Мифом. Откуда он здесь взялся, непонятно.
Тело его было холодным, а сам брокер выглядел так, словно прилег отдохнуть после смены.
Я устало посмотрел на Опыта.
— Я хотел всем помочь. Печать исчезла, а Офис без нее ни в какую, пока на него предупредительно не свалился нетяжелый кирпич. Все украсилось. Ковры, люстры. А людей нет. А Шедевра нет! Где он? Ведь Корка там! Мечтает покрыть себя пластическими шрамами.
— Опыт, ты знаешь кто? Ты прирожденный факир.
— Меня никто не замечает. Витамин собрал кукол на площади, Ядро их построил, как на параде. Как они шагают! Эти горожане такие глупые. Все Витамину поверили! — Опыт судорожно всхлипнул. — Совсем, как люди. У него способности базарного зазывалы. Сулит им сказочную жизнь в большом прекрасном мире. Но у него ничего не получится. Здесь все бесполезно.
Он побрел прочь с поднятой головой, как незрячий.
— Я не вернусь. Там — обман.
— А здесь? — сказал я.
— Какая разница, где сгинуть — в изъяне природы или в джунглях вашей цивилизации.
Он скрылся в тоннеле.
Я вскарабкался на стену, ухватился за ствол и замер. Скрипели невидимые мне ворота. Кто-то переговаривался. Ясно слышались визгливые нотки. Из-за башенки вынырнули всадники. Обезьяны прочно сидели в седлах. Жокея Медузу увенчивала могучая грива.
Я спрыгнул во двор.
С внутренней стороны спал человек. Рядом стояла увесистая ложка.
— Бум, — позвал я.
Редкая борода зашевелилась, одновременно приоткрылся рот.
— А?!
Бум сел, но, увидев тень постороннего, вскочил и хотел схватить ложку. Но я уже держал ее в своих руках. Ложка оказалась тяжелой.
— Хорошо, что я не пришел ночью.
— А? — снова сказал Бум, продолжая сидеть.
— Что с тобой? — Я все разглядывал ложку.
Меня встретил ошеломленный блеск его диковатых глазищ.
— Сдавайся, Бум, — сказал я, аккуратно положив грозное орудие еды. — И угости.
— Пик, Пик! — несколько укоризненно проговорил Бум. — Тебя ждут.
Мы вошли в центральную башню. Лестница озарилась призрачным светом. Показалось платье, все в резких тенях из-за складок, и пальчики, крепко сжимающие подсвечник, тяжелый, наверное.
Топ увидела меня, пальчики разжались, и подсвечник упал на ногу Бума. Последовавший вслед за этим вопль явился для него самого полным откровением. Топ тоже пискнула, и все погрузилось в темноту. В ту же секунду я почувствовал тепло рук, обвивших меня.
— Это ты…
Бум растопил камин. Мы смотрели на огонь.
Абсурд похитил Топ. Он усыпил меня погремушкой. Он хотел, чтобы праздник продолжался. Абсурд убедил ее, что их в столице ожидает ее отец. Сначала она наотрез отказывалась его слушать, но при упоминании об отце заколебалась. Она не знала своих родителей и всю жизнь мечтала о них. Абсурд заявил, что вынужден был так поступить.
Узник напомнил ей, что я за человек. Что я никогда бы не отпустил ее, а его бы отправил в трущобы.
Вполне возможно, подумал я, слушая рассказ Бума.
Говорил в основном он, а Топ молчала и грелась у огня, и лишь ее глаза подтверждали, что все сказанное — правда.
Поверила она или нет, но все равно удерживала Абсурда.
Настоящий Миф напал на карету, когда зарево от фейерверков над городом освещало все вокруг. Он успел.
— А где сейчас Абсурд? — спросил я.
— Миф, — сказала Топ. — Я знала, что он найдет меня. У Абсурда не было никаких шансов. Метод оказался намного успешнее.
Миф хотел укрыть звезду. И съемный отель показался ему самым надежным убежищем.
Он просто хотел ее спасти. От скуки, от праздника. От Лагуны, которого боялся, от меня, чьих действий не понимал, даже от салона, который тоже таил, по его мнению, какую-то опасность. Может, от сырости.
Он и не думал ставить себя в один ряд со звездой.
