Что еще он может с собой взять? Он прочитал несколько книг из библиотеки, но они принадлежали дому, и он не мог забрать их с собой. Единственная вещь, принадлежащая ему, — это плот, который он сделал своими руками. Он тоже останется здесь.
В комнате, где его ждал Грэфф, сейчас зажгли свет. Грэфф тоже переоделся. Он снова был в форме.
Они вдвоем сидели на заднем сиденье автомобиля, который вез их по пустынным деревенским дорогам в аэропорт.
— С того самого времени, когда население стало расти, эта территория охраняется вместе с лесом и фермами. Это земля, где вода от обильных дождей собирается в многочисленные потоки — истоки рек и подземных течений. Земля очень глубока, Эндер, и она живая до самого дна. Мы, люди, живем только на самой поверхности, как микроорганизмы в пене спокойной прибрежной воды.
Эндер молчал.
— Мы готовим командиров именно так, потому что так нужно. Они должны думать определенным образом, их не должно сбивать с толку обилие впечатлений, и для этого мы их изолируем. Вас. Держим вас отдельно от остальных. И это срабатывает. Но когда долго не видишь людей и забываешь саму Землю, когда живешь за толстыми металлическими стенами, защищающими тебя от космического холода, очень легко забыть, почему Землю вообще стоит спасать. Почему мир людей может стоить той цены, которую ты за него платишь.
«Так вот почему вы привезли меня сюда, — подумал Эндер. — При всей вашей нехватке времени вот почему вы пожертвовали тремя месяцами. Сделали так, чтобы я полюбил Землю. Все ваши трюки сработали. И с Вэлентайн тоже. Решили напомнить мне, что я отправился в вашу школу не ради себя. Да, я помню».
— Да, я действительно использовал Вэлентайн, — сказал Грэфф. — И ты можешь меня ненавидеть за это, Эндер, но запомни, мне это удалось только благодаря тому, что то, что есть между вами, оказалось настоящим, и только это имеет значение. Миллиарды связей между человеческими существами. Это то, что стоит сохранить, то, за что стоит бороться.
Эндер повернулся к окну и стал наблюдать за взлетами и посадками вертолетов и дирижаблей.
До космодрома МФ в Стампи Пойнте они добрались на вертолете. Официально этот космодром носил имя умершего Гегемона, но в народе его называли не иначе как Стампи Пойнт, по имени захолустного городишки, который был весь затянут тучами, когда они подлетали к необъятным островам из стали и бетона вокруг озера Памлико Саунд. На озере до сих пор сохранились водяные птицы, которые семенили по мелкой соленой воде на своих изящных тонких ножках, а деревья, покрытые мхом, склонялись к воде так, как будто очень хотели пить. Моросил дождь, и бетон стал черным и блестящим. Было трудно определить, где кончается бетон и начинается озеро.
Грэфф провел его через лабиринт пропускных пунктов. Его полномочия подтверждал маленький пластиковый мячик, которым Грэффу постоянно приходилось пользоваться. Он опускал его в желоба, и тотчас все двери распахивались, а люди вставали и приветствовали их. Грэфф получал назад свой мячик, и они продолжали путь. Эндер заметил, что в самом начале люди больше смотрели на Грэффа, но чем дальше они проникали в глубь космодрома, тем больше взглядов было направлено на него. Те, кто встречал их у входа, первым замечали человека, наделенного властью, но те, кто сами обладали властью, больше хотели видеть сам груз.
Эндер понял, что Грэфф собирается стартовать вместе с ним, только тогда, когда увидел, как тот пристегивается к соседнему с ним креслу в «шаттле».
— Как далеко? — спросил Эндер. — Как далеко вы собираетесь сопровождать меня?
Грэфф выдавил из себя улыбку:
— Всю дорогу, Эндер.
— Они что, сделали вас директором Командной школы?
— Нет.
«Итак, они сняли Грэффа с его поста в Боевой школе с единственной целью сопровождать меня к следующему месту предписания. Неужели я настолько важная птица? — голосом Питера зашептал кто-то у него в голове, а затем последовал вопрос: — Это можно как-нибудь использовать?»
Он вздрогнул и попытался переключиться на что-нибудь другое. Это у Питера могли быть фантазии относительно Мирового Господства, но вовсе не у Эндера. И все же, вспоминая свою жизнь в Боевой школе, он вдруг осознал, что хотя он никогда и не искал власти, он тем не менее всегда обладал ею. И он решил, что его власть была порождена совершенством, а не манипулированием, и, следовательно, у него нет причин стыдиться ее. Никогда, за исключением Боба, он не пользовался властью для того, чтобы причинить людям боль. А с Бобом все в конце концов кончилось хорошо. Боб стал другом, заменив Эндеру Алаи, а последний, в свою очередь, занял в его душе место Вэлентайн, Вэлентайн, помогающую Питеру осуществить его стремления. Вэлентайн, которая все еще любит Эндера, что бы ни случилось.
