- Что вы имеете в виду?
- Черт, только то, что у меня недостаточно хлопот с отделом, так я еще должен впутываться в политику. Центральная улица думает, что ты угробил на это дело слишком много времени; у нас на участке, с тех пор как ты начал это дело, две дюжины нераскрытых убийств.
- Но... - Энди был ошарашен, - вы сами мне говорили, что комиссар приказал бросить меня на это дело. Вы говорили, что я должен...
- Неважно, что я говорил, - проворчал Грассиоли. - Комиссара не достать по телефону, по крайней мере, мне. Ему глубоко наплевать на убийцу О'Брайена, и никто не интересуется этим мошенником из Джерси Куоре. Более того, помощник комиссара без конца наезжает на меня из-за того, что застрелили Билли Чуна. Все валят на меня.
- Больше похоже на то, что все валят на меня.
- Не перечь мне, Раш. - Лейтенант встал, отпихнул ногой кресло и повернулся спиной к Энди, глядя в окно и барабаня пальцами по раме. - Помощник комиссара - Джордж Чжу, и он думает, что ты хотел отомстить за что-то косоглазым, выследив этого мальчишку и прихлопнув его, вместо того чтобы арестовать.
-- Вы сказали ему, что я действовал по приказу, лейтенант? - тихо спросил Энди. - Вы же сказали ему, что он был застрелен случайно, это написано в моем рапорте?
- Я ничего ему не говорил. - Грассиоли повернулся к Энди. - Люди, заставившие меня заниматься этим делом, не разговаривают. Мне нечего сказать Чжу. В любом случае он зациклился на расовой проблеме. Если бы я попытался рассказать ему, что произошло на самом деле, я бы только создал лишние неприятности себе и участку - всем. - Он опустился в кресло и потер дергающийся глаз. - Я разговариваю с тобой напрямую, Энди. Я собираюсь свалить ответственность на тебя, пусть будешь виноват ты. Я собираюсь на шесть месяцев снова одеть тебя в форму, пока все не уляжется. В зарплате ты ничего не потеряешь.
- Я не ожидал никакой награды за раскрытие этого дела, - сердито сказал Энди, - или за арест убийцы, - но такого я не ожидал. Я могу обратиться в управление?
- Можешь, ты можешь это сделать. - Лейтенант довольно долго молчал, очевидно, ему было не по себе. - Но я прошу тебя этого не делать. Если не ради меня, то ради участка. Я знаю, что это нечестная сделка, но в итоге все будет в полном порядке. Как только смогу, я верну тебя в отдел. И в любом случае ты не будешь заниматься чем-то совершенно незнакомым. Нас всех следовало бы отправить на патрулирование улиц за ту следственную работу, которую мы проводим. - Он со злостью ударил ногой по ножке стола. - Что скажешь?
- Все это воняет дерьмом.
- Знаю, что воняет! - заорал лейтенант. - Но что еще, черт подери, я могу сделать? Думаешь, меньше будет вони, если ты подашь жалобу в управление? У тебя не будет никакого шанса. Тебя выгонят с работы и вообще из полиции, да, вероятно, и меня вместе с тобой. Ты - хороший полицейский, Энди, а таких осталось немного. Управлению ты нужен больше, чем оно тебе. Плюнь ты на это. Что скажешь?
Воцарилось долгое молчание, и лейтенант повернулся к окну.
- Ладно, - наконец сказал Энди. - Я сделаю так, как вы хотите, лейтенант.
Он вышел из кабинета без разрешения: ему не хотелось, чтобы лейтенант его благодарил.
Глава 13
- Еще полчаса, и мы окажемся в новом веке, - сказал Стив Кулозик, топая ногами по заледеневшей мостовой. - Я слышал вчера по телевизору какого-то шутника, пытавшегося объяснить, почему новое столетие начнется в следующем году. Но он, должно быть, идиот. Полночь, двухтысячный год, новый век. В этом что-то есть. Посмотри-ка.
