Лицо Клепсидры стало напряженным.
– Я подумаю. Немедленного ответа не ждите.
– Ничего страшного, – кивнул Дрейфус. – Пока опрошу другого свидетеля.
Только он решил, что разговор закончен и добавить Клепсидре нечего, как сочленительница окликнула:
– Дрейфус!
– Да?
– Я не прощаю базово-линейных ни за то, как они поступили с нами на Марсе, ни за последующие годы травли. Простить значило бы оскорбить память Галианы. – Клепсидра смотрела ему прямо в глаза, словно ждала, что он первым отведет взгляд. – Но вы не такой, как те люди. Вы ко мне добры.
* * *Дрейфус заглянул в турбинный зал и разыскал Траянову, с которой разговаривал после недавней аварии. Он обрадовался, увидев, что две из четырех турбин работают снова, хотя явно не на полную мощность. Ближайший сосед уничтоженного цилиндра остался неподвижным, под его прозрачным кожухом трудились как минимум дюжина лаборантов. Что касается самой разрушенной турбины, о ней почти ничего не напоминало. Обломки кожуха убрали, в полу и на потолке зияли круглые отверстия. Наверху и внизу неутомимые лаборанты руководили тяжелыми роботами, которые помогали в долгой и кропотливой установке новой турбины.
– Вижу, дел у тебя невпроворот, – сказал Дрейфус.
– В «Доспехах» не только полевым префектам работы хватает, – проворчала Траянова.
– Я в курсе и обижать тебя не собирался. Всем нам пришлось нелегко, но ты потрудилась на славу. Так и передам верховному префекту.
– Которому из них?
– Джейн Омонье, разумеется. При всем уважении к Лилиан Бодри, в верховные префекты годится только Джейн.
Траянова отвела взгляд, не решаясь посмотреть Дрейфусу в глаза.
– Если уж на то пошло… я не согласна с отстранением Джейн. Здесь ее уважают.
– Ее везде уважают, и недаром.
Возникла неловкая пауза. В другом конце зала что-то заколачивали.
– Что дальше? – наконец спросила Траянова.
– Будем работать на Лилиан, как работали на Джейн. Не знаю, что вы тут слышали, но на повестке дня новый кризис. – Дрейфус делился информацией добровольно, в надежде хоть немного наладить отношения с Траяновой. – Мне нужно возобновить опрос бет. Надеюсь, они подскажут, в чем причина нынешних проблем и как их решить.
Траянова глянула на две вращающиеся турбины.
– Цилиндры работают с половинной скоростью, разгонять не рискую. Но если хочешь, помечу твои запросы, как приоритетные. Особой разницы ты не заметишь.
– Могу я вызвать регенерируемых?
– Да, для этого мощности предостаточно.
– Отлично, Траянова! – похвалил Дрейфус и добавил: – В команде у меня ты не прижилась, но в твоей компетенции как ответственной за архив я никогда не сомневался.
Траянова обдумала его замечание.
– Префект… – начала она.
– В чем дело?
– Ты говорил… ну, когда в последний раз сюда заглядывал… Боялся, что спровоцировал аварию своим запросом, помнишь?
– Ошибся, – отмахнулся Дрейфус. – Аварии не редкость.
– Только не у нас в архиве. Я проштудировала журнал поиска и поняла, что ты прав. Из запросов, обработанных турбинами за секунду до аварии, твой прошел последним. Ты искал данные о семье Нервал-Лермонтовых?
– Искал, – осторожно подтвердил Дрейфус.
– Сразу после того, как твой запрос попал в стек процесса, турбина превысила максимально допустимую скорость вращения и менее чем за секунду разлетелась на куски.
– Это наверняка совпадение.
– Ну вот, префект, теперь я тебя убеждаю. Что-то пошло не так, но в совпадения я не верю. Операционная логика таких устройств непроста, авария уничтожила процессорное ядро почти целиком, но если бы я ухитрилась его восстановить, то почти наверняка нашла бы ответ, который и так уже знаю. Аварию спровоцировал твой запрос. В операционную логику поставили мину-ловушку, ожидавшую его, чтобы взорваться.
Дрейфус задумался. Эта версия во многом совпадала с его собственными подозрениями, но в изложении Траяновой она воспринималась совершенно иначе.
– Ты правда думаешь, что кто-то мог такое устроить?
– При желании я сама бы это сделала. Другим пришлось бы куда сложнее. Там высокая степень защиты, и, честно говоря, не представляю, как можно ее обойти, но кому-то удалось.
– Спасибо за откровенность, – тихо произнес Дрейфус. – С учетом случившегося, тебя радует, что я своими запросами больше не наделаю бед?
– Никаких гарантий, но на оба рабочих цилиндра я поставила ручной ограничитель скорости. Какие бы ловушки ни таились в логике, турбинам вряд ли удастся саморазрушиться. В общем, вперед. Что нужно, о том и спрашивай.
