- Ты слышишь? - спросила Ширли. - Что у них за мозги? Каждый раз, когда они слышат, как здесь скрипит кровать, они разражаются смехом. У нас нет никакой личной жизни. Эта перегородка тонкая, как картонка, они прислушиваются ко всему, что мы делаем, и слышат каждое наше слово. Если они не уйдут... может, мы уедем?
- Куда? Будь благоразумна, нам еще повезло, что у нас такая огромная комната. Ты же знаешь, сколько людей спят на улице и сколько тел собирают каждое утро.
- Мне все равно. Я беспокоюсь о своей жизни.
- Пожалуйста, не сейчас. - Он поднял голову - лампочка замигала, потускнела, но потом вновь ожила. В окно внезапно застучал град. - Мы сможем поговорить об этом, когда я вернусь. Я ненадолго.
- Нет, я хочу решить все сейчас, ты каждый раз откладываешь этот разговор. Ты не должен сейчас уходить.
Он положил пиджак, пытаясь сохранять самообладание.
- Это может подождать до моего возвращения. Я говорил тебе, что у нас наконец появилась информация о Билли Чуне: один осведомитель видел, как он покидал Корабельный городок - похоже, навещал свою семью. Информация довольно-таки старая. Это произошло пятнадцать дней назад, но осведомитель подумал, что она не важна, и сообщил нам об этом только сейчас. Полагаю, он надеялся, что мальчишка вернется, но этого не случилось. Мне придется поговорить с его семьей и узнать, что им известно.
- Ты не должен сейчас уходить... Ты же сам сказал. что это произошло давно...
- Какая разница? Лейтенант завтра потребует рапорт, И что я ему скажу? Что ты не захотела, чтобы я уходил?
- Мне все равно, что ты ему скажешь...
- Я это знаю, но мне не все равно. Это моя работа, и я должен ею заниматься.
Они молча смотрели друг на друга, тяжело дыша. Из-за перегородки послышался детский плач и всхлипывания.
- Ширли, я не хочу с тобой ругаться, - сказал Энди. - Я должен уйти - вот и все. Мы можем поговорить об этом позднее, когда я вернусь.
- Если я еще буду здесь, когда ты вернешься. - Она крепко сжала пальцы, лицо у нее побледнело.
- Что ты имеешь в виду?
- Не знаю. Я только знаю, что надо что-то менять. Пожалуйста, давай решим все сейчас...
- Неужели ты не понимаешь, что это невозможно? Мы поговорим, когда я вернусь. - Он отпер дверь и стоял, держась за ручку и стараясь овладеть собой. - Давай не будем ругаться. Я вернусь через несколько часов, и мы обо всем поговорим, ладно?
Она не ответила, и, подождав секунду, он вышел, хлопнув дверью. И сразу ему в нос ударил мерзкий, отвратительный запах чужой комнаты.
- Беличер, - сказал он, - ты выметешься из этой квартиры. Здесь начало вонять.
-Я ничего не могу поделать с дымом, пока не смастерю что-то вроде трубы.
Беличер наморщил нос, держа руки над тлеющим куском морского угля. Он лежал в ступке, наполненной песком, откуда поднимался едкий, маслянистый дым, заполнявший всю комнату. Отверстие в стене для дымовой трубы из плиты, которое когда-то проделал Сол, было тщательно закрыто куском полиэтилена, раздуваемого ветром.
- Запах дыма здесь приятнее всего, - сказал Энди. - Ваши дети опять использовали комнату в качестве туалета?
- Вы же не попросите детей спускаться вниз по лестнице посреди ночи, а? съязвил Беличер
Энди молча взглянул на кучу тряпья в углу, где согревались миссис Беличер и младшие дети. Двое сыновей занимались чем-то в углу, но они сидели спиной к Энди, и он не видел, чем именно. Маленькая лампочка бросала свет на плинтус, покрытый пылью и грязью, на стены, на которых появились пятна.
- Вам лучше очистить это место, - сказал Энди и захлопнул дверь, прежде чем Беличер успел ответить.
Ширли была права, эти люди были совершенно невозможны, и ему нужно что-то с ними сделать. Но когда? Нужно действовать как можно скорее, она их долго не вынесет. Он был зол на вторгшихся жильцов - и зол на нее. Понятно, все очень плохо, но приходится принимать все таким, какое оно есть. Он по-прежнему работал по двенадцать-четырнадцать часов в день, что намного лучше, чем просто сидеть здесь и слушать, как орут дети.
На улице было темно, ветрено и слякотно. У стен домов и на тротуарах уже намело сугробы. Энди опустил голову и шагал вперед, ненавидя Беличеров и пытаясь не злиться на Ширли.
Сходни и мостки Корабельного городка были покрыты льдом, и Энди осторожно пробирался по ним, пытаясь не поскользнуться и не свалиться в .холодную воду. В темноте все корабли были похожи, и он освещал фонариком борта, чтобы разобрать названия. Он озяб и промок, прежде чем добрался до "Колумбии Виктории" и отворил тяжелую стальную дверь, ведущую на нижнюю палубу. Спускаясь вниз по металлической лесенке, он увидел впереди полоску света. Одну из дверей открыл маленький мальчик, с кривыми ножками. Похоже, это квартира Чунов.
- Секундочку, - сказал Энди. Мальчик смотрел на него, ничего не говоря и широко открыв глаза и рот.
- Это квартира Чунов, не так ли? - спросил он, входя.
За дверью он увидел женщину. Это была сестра Билли. Мать сидела в кресле у стены с тем же выражением тупого испуга на лице, что и у дочери. Она прижимала к себе близнецов. Никто не произнес ни звука.
Эти люди действительно "любят" полицию, подумал Энди. Тут он заметил, что они как-то испуганно поглядывают на дверь в конце комнаты. Что их так беспокоит?
Он закрыл дверь в коридор. Возможно ли это? Однако ночь, когда Билли Чуна видели здесь, была такой же снежной, как и эта - отличное прикрытие для беглеца. Будет ли у меня наконец выходной?! - подумал Энди. Ту ли ночь он выбрал, чтобы прийти сюда?
Пока он размышлял, дверь в спальню отворилась, и оттуда вышел Билли Чун. Не заметив детектива, он хотел что-то сказать, но его мать и сестра разразились воплями. Он поднял голову и застыл, увидев Энди.
- Ты арестован, - сказал Энди и стал снимать с ремня наручники.
- Нет! - прохрипел Билли и выхватил из-за пояса нож.
Началось светопреставление. Старуха пронзительно визжала, даже не останавливаясь, чтобы перевести дух, а дочь бросилась на Энди, пытаясь выцарапать ему глаза. Она успела исполосовать ему щеку, прежде чем он оттолкнул ее. Сражаясь с этой фурией, он краем глаза следил, как Билли подбирался к нему с длинным сверкающим лезвием в руке.
- Брось нож! - крикнул Энди и прислонился спиной к двери. - Тебе отсюда не выйти. Не создавай себе неприятностей...
Женщина вцепилась в руку Энди. Он оттолкнул ее так, что она упала, и полез за револьвером.
- Стоять! - заорал он и направил дуло в потолок. Он хотел сделать предупредительный выстрел, но сообразил, что помещение сделано из стали и пуля срикошетирует, - а тут две женщины и двое маленьких детей.
- Стоять, Билли, тебе отсюда не уйти! - заорал он, направляя револьвер на мальчишку, подбиравшегося к нему с ножом.
