— А что делать? Так и жить в этой пещере, до скончания века? — Спросила Тамара, расстроившаяся из-за ответа мужа.
— Ждать надо. Вода понемногу уходит, глядишь, скоро откроются дороги по горам. Следующим летом, можно будет попробовать уйти севернее, на двухнедельный переход. А зимой мы с Матвеем сходим до ближайших поселков, посмотрим, чем там можно поживиться? Матвей считает, что надо проверить железнодорожные станции. Тяжелые вагоны могло не так далеко унести ветром. А нам все равно, что в них будет, уголь, зерно, холодильники или детские игрушки. При нашей жизни любая вещь сгодится.
— Холодильники-то куда сгодятся? — Спросила Тамара.
— Ну, холодильник можно вместо шкафа использовать.
— Уж лучше игрушки. — Вставила реплику Катюшка. — Мне куклу Монстер Хай, если что надо, и газировки.
— Ладно, если повезет, мы вам принесем всего, что вы закажете. — Пообещал Егор. — Сколько еще?
— Пять минут. — Сообщил Матвей время.
Егор дохлебал остатки бульона. Налил в кружку чай из корней дикой вишни. Ароматный, с приятным вишневым привкусом, насыщенного коричневого цвета, но не сладкий.
— Все, пора. — Сообщил Матвей.
— Заводи шарманку.
Приемник зашипел пустым эфиром.
— Точно не трогал волну? — Переспросил отец.
— Не знаю, может быть немного и повернул, когда бежал вниз.
Отец взял в руки приемник и осторожно повернул кругляш тюнера вправо, а потом влево. Помехи сменили тональность, но речи не было слышно. Вся семья замерла в ожидании свидетельства того, что они не одиноки на Земле. Егор продолжал крутить настройки, опасаясь не успеть на короткий момент связи. Мусор в атмосфере, наверняка содержал металлическую пыль, экранирующую радиосигнал и пробивался только тогда, когда проходил прямо над головами обладателей радиоприемников.
— Сколько времени ты спускался с горы? — Поинтересовался отец у Матвея.
— Минут десять.
— Понятно. — Неопределенно ответил Егор.
Вдруг, тихим далеким голосом в треск помех стала пробиваться человеческая речь. Разобрать ее было невозможно, но с каждой секундой она становилась все отчетливее. Вся семья замерла, словно боялась своим движением сбить волну.
— … глобальная катастрофа, многие погибли, но мы принимаем сигналы от выживших по всей планете. Все, кто имеет возможность передать сигнал на этой частоте, свяжитесь с нами, международной космической станцией, для того, чтобы мы могли координировать вас. Позже, мы передадим координаты тех, кто вышел с нами на связь, для того, чтобы вы смогли найти друг друга и объединится. Не поддавайтесь панике, проявляйте стойкость, вместе мы преодолеем трудности. — Речь сменилась на английскую.
Горбуновы, молча смотрели на приемник, который начал терять сигнал. Это была первая весточка от людей за более, чем полуторамесячное уединение. Егор не мог сказать, вдохновил его этот призыв или нет, но мурашки пробежали по коже, как в торжественный момент. Семья, судя по виду, прибывала в таком же состоянии. Даже Катя замерла и смотрела на приемник, как на выпрошенный у Деда Мороза подарок под елкой.
— Жаль, не сказали, где поблизости люди есть. — Посетовал Матвей.
— Да, по зиме можно было бы попробовать добраться до них, если бы знать, где искать. — Согласился отец. — Интересно посмотреть как там дела, на равнине? Я, наверное, займусь изготовлением катамарана, или что там у меня получится? Испытаю его, да попробую сплавать подальше.
— Не знаю, Егор, может дождаться зимы, опасно ведь? — Забеспокоилась Тамара.
— Посмотрим, сначала надо сконструировать его, вот этими ручками. — Егор поднял обе руки, сомнительно разглядывая их. — Матвей, поможешь мне?
— Конечно, мне интересно это.
Уровень воды опустился настолько, что больше половины фуры торчало наружу. Егор боялся, что сильно поврежденный прицеп не выдержит, и все содержимое упадет в воду, навечно исчезнув в черном иле перетертого человечества. Чтобы этого не случилось, он стянул кузов автомобильными тросами.
Позабытая на время находка, снова стала объектом разграбления. Егор вырубил в боковой стенке приличное отверстие, через которое передавал сыну свои находки. Из вырубленных листов они смастерили полноценную ванную комнату. Недалеко от входа в пещеру, стояла ванна, под дном которой имелся очаг, разогревающий воду в ней. На стене висела емкость от электрического водонагревателя. Егор прикрутил к ней кран, и она использовалась, как умывальник. Из всего гигиенического ассортимента, у них имелось несколько больших емкостей с жидким порошком, предназначенным для прачечных. Им стирали, умывались и даже полоскали рот. Тамара была в восторге от неслыханной роскоши, мыться в теплой воде.
Егор толком не знал, из чего он хочет смастерить катамаран. Основным условием для его нормального плавания по заросшей водорослями воде он считал плоское ровное дно и маленькое погружение. Ему виделось колесо с лопастями, выполнявшее роль весел. Он знал, что скоро нормально грести не получится совсем. Водоросли уже сейчас наматывались на весла, заставляя отвлекаться на их очистку, и заставляя расходовать намного больше сил.
Ничего подходящего не попадалось. Сегодня он докопался до разбитых унитазов, порезав об острые края все руки. Под унитазами лежали десятки пластиковых труб. Они могли сгодится на что-нибудь, в будущем. На самом дне, под трубами, лежали радиаторы отопления. Егор отложил их в сторону, решив придумать на досуге отопительную систему на зимний период.
Ближе к выходу, затянутые грязью лежали несколько неподъемных деревянных ящиков. Егор самостоятельно вынес их на берег. Он тяжело поставил на камни первый ящик. Матвей подсуетился и поддел топориком крышку. Под слоем промасленной бумаги, лежали болты и гайки. Матвей взял болт и гайку, и скрутил их.
— Уже что-то. Можно будет скрутить какую-нибудь конструкцию.
— Точно, корыто с мотоциклом. — Иронично заметил отец.
— Ну, ты еще не все раскопал.
Егор устало распрямил спину, потянулся, отер присохшую грязь с колеса грузовика и уселся на него. Сил продолжать работу почти не осталось.
— Возвращаться надо. Еще на себе тащить придется. — Сказал Егор без энтузиазма, глядя на плоды сегодняшнего труда. — Столько всего перелопатили, а все без толку, ничего подходящего.
— Пааап? А у грузовиков резина бескамерная? — Неожиданно спросил Матвей.
— Не знаю, а что?
— Да я подумал, что на его камеры можно поставить плот какой-нибудь, если они есть?
Егор слез с колеса, и уставился на него, как-будто впервые видел. Из оставшихся шести колес прицепа, половина была накачанной, и если в них была камера, значит, она была целой. Егор скрутил ниппель. Воздух со свистом устремился наружу.
