- Это случилось само собой, - пожала плечами Дженна. У Скады этот жест вышел еще более красноречивым.
- Нужда позвала нужду, - сказала она, - и я пришла. Настала долгая тишина, но вот четырехлетняя девчушка протолкалась к взрослым и дернула Дженну за рукав.
- Анна, - зашептала она, - тут поблизости кашляет кошка. Малышки боятся.
- А ты разве не боишься? - Дженна стала на колени рядом с девочкой, Скада тоже.
- Нет, Анна, - ведь ты же здесь.
- Почему она зовет тебя Анной? - спросила Саммор.
- Анна - это... - начала Амальда.
- Я знаю, кто такая Анна, - сказала Дженна, - но больше уже не знаю, кто такая я. - Она обняла девочку с одной стороны, Скада с другой. - Так что вы слышали, солнышко?
- Кошку в лесу. Она кашляла вот так. - Девочка очень похоже воспроизвела рык зверя.
- Рассказ может и подождать, - сказала Саммор, - а вот кошка ждать не будет. Мы с Амальдой убьем ее, и кто-то из ваших малюток нынче будет спать в шкурке потеплее своей. - И обе охотницы неслышно скрылись в лесу.
- Скажи всем остальным, - сказала Дженна девочке, - что мы подождем их здесь. А кошки можете больше не бояться. У нас в хейме говорят: "Кошка, которая подала голос однажды, сделала это на один раз больше, чем следовало".
- У нас тоже так говорят, Анна, - захлопала в ладоши девчушка Она обошла всех, и дети, усевшись на траву, стали ждать.
- Кошка - еще не беда, - сказала Дженна.
- Как и необходимость рассказать обо всем, - добавила Скада.
- Беда в том, - отозвалась с носилок Пинта, - что луна вот-вот зайдет.
- Об этом можно больше не беспокоиться, - сказала Скада. - Ама поможет нести тебя. Вы можете идти и днем, если захотите.
- Будь с Пинтой только Амальда и я, мы шли бы и днем и ночью. Но детям это не под силу. Они у нас и так плохо едят и мало спят. - Они быстро все наверстают, - сказала Скада. Дженна посмотрела через ее плечо на лес, темный и грозный при луне. - Скорей бы уйти с этого места. Оно навевает дурные воспоминания.
- И где-то близко могила, - добавила Пинта.
Меньше чем через час, когда луна еще не достигла зенита, Амальда и Саммор вернулись, неся кошачью шкуру.
- Быстро управились, - с легкой улыбкой сказала Дженна.
- Кошка была не из крупных. Да и ободрали мы ее кое-как. Шкура будет плохо пахнуть, но дома мы отскоблим ее как следует. Надо спешить.
- Мы того же мнения, - сказала Пинта.
Шкуру бросили Пинте на ноги, и все дети стали трогать ее, отпихивая друг дружку - своих грудных сестричек они на время оставили в траве.
- Пусть каждая потрогает разок, и все, - распорядилась Петра. - Пора идти.
Девочки, тихо и серьезно совершив этот обряд, подобрали малюток и построились двумя ровными рядами.
- Пойдем на юг, - сказала Амальда. - Так короче, да и мимо одного нехорошего места идти не придется.
- Что за место? - спросила Дженна.
- Могила со сломанным крестом наверху, а на кресте шлем в виде оскаленной собачьей головы.
- Так ведь я этот шлем бросила в могилу, - брякнула Дженна.
- Ну а тот, кто нашел могилу первым, похоронил покойника заново, как требуется по их обряду.
- Тот, кто нашел первым? - повторила Пинта.
- Мы были вторыми, - пояснила Саммор. - На ваш след мы напали сразу - это не делает нам чести, как наставницам. Вы топтались кругами на одном месте.
- Так ведь туман был, - сказала Дженна, но Амальда и Саммор пропустили это оправдание мимо ушей.
- Когда мы вышли на ту изрытую поляну и увидели свежую могилу, то испугались худшего. Но оказалось, что в могиле лежит здоровенный мужик, сказала Саммор.
- Убитый дважды, судя по его ранам, - добавила Амальда. - Один раз в бедро, а другой...
Дженна судорожно вздохнула.
- Прошу вас, - сказала Скада, - Дженна не может об этом слышать. Не знаю уж, как у нее достало духу сделать это.
- Я сделала то, что должна была. Но радости мне это не доставило, как не доставляет и теперь. Дети ждут - не пора ли двигаться?
В пути они поделили между детьми остатки "брода" и фруктов, а малюток напоили водой с медом, который Амальда и Саммор имели при себе.
Пинта и Скада поведали об ужасах Ниллского хейма, стараясь не слишком сгущать краски, - бледность Дженны пугала их. Амальда и Саммор выслушали рассказ, не прерывая, и все пятеро надолго умолкли - что можно было сказать в утешение? Они позаботились о том, чтобы дети ничего не услышали, а Петра вовсю щебетала, развлекая малышей.
В конце концов, южная дорога свернула в лес, и Саммор со Скадой исчезли, а Дженна и Амальда понесли Пинту дальше. Они молчали и утром, собрав детвору под скалой и поместив Пинту посередине. Все улеглись спать у подножия Высокого Старца, чей бородатый лик смотрел на них сверху дотемна.
Дети проголодались, и некоторые стали жаловаться, несмотря на уговоры и нескончаемые песни Петры. Девочки обессилели от долгого перехода, и Амальда с Дженной стали брать самых маленький себе на плечи, а на носилках у Пинты лежало сразу по несколько младенцев. Таким-то образом маленький отряд из тридцати шести человек утром пятого дня подошел к воротам Селденского хейма, сопровождаемый двумя молчаливыми дозорными, - те не задавали вопросов, чтобы не задерживать путниц еще больше.
Ворота открылись сразу - детей в хейм пускали без промедления, - и женщины сгрудились вокруг, принимая девочек в теплые объятия. Затем путешественниц повели на кухню - кормить.
Дженна знала, что бани в хейме топятся чуть ли не весь день, и уже предвкушала прикосновение горячей воды к своему усталому телу. Она обняла Петру за плечи.
- Пошли, моя правая рука, - надо подкрепиться горячим жарким и искупаться, прежде чем предстать перед Матерью. - Она сказала это шутливо, хотя при этой мысли у нее свело живот, и с удивлением увидела слезы на глазах Петры.
- Ведь теперь все хорошо, Анна? - шепотом спросила девочка.
- Да, все кончилось хорошо, благодаря твоим заботам.
- Богиня улыбается, - сказала Петра, словно эхо шестипалой жрицы.
Дженна отвернулась и прошептала тихо, чтобы Петра не слышала:
- Богиня смеется, и я не знаю, нравится ли мне этот смех.
- Что ты сказала?
Дженна вместо ответа повела Петру в кухню, где Дония поставила перед ними две миски дымящегося жаркого и толсто нарезанный хлеб с маслом и вареньем из морошки.
* * *
Амальда никому не позволяла расспрашивать их, пока они ели, а потом отнесла Пинту к лекарке. Кадрин осмотрела плечо и спину Пинты, пока та поглощала вторую порцию жаркого.
- Хорошая работа, - сказала Кадрин, по обыкновению плотно сжав губы. Рука не откажет тебе, что часто случается при повреждении мышц. Только начинай упражнять ее как можно раньше.
- Когда? - спросила Пинта.
- Я скажу когда - и это будет раньше, чем захочется тебе или твоей руке. Будем работать над ней вместе. - Пинта кивнула. - Но шрам останется большой, предупредила Кадрин.
