13
Позже, когда окрепли ноги, Барни пригласил Энни Хауторн на поверхность и показал ей зачатки своего будущего сада.
— Знаешь, — сказала Энни, — оказывается, требуется храбрость, чтобы отказываться.
— Ты имеешь в виду Лео? — Барни понимал, что она имела в виду. Не стоило объяснять, что он сделал для Лео, Феликса Блау, всего П.П.Лайотс и организации Кей-Ди.
— Лео — великий человек, — сказал он. — Он выше этого. Он поймет, что должен взяться за Элдрича сам.
«И, — подумал он, — обвинение против Элдрича будет недостаточно убедительным. Об этом говорит мне мое ясновидение».
— Свекла, — сказала Энни. Она уселась на крыло автоматического трактора и принялась рассматривать пакетики семян. — Я ненавижу свеклу. Пожалуйста, не сажай ее. Даже мутированную. Такую зеленую, высокую и тощую, вкусом напоминающую пластмассовую дверную ручку.
— Собираешься переселиться сюда жить? — спросил он.
— Нет, — она украдкой исследовала герметический блок управления трактора и подняла изношенный силовой кабель с прожженной местами изоляцией. — Но ведь я буду иногда обедать с вашей группой.
— Послушай, — сказал он, — эта гнилая лачуга, в которой ты обитаешь… — он замер.
«Идентично, — подумал он. — Я уже говорю с ней в сверхобыденных терминах. Будто прожил лет пятьдесят, занимаясь только ремонтными работами».
— Мое жилище, — сказал он вслух, — может стать твоим. В любой день недели, какой только пожелаешь.
— Как насчет воскресенья? А потом можно будет делать это дважды?
— Воскресенье? О нет, не годится. Мы заняты молитвами.
— Не смейся, — сказала тихо Энни.
— Я не смеюсь.
Он вовсе и не собирался смеяться или шутить.
— Что ты говорил раньше насчет Палмера Элдрича…
— Я только хотел сказать тебе одну вещь. Ну, может быть, две. Первая, что Он — ты знаешь, кого я имею в виду, — действительно существует, действительно находится там. Хотя и не такой, каким мы Его себе представляем, не такой, как предстает перед нами сегодня… и не такой, каким мы увидим Его завтра. И второе…
Барни смолк.
— Говори.
— Он не может сделать для нас слишком многого, — сказал Барни. — Чуточку — может быть. Но Он стоит с пустыми опущенными руками, все понимает и хочет помочь. Он старается… но это не так просто. Не спрашивай меня, почему. Может быть, Он и сам этого не знает. Может, Он и сейчас ломает над этим голову. Даже после всего случившегося.
«И будет делать то же самое, — подумал он, — если ускользнет от Лео Балеро. Человека. Одного из нас. Лео. Неужели Лео не понимает, против чего восстает? А если Лео не остановится? Пойдет до конца со своими планами?»
А Лео пойдет. Ясновидящий мог видеть недоступное.
— То, что встретило Элдрича и вкралось в него, с чем мы сейчас столкнулись, является существом высшего порядка. И, как ты верно заметил, мы не можем судить его или оценивать его желания и поступки. Это чудовищнее, грандиознее, выше нас. Но я знаю, что ты ошибаешься, Барни. Тот, кто стоит с пустыми, опущенными руками, не Бог. Это существо, принявшее облик кого-то более высшего, чем оно само. Богу незачем притворяться или ломать голову.
— Я чувствовал в нем божественность, — сказал Барни. — Она была, могу поклясться.
«Особенно в тот момент, — подумал он, — когда Элдрич меня испытывал».
— Конечно, — согласилась Энни. — По-моему, ты в этом разбираешься. Он здесь, внутри каждого из нас. Но в такой высшей форме, как мы, должен был бы появляться сильнее. Но — позволь мне рассказать тебе маленький анекдот. Очень короткий и простой.
Одна хозяйка делала обед. Позвала гостей и решила приготовить им на жаркое здоровый пятифунтовый кусок мяса. Поставила она его в кухне на буфет, а сама пошла с гостями, ну, выпить там, потрепаться о том, о сем. А потом возвращается в кухню готовить жаркое — глядь, а мяса и след простыл. Только в углу сидит кот и довольно облизывается.
— Стащил кот мясо, — констатировал Барни.
— Да! На крик собрались гости, тоже так подумали. Мясо исчезло. Все пять фунтов, как языком слизнуло. Вместо него сидит кот, на вид сытый и веселый. «Взвесить кота», — крикнул кто-то. Все немного подпили, и идея показалась хорошей. Отправились они в ванную и взвесили кота на весах. Посмотрели, получается ровно пять фунтов. Тут один гость и говорит: «Так оно и есть. Вот наш кусок мяса». Повеселели гости, узнали, мол, что случилось. Как-никак эмпирическое доказательство. А потом один из гостей возьми да и засомневайся. «Куда же делся тогда кот?» — говорит.
— Я слышал эту историю раньше, — сказал Барни. — Только я не вижу, что здесь общее.
— Этот анекдот отлично передает основную сущность проблемы, пусть даже выдуманной. Если ты поразмыслишь над ней…
— Черт, — сказал Барни сердито. — В коте ровно пять фунтов. «Это вздор — в нем нет мяса, если весы показывают пять фунтов».
— Вспомни Вино и Воду, — проговорила спокойно Энни.
Он уставился на нее.
— Да, — сказал он. — Кот — не мясо.
— Но кот мог быть показателем того, какой кусок мяса взяла хозяйка. Не рассказывай нам, Барни, что тот, кто проник в Палмера Элдрича, был Бог. Потому что ты о Нем знаешь чересчур мало, как и все остальные. Но живая сущность из межзвездного пространства может, как и мы, облачиться в Его образ. Это тот случай, когда Он решил показать нам Себя. Так что не надо аналогий, Барни.
Она улыбнулась ему, надеясь, что он понял.
— Когда-нибудь, — сказал Барни, — мы будем поклоняться этому монументу.
«Не делу Лео Балеро, — подумал он, — или, скорее, не оно станет объектом нашего поклонения. Нет, все мы, наша культура будем делать то же самое, к чему стремлюсь я. Мы станем вкладывать в него, пусть жалко и ничтожно, все наши представления о бесконечных, неизведанных еще силах. И мы будем правы, ибо эти силы там существуют. Но то, что говорит Энни, что касается действительной природы Его…»
— По-моему, ты хочешь побыть наедине со своим садом, — сказала Энни. — Пойду я к себе. Счастливо. И, Барни, — она вытянулась, взяла его за руку, горячо сжала. — Только не пресмыкайся. С кем бы мы ни встретились, будь то сам господь Бог или какое-либо другое высшее создание, только не пресмыкайся.
Она наклонилась, поцеловала его и зашагала прочь.
— Как ты думаешь, я прав? — крикнул ей вслед Барни. — Есть ли вообще смысл закладывать здесь сад? Или, быть может, мы пойдем по обычному пути…
— Не спрашивай, я не авторитет.
— Ты заботишься только о спасении души, — крикнул он грубо.
— Я нисколько не забочусь даже об этом, — возразила Энни. — Я ужасно, ужасно запуталась, и все навалилось на меня здесь разом. Послушай.