Он показал на большой экран, установленный на старом Тайме Билдинге. По экрану бежали строки, написанные трехметровыми буквами:
ДЕСЯТКИ ПОГИБШИХ ИЗ-ЗА РЕЗКОГО ПОХОЛОДАНИЯ НА СРЕДНЕМ ЗАПАДЕ.
- Десятки, - проворчал Стив. - Могу поспорить, что они и не считают. Они знать не хотят, сколько людей умерло.
"СООБЩЕНИЯ О ГОЛОДЕ В РОССИИ НЕ СООТВЕТСТВУЮТ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ", - заявил Галыгин в Президентском обращении к народу утром нового столетия.
СВЕРХЗВУКОВОЙ САМОЛЕТ ВМФ США ПОТЕРПЕЛ АВАРИЮ В САН-ФРАНЦИССКОМ ЗАЛИВЕ.
Энди взглянул на экран, а потом на бурлящую толпу на Таймс-сквер. Он уже привык носить синюю форму, хотя по-прежнему ему было не по себе, когда рядом находился кто-то из отдела.
- Что ты здесь делаешь? - спросил он Стива.
- То же, что и ты, - нахожусь в распоряжении вашего участка. Они по-прежнему требуют подкрепления, думают, что будут беспорядки.
- Они не правы. Чересчур холодно, да и людей не так уж много.
- Тревожатся не из-за этого, а из-за сумасбродных верующих. Они говорят, что наступает Судный день или черт знает что еще. Они группами собираются по всему городу. Они будут чертовски недовольны, если мир не подойдет в полночь к своему концу - так как, по их мнению, это должно произойти.
- А мы будем еще больше недовольны, если это случится.
Над головами бежали гигантские слова:
КОЛИН ОБЕЩАЕТ БЫСТРО ПОКОНЧИТЬ С ЗАДЕРЖКОЙ ПРИНЯТИЯ ДЕТСКОГО ЗАКОНА.
Толпа медленно колыхалась, люди вытягивали шеи, глядя на экран. Затрубили какие-то трубы, и в гомон толпы вплелись звон колокольчиков и жужжание трещоток. Все оживились, когда на экране появилось время:
23:38 - ВСЕГО 22 МИНУТЫ ДО НОВОГО ГОДА.
- Конец года и конец моей службы, - сказал Стив.
- Ты о чем? - спросил Энди.
- Я ухожу. Я обещал Грасси остаться до первого января и не болтать об этом до самого ухода. Я поступаю в войска штата. Буду охранником в одном из трудовых лагерей. Вновь Кулозик наестся... едва могу дождаться.
- Стив, ты меня разыгрываешь. Ты лет двенадцать служил в полиции. Ты дослужился до детектива второго класса...
- По-твоему, я похож на детектива? - Он легонько постучал дубинкой по бело-синему шлему. - Смотри в лицо фактам. С этим городом все ясно. Здесь нужны дрессировщики, а не полицейские. У меня будет отличная работа, мы с женой станем хорошо питаться, - и я уберусь из этого города навсегда. Я здесь родился и вырос, но скажу тебе, что не буду по нему скучать. В штате нужны опытные полицейские. Они бы взяли тебя моментально. Почему бы тебе не пойти со мной?
- Нет, - ответил Энди.
- Почему ты так быстро отвечаешь? Подумай. Что тебе еще даст этот город, кроме неприятностей? Ты раскрываешь крутое дело, достаешь убийцу, а в награду идешь патрулировать улицу.
- Замолчи, Стив, - без всякой злобы сказал Энди. - Я не знаю, почему я остаюсь, - но я остаюсь. Не думаю, что в штате будет так уж здорово. Я занимаюсь этим, зная, что это такое. Мне просто не хочется пока бросать.
- Имеешь право, - пожал плечами Стив: это движение почти потерялось в глубинах его толстого пальто и многочисленных шарфов. - Увидимся.
Энди в знак прощания поднял свою дубинку, и его друг стал пробираться сквозь толпу и вскоре исчез из виду.
