Он пристально смотрел на мух — нетерпеливых операторов, ожидающих только пресловутого «Внимание: съемка. Мотор!», чтобы начать полет среди людей из прошлого.
— Знаете, в чем заключается самая горькая ирония? Исследуя прошлое, я обнаружил, что на заре театрального искусства зрители после представления нападали на актеров, исполнявших роли злодеев, потому что верили, что они и в реальной жизни были плохими людьми! Некоторых даже линчевали. Бедняги. То есть, чем лучше они играли, тем больше рисковали лишиться жизни по окончании спектакля.
— Теперь все перевернулось с ног на голову: зрители видят правду и думают, что это ложь.
Мэтр кино нахмурился:
— Вы донесете на меня правительству?
— Куда делись актеры, технический персонал, все, кто работал на ваших студиях?
— Уехали, подписав обязательство не разглашать ничего из того, что видели здесь. Они уезжали по очереди, один за другим. Так что никто не увидел, как эти места покидает целая толпа.
— И никто не проболтался?
— Каждый уехавший думал, что остальные остаются здесь. Никто не знал, что происходит на самом деле. У меня никогда не было правой руки, доверенного лица или первого заместителя, посвященного в мою тайну. Теперь, кроме меня, о ней знаете только вы.
— А как же ученые, создавшие эту машину?
— Те, кто разрабатывал ускоритель частиц, никогда не встречались со специалистами, конструировавшими мух-роботов. Никто из них не мог даже представить, что эти две технологии как-то связаны между собой. Если изолировать участников проекта друг от друга и оставаться единственным, кому известен весь план, тогда никто не сможет вас предать.
— Ну и интриги!
— Все ради благородной цели. Восстановить память о наших предках. Чтобы не оказалось, что они жили и страдали напрасно.
— Почему я? Почему вы все это рассказали мне?
— Я скоро умру и хочу перед смертью честно рассказать кому-то о своих замыслах. Хотя бы раз в жизни.
— Почему я? — повторила журналистка.
Дэвид Кубрик снова пригладил бороду и сказал, словно не слышал вопроса:
— Итак, что вы решили?
— Не знаю. Мне нужно подумать.
— Вы — единственный человек, которому все известно. Если вы донесете на меня, все прекратится.
Виктория Пеэль выключила замаскированный магнитофон. Затем вытерла щеки. Воцарилось долгое молчание. И наконец прозвучали слова, сказанные на одном дыхании:
— Нет. Я вас не выдам...
Виктория взглянула Дэвиду Кубрику в глаза:
— Вы сказали, что я должна убить вас. Что это значит?
— У меня рак в последней стадии. Морфий больше не действует. Всю жизнь я только работал, и делал это в одиночестве, поэтому у меня нет ни детей, ни наследников.
Режиссер схватил Викторию за руку, и она была поражена тем, какая сила таилась в этом старике.
— Я уже говорил, что давно слежу за вами. Вы были актрисой. Вы были режиссером. Вы бросили творчество, потому что боготворили меня. Если вы согласны, то могли бы стать... моей наследницей.
Девушка высвободила руку.
— В сценарии, который я написал для нас... вы даете мне выпить смертельный коктейль, который я уже приготовил, потом хороните меня в настоящей могиле, которую я распорядился выкопать в парке, возле замка. Там, на виду, уже стоит гроб, так что похороны займут у вас едва ли более получаса. Затем вы устраиваетесь в моей комнате с пультом управления — на вершине башни. Запасов еды там хватит на века, кресло мягкое, экраны наружного наблюдения и компьютеры позволяют дистанционно управлять любыми операциями. Я даже написал «инструкцию для пользователя» — на случай, если у вас возникнут сомнения относительно того или иного аппарата или системы.
Девушка не верила своим ушам:
— Вы просите меня снимать фильмы вместо вас?!
— Выбрав место и время, вы посылаете мух в прошлое, управляете роботами как операторами на съемочной площадке, монтируете отснятый материал. Вам хорошо известно, что успех фильма зависит от монтажа. Потом вы можете добавить шумовое оформление и фоновую музыку, но если придерживаться моего стиля, то я предпочитаю не злоупотреблять звуковыми эффектами... Чем ближе к правде, тем волшебнее воздействие, оказываемое на зрителя. Впрочем, учитывая все написанные вами статьи о моих фильмах, мой стиль вам знаком. Я предлагаю вам стать «новой Дэвид Кубрик».
Виктория отвела глаза:
— Увы. Я не чувствую в себе таких способностей. Найдите кого-нибудь другого.
— Вы или никто.
— А если я откажусь?
— Фильмов, снятых студиями Д.И.К., больше не будет.
— Но снимать прошлое категорически запрещено!
— Все, что приносит удовольствие, всегда незаконно, безнравственно или полнит.
В знак протеста Виктория тряхнула своими пышными темными волосами:
— Ошибки наших предков привели к Катастрофе. Вспоминать их — значит давать им шанс повториться вновь, сделать возможной новую Катастрофу.
— Не стоит выплескивать дитя вместе с водой. Чрезмерные эмоции, связанные с прошлым, губительны, но немного Истории всегда необходимо.
— Невозможно предвидеть, какими — положительными или отрицательными — будут последствия Истории для каждой отдельно взятой личности.
— Раны зарубцевались. Люди изменились. Они стали более сознательными. Теперь они могут постепенно вновь узнавать, каковы их корни, и это не приведет к трагедии.
— Это вы так говорите.
— Так говорит мне сильно развитая интуиция.
— А если вы ошибаетесь?
— Не ошибаются только те, кто ничего не делает.
Виктория снова тряхнула своими роскошными темными волосами, как будто отметала какую-то невыносимую мысль:
— Это очень опасно.
— Это очень увлекательно.
— Это грозит тюремным заключением.
— Это искусство.
— Это искусство риска!
— Настоящее искусство всегда связано с риском.
Виктория повернулась на месте, чтобы рассмотреть сверхсовременную лабораторию. Подумать только, потребовалось построить такое сооружение, чтобы вернуться в прошлое...
— Вы предлагаете мне жизнь в одиночестве среди заброшенных съемочных павильонов, в пустом замке?
— Я предлагаю вам жизнь среди тысяч сказочных декораций вместе с миллионами наших предков. Я предлагаю вам восстановить справедливость. Чтобы они не прожили свои жизни напрасно.
— Это всего лишь призраки прошлого.
— Без них не было бы нашего настоящего. Как развиваться, если не знаешь собственных корней? У вас есть родители. И у них тоже были родители. Вы существуете потому, что они встретили и полюбили друг друга.
— Они ошибались. Они жили среди насилия, ненависти, фанатизма, расизма. Они едва не разрушили всю планету. Если вернуть их к жизни, они могут заразить этим и нас.
