- Он изменил свой вид, командир. — словно ответил на мысль прищелец. — Я понимаю, что это сложно воспринимать. Когда-то со мной было то же самое.
«Ну, давай, говори. Я все равно тебе не поверю.» — слышалась мысль Пилса. Пилокка опять ничего не понимал, хотя теперь словно какая-то сила поддерживала его от того, чтобы не потерять ощущение реальности.
«Что же это такое? Как все это понимать? Может, я уже тоже перестаю воспринимать реальность?»
- Командир, я думаю, что нам пора разойтись. Вам надо все обдумать. Я вижу это. — сказала машина.
«Машина видит, что мне надо подумать?» — опять не понимал Пилокка.
- Вы мне не верите. — снова говорила машина, и Пилокка с трудом воздерживался от коментариев по этому поводу.
- Хорошо. Я пойду. — произнес он.
- Остановитесь, командир. Я хочу поговорить с вами. — произнес Пилс.
- Поговорить? Конечно, Пилс. Что ты хочешь сказать?
- Я хочу пойти с вами, командир.
- Это невозможно, Пилс. — ответила ему машина.
- Почему? — спросил Пилокка. Он четко слышал мысль человека о том, что тот действительно хочет пойти с ним.
- Скажи, Пилс. — произнес пришелец. — Только честно, без обмана.
«Убить вас всех к чертовой матери.» — услышал мысль человека Пилокка.
- Вот поэтому, командир. — сказал пришелец.
«Но что поэтому?» — думал Пилокка. — «Ведь Пилс не сказал ни одного слова?»
- Вы слышали его мысль. Я это знаю, так же, как знаю то, что вы думаете сейчас. — ответила машина.
«Дьявол! Нет.» — Пилокка не хотел, чтобы машина слышала его мысли и решил уйти, убежать отсюда, пока не поздно.
Он повернулся и пошел к своим, так и не сказав ничего.
«Я это знал.» — услышал он мысли Пилса. — «Вы ничто, поэтому он не пустил меня. Он не смог бы имитировать положение в станции. Он просто не знает, что там находится.»
Мысль постепенно угасала и в конце концов исчезла. Исчез и тот странный шум в голове, который был все время, пока прибор чтения мыслей работал. Почему он вдруг заработал? Пилокка хотел это знать. Он хотел знать и то, действительно ли машина читала его мысли или просто рассчитала все до малейшей подробности. Он не знал. Не знал, возможно ли это.
Теперь надо было все обдумать, посмотерть все видеозаписи, которые были сделаны с кораблей, заново прослушать запись разговора. Все обдумать и решить, как действовать дальше. Надо действовать. Главное — не сойти с ума от всего этого. Но сначала надо отключиться. Может, просто уйти, выпить побольше вина. Оставить все дела на Терри и Кийота. После такого стресса он должен, просто обязан привести себя в норму.
Пилокка услышал какой-то разговор по радио, но не стал вникать, думая о своем. Он шел к кораблю, чуть не бежал, стараясь уйти подальше от этого места. Ему хотелось куда-нибудь спрятаться, забиться в угол. Никого не видеть и не слышать.
«К дьяволу.» — думал он. — «Пусть все летит к черту. Больше я не могу. Дьвольская машина довела меня. И что ей было надо? Завела меня куда-то в сторону, совершенно запутала. Дакаты. При чем здесь эти мертвецы?»
Пилс вернулся на корабль. Снял шлем и принял успокоительную таблетку.
- Гетар. Как будешь готов, стартуй. — сказал он, садясь в противоперегрузочное кресло и закрывая глаза.
Перед ним снова встала картина превращающегося Пилса. Он видел, как человек становился монстром, затем шел к нему, наваливался всем весом и душил, душил. Затем картина пропала, что-то произошло. Пилокка не понимал, что, а затем он открыл глаза.
Вокруг все было знакомо и приятно глазу. Ничего, что бы напоминало о монстрах или машинах. Рядом невдалеке сидела Киула и говорила с доктором. Что она говорила? Пилокка не слышал. Он увидел, что над ним находится стекланный колпак. Он был в медицинском отсеке.
- Что со мной? — спросил он. Командир знал, что его услышат.
Киула и доктор подошли к нему. Доктор щелкнул выключателем, и до Пилокки дошли звуки извне.
- Сейчас все нормально, командир. — проговорил доктор. — Обыкновенное нервное истощение. Да плюс перегузка во время старта с планеты.
- Что делают машины?
- Ничего, Висай. — проговорила Киула. — Один из их кораблей висит на орбите, как и раньше. А других нет. Может, они вообще улетели.
- Сколько прошло времени?
- Полдня. — сказал доктор.
- Мне еще долго здесь торчать? — спрашивал Пилокка. Ему почему-то хотелось пробыть здесь подольше.
- День, два. Не больше. — сказал доктор.
- Тебе надо отдохнуть. — проговорила Киула. Ее голос сейчас был нежным, как в те далекие времена, в безбрежном космосе. Как Пилокке хотелось вернуть то безмятежное время.
Он не стал ничего говорить и через некоторое время забылся. Ему снова приснился Пилс. Но почему-то он казался забитым и совершенно беспомощным. Пилокке хотелось ему помочь, но Пилс сидел в какой то стеклянной камере, откуда не было выхода и куда не было входа. Надо было разбить стекло, но почему-то это нельзя было делать. Пилс не знал, почему, но это было нельзя. Был запрет. Запрет откуда-то свыше. А за ослушание была смерть.
Сон куда-то ушел и появилась Киула, ее нежный голос, успокаивающие слова. Стало хорошо, и все словно забылось. Отошло на второй план. Пилс со своим превращением, машина с дурацким объяснением смысла жизни, мысленная связь, которая почему-то приводила к взрывам звезд и планет.
Висай Пилокка проснулся с хорошим настроением. Над ним уже не было стеклянного колпака, и находился он в другой палате. Рядом никого не было, а на столе стоял обед, который еще не остыл.
Пилокка сел и начал есть. Так, словно он не ел половину жизни. Все было прекрасно. А затем пришла Киула.
В этот день они вспоминали все, что было тогда, вспоминали и наслаждались этим, а затем была ночь. Ночь, в которой Киула была рядом, так же, как тогда. И все было прекрасно, пока не наступило утро.
Нет. Ничего не изменилось вокруг. Просто изменился сам Пилокка. Он снова стал командиром эскадрона Такесаннов и снова нес всю ответственность за события около Ти-один. И лишь Киула стала снова близка, да отложилась где-то в подсознании та встреча с машиной.
И вот Пилокка снова был центре связи корабля, а рядом находились его верные друзья, друзья, которые никогда его не обманут. Пилокке вдруг пришла мысль о том, что на месте его друга окажется машина. Он с силой отбросил эту мысль и окунулся в работу.
Он ушел в мелкие дела, отложив разбор встречи с машиной на потом. Наконец все было сделано. И перед ним снова встала картина встречи. Он словно боялся прикоснуться к ней, но усилием воли включил запись изображения и звука.
Вот он идет к машине. Слышен разговор о передатчике. Приборы показывают источник сигнала, и он прямо на месте, где стоит машина. Но там же ничего нет, кроме самой машины и Пилса! Нет, есть. Машина подходит к камню и что-то делает. На камне появилятеся черный прямоугольник.