Эта цепочка мыслей привела его назад на Землю, к тихим часам, проведенным им на середине чистого зеркального дна чаши со стенами, поросшими лесом. «Это Земля», — подумал он. Никакой не шар с диаметром в тысячи километров. Просто лес и сияние озера, дом, укрывшийся в складке холма за высокими деревьями. Поросший травой склон, идущий от воды вверх, выпрыгивающие из воды рыбины и птицы, пикирующие к поверхности воды и хватающие насекомых, живущих на границе между водой и небом. Земля — это неумолкаемый стрекот цикад, шум ветра и крики птиц. И голос одной девочки, которая говорит с ним из его детства. Тот самый голос, который спасал его от кошмара. Тот самый голос, ради которого он согласен на все, лишь бы он звучал. Он вернется в школу, он снова покинет Землю на четыре, сорок или даже четыре тысячи лет. Даже если сейчас она любит Питера больше. Его глаза были закрыты, и можно было слышать только его дыхание, но все же Грэфф протянул через проход руку и коснулся плеча Эндера. Эндер от удивления весь сжался, и Грэфф быстро убрал руку, но на мгновение Эндеру вдруг показалось, что Грэфф может чувствовать к нему некоторую привязанность. Ну нет, это был еще один хорошо рассчитанный жест. Грэфф занимался созданием командира из маленького мальчика. Вне всякого сомнения, урок 17 включает в себя ободряющий жест учителя.
«Шаттл» достиг МПП-спутника всего лишь за несколько часов. Межпланетарный Пуск представлял собой город с населением в три тысячи человек, дышащих кислородом от растений, которые одновременно служили им пищей, пьющих воду, которую пропустили через себя тысячи раз, и живущих только ради того, чтобы обслуживать буксиры, выполняющие всю тягловую работу в пределах Солнечной системы, и «шаттлы», отвозящие пассажиров и грузы с этих буксиров на Землю и Луну. Это был мир, где Эндер чувствовал себя как дома, потому что, как и в Боевой школе, полы здесь слегка выгибались кверху.
Их буксир оказался совершенно новым: МФ регулярно списывал старые корабли и заменял их последними моделями. Он только что прибыл с огромным грузом стали, произведенной на космической фабрике, которая в качестве сырья поглощала малые планеты в Поясе Астероидов. Сталь нужно было доставить на Луну, и в данный момент буксир был прицеплен к четырнадцати баржам. Грэфф снова воспользовался своим магическим мячом, и баржи тут же были отцеплены от буксира. На этот раз полет будет быстрым и пройдет по маршруту, предложенному Грэффом, но о месте назначения станет известно не раньше, чем буксир отчалит с МПП.
— Тут нет большого секрета, — сказал капитан буксира. — Если место назначения неизвестно, то можно считать, что это МЗП.
По аналогии с МПП Эндер решил, что эти буквы означают Межзвездный Пуск.
— Но не в этот раз, — сказал Грэфф.
— Тогда куда?
— Генштаб МФ.
— У меня нет разрешения службы безопасности даже на то, чтобы знать, где он расположен, сэр.
— Твой корабль знает, — сказал Грэфф. — Дайте прочитать это вашему компьютеру, и он сам выберет нужный курс. — И он протянул капитану все тот же пластиковый мячик.
— А я, значит, должен закрыть глаза и сидеть так в течение всего полета, чтобы случайно не вычислить, куда мы направляемся?
— Конечно же, это не так. Генштаб МФ находится на малой планете Эрос, до которой отсюда три месяца перелета на самой высокой скорости. Естественно, именно с этой скоростью мы и полетим.
— Эрос? Но я думал, что чужаки превратили ее в радиоактивное… Э, но когда же я успел получить разрешение на то, чтобы узнать все это?
— Вы его не получали. Поэтому, когда мы прибудем на Эрос, вам наверняка предложат постоянную работу на месте.
Капитан мгновенно понял, что все это значит, и ему это вовсе не понравилось.
— Я — пилот, ты, сукин сын, и вы не имеете права засаживать меня на какую-то каменюгу!
— Я оставляю ваш оскорбительный тон на усмотрение вашего начальства. Прошу прощения, но мне было приказано взять самый быстроходный из имеющихся военных буксиров. В момент моего прибытия вы оказались тем, что мне было необходимо. Не думайте, что это было сделано специально для вас. И не расстраивайтесь. Война может закончиться в ближайшие пятнадцать лет, и тогда местоположение Генштаба уже ни для кого не будет секретом. Между прочим, если вы из тех, кто полагается на зрительные ориентиры при посадке, то довожу до вашего сведения, что Эрос был сделан почти невидимым. Его альбедо мало чем отличается от альбедо черной дыры. Вы его не увидите.