Ах, Абсурд, Абсурд. Это Шедевру мое присутствие доставляло остроту ощущений. Это с вами нельзя договориться. Огонь, казавшийся бессмертным, угас. Пейзаж стал неживым. Лучше бы все ошиблись.
В отеле никого не осталось. Зоопарк отеля тоже отправился в столицу, попытать счастья.
— Миф тоже уехал.
— Куда? — Я подобрался. Чем еще меня угостят.
— В столицу. Он считал, что должен найти шоу. Я жду его. Я знаю… я должна ждать его. Ведь так?
Как еще показать, что там, внутри, ничего нет.
Похоже, праздник нашел его.
— Что с ним?
Я стал рассказывать. Я не говорил лишь о нас с ней. О том, что хотел быть вместе на этом празднике. Казалось, его легко отличить. Но трогать его нельзя. Иначе он исчезнет. Как узор на крыльях бабочки.
— Значит, все они — куклы, — сказала Топ. — И Миф тоже. — И она надолго умолкла, задумавшись. — Но он же был такой, такой… Он все понимал. Разве это возможно? А-а… — она приложила ладошку ко рту. — Все только изображается, все здесь искусственное, и шоу тоже. Стоит только поверить. Мне все показалось…
— И потом, — сказал я, — он не сделал ничего, чтобы разубедить нас в этом.
Сейчас, со страхом подумал я, она скажет, что ей все равно.
— Может быть… — сказала Топ. — И ты больше не знаешь, что с ним? Ты… не знаешь этого?
— Знаю, — сказал я с безнадежностью в голосе.
Глаза ее вспыхнули. Она будто чувствовала, что он где-то рядом.
— Где он? Где? Говори же, ну, говори. Скажи мне… — попросила она.
Я повел ее к тоннелю. Миф лежал на прежнем месте. Топ медленными движениями стала оглаживать поверхность тела своего рыцаря.
— Что с ним сделали. Почему так получается? — Она повернула ко мне свое лицо. Оно было очень спокойным. — Он мне так нравился. Почему у нас забирают то, что нам так нравится?
— Я думал, что мы… — Я не договорил.
— Да, конечно. С тобой я чувствую себя равной.
— А он что?
— А он что? Я не знаю, что — он. И я была для него загадкой.
— Правда? — сказал я.
— Да. — Она мелко закивала, не глядя на меня. — Конечно, сейчас я все понимаю. Он не человек — я этого не знала. Но он так похож — не отличить. Он мог бы быть живым. — Она с невыразимой грустью смотрела на куклу. — А я поверила. Это было не как в жизни. Но по-настоящему. Это был настоящий праздник.
— Да, — только и мог сказать я.
С высоты холма мы увидели вереницу грузовиков, мчащихся по равнине.
Они прыгали на ухабах, для них не предусмотренных, оставляя за собой пыльный шлейф, вместе с грузом, издали похожим на обыкновенные ящики, только плоские и бесформенные.
Без швов и зазоров.
Глава 6
Изъян
Дождь лил, как из ведра. Настоящий тропический ливень. Из темноты налетали листья, сорванные бурей.
Я правил наугад. А ведь на вечер у меня были совсем другие планы.
И какие же планы были у нас, думал я, выворачивая руль, и грузовик застыл в накрененном положении.
Дождь прекратился. Редкие грузные капли срывались сверху.
Я споткнулся об толстый корень.
Грузовик одним колесом стоял на нем.
Стволы под стать корням проступали в предрассветном сумраке.
Свет в этом лесу был тусклый, все просматривалось, как в тумане.
Перед деревом с объемным дуплом горел костер, над которым был подвешен котелок.
Я хотел заглянуть в дупло, но сверху послышался шум, и я вынужден был отпрянуть.
С верхушки дерева спускался Лагуна, будто скользя по невидимой паутине, лишь касаясь веток. У самой земли Лагуна повис на одной руке, не сводя с меня глаз. Он повел плечом, круглым, как у гориллы, и настороженно, но застенчиво засопел.
— Как ты сюда попал?
— Заблудился.
Лагуна изменился, стал брутальней, а одна бровь, словно не своя, изломилась и оттянулась к виску, а вместе с ней оттянулась и часть его бандитской физиономии.
Верхолаз протянул мне котелок. Я ожидал, что во рту останется привкус грибов и трав. Поразительно, вкус не уступал ресторанному. Гурман, напевая себе под нос что-то весёленькое, был настроен позавтракать.