– Спрошу, – пообещал Дрейфус, – но очень осторожно.
* * *Дельфин Раскин-Сарторий оценивающе оглядела Дрейфуса холодными как лед, светло-бирюзовыми глазами.
– У вас усталый вид. Куда более усталый, чем в прошлый раз, хотя вы и тогда плохо выглядели. Что-то стряслось?
Дрейфус прижал толстый палец к виску, где билась жилка.
– Дел многовато.
– В расследовании успехи есть?
– Вроде да. Я догадываюсь, кто стоит за уничтожением вашего анклава, но пока не вижу мотива. Очень надеюсь, вы проясните пару моментов.
Дельфин поправила грязные черные волосы – убрала выбившиеся пряди под тряпку.
– Сперва вы кое-что проясните для меня. Кто ваш подозреваемый?
Дрейфус хлебнул из термоса кофе, которое создал себе, прежде чем войти в комнату.
– Мы с напарником проанализировали цепь доказательств, попробовали выяснить, кто отправил сообщение и заставил вас прервать переговоры с Дравидяном. Зацепка вывела на другую семью.
Дельфин прищурилась.
«Неподдельный интерес», – подумал Дрейфус.
– На кого же?
– На Нервал-Лермонтовых, – ответил Дрейфус, чувствуя, что ступает на минное поле. – Знаете их?
Дельфин чуть заметно пожала хрупкими плечами, обтянутыми испачканной белой блузой.
– А кто не знает? Лет пятьдесят-шестьдесят назад они были на слуху.
– С вашей семьей Нервал-Лермонтовы как-то связаны?
– Если связаны, то я не в курсе. Мы вращались в разных социальных кругах.
– Так у Нервал-Лермонтовых нет очевидных причин вредить вашей семье?
– Ни единой. Если у вас есть версия, я с удовольствием ее выслушаю.
– У меня с версиями туго, – покачал головой Дрейфус. – Я надеялся, у вас что-нибудь есть.
– Это не ответ, – буркнула Дельфин. – Похоже, версия, которую вы прорабатывали, завела вас в тупик. Нервал-Лермонтовы не стали бы вредить моей семье. Они настрадались, но это не делает их убийцами.
– Вы об Авроре?
– Префект, она была совсем молоденькой. Устройства Кэлвина Силвеста высосали ей мозг, превратив в выпотрошенное зомби.
– Да, я в курсе.
– Что вы от меня скрываете?
– А если один из Нервал-Лермонтовых что-то затеял?
– Например?
– Например, захват части Блистающего Пояса.
Дельфин задумчиво кивнула:
– Чисто гипотетически это возможно, но, если бы такое впрямь творилось, вы сказали бы мне?
– Чисто гипотетически. – Дрейфус скупо улыбнулся. – Могла бы ваша семья чинить препятствия таким затеям?
– Какие еще препятствия?
– Все доказательства, имеющиеся в моем распоряжении, говорят, что атаку на ваш анклав устроил некто, связанный с семьей Нервал-Лермонтовых. Дравидян был невиновен, его подставили. На его корабль, в его экипаж, проник некто, знающий, как спровоцировать выхлоп квантового двигателя.
– Зачем?
– Дельфин, если бы я мог ответить! Впрочем, версия есть: кто-то или что-то на Раскин-Сартории угрожало тем честолюбивым планам.
– Понятия не имею, кто это или что! – с вызовом проговорила Дельфин. – Жили мы замкнуто. Энтони Теобальд пытался выдать меня замуж и породниться с владельцами большого промышленного синдиката. У него были друзья, которые прилетали в гости, но я с ними незнакома. Вернон хотел быть со мной, даже если бы это означало отвержение от его семьи. Я занималась творчеством…
При втором допросе Дельфин упомянула гостей Энтони Теобальда, но, едва Дрейфус попытался выяснить подробности, замкнулась. Дело в семейном секрете, который она поклялась не раскрывать? Похоже на то. Давить Дрейфус не стал, он хотел завоевать ее доверие, только ведь до бесконечности тянуть нельзя. Нужно подойти к этому вопросу с другой стороны.
– Поговорим о творчестве. Может, в нем ускользающая от нас разгадка?
– Но мы это уже проходили: искусство только предлог, маскировка истинного мотива убийства.
– Хотелось бы в это верить, но связь то и дело всплывает. Семью, уничтожившую ваш анклав, с Домом Силвестов связывала трагедия Авроры. Ваш прорыв в творчестве, работы, которые принесли вам популярность, вдохновлены полетом Филиппа Ласкаля к завесе. Ласкаль «гостил» у Дома Силвестов, когда утонул в пруду с рыбками.
– Неужели те мерзавцы везде и всюду?
– Может, и так. Я почти уверен, что связь есть.
Дельфин долго молчала, и Дрейфус решил, что его с презрением игнорируют. Мол, куда полицейскому в искусство лезть!
