– Вхождение в атмосферу на подобной скорости может привести к автоматическому отключению двигателя и возгоранию наружной обшивки, – сообщил механический голос.
– Активировать функцию экстренного торможения! – рявкнул он, выскакивая сквозь стенку каюты и летя по длинному коридору к центру управления.
«Похоже, система гравитации отказала!»
– Функция экстренного торможения не работает.
– Включить аварийный генератор!
– Аварийный генератор поврежден.
– Пипец!
– Данная команда отсутствует в базе данных. Выберите другую из общего списка.
Он на мгновение прервал полет; приклеившись двумя пальцами к стене, посмотрел в иллюминатор.
За высокопрочным стеклом росла и приближалась сверкающая всеми оттенками голубого и зеленого незнакомая планета. Вот она уже полностью закрыла обзор. Превратилась в аналог Google-map.
«Странное слово. Где я мог его слышать раньше?»
Корабль с визгом снижался. За окном замелькало сначала черное, потом насыщенно синее, потом просто синее небо, облака, облака, зеленые квадратики лесов и голубые – озер, узкая горная речушка, высокие сосны и кедры…
– Где я?
– Солнечная система, планета Земля, континент Евразия, государство Российская Империя, Сибирская губерния, река Подкаменная Тунгуска. Добро пожаловать на новую планету, – бесстрастно сообщил искусственный интеллект.
– Пипец!
– Данная команда отсут…
5. Поналетело! Трудности космических эмигрантов
– Попался!
Сковорода со звоном отскочила от зелёной головы Ой’Ли. Яйцевидная макушка инопланетянина тихо хрустнула, тощее тельце шлёпнулось в грязь.
Испуганный Ой’Ли инстинктивно подтянул зелёные лапки под живот, перевернулся на спину и открыл рот пошире. Старательно вывалил язык и перестал дышать.
Стройные, благородных очертаний, конечности инопланетянина, результат длительной эволюции чешуйчатых существ, в убедительной судороге скрючились на тощей груди. Выпуклые глаза затянулись белесой плёнкой, средний, самый большой, жалобно заслезился.
С самого начала высадки всё шло не так. Предварительное сканирование местности показало, что аборигены примитивны. Бортовой компьютер выдал вероятную модель поведения местных существ, обладавших зачатками разума. Для инопланетянина, вооружённого трансглюкатором последней модели и всеми знаниями продвинутой цивилизации, аборигены выглядели вполне безобидно.
Вскинув на плечо своё оружие и насвистывая песенку бывалых космопроходцев «Как много зелени в твоей груди, родная», Ой’Ли направился к ближайшей деревне аборигенов, найденной им на карте. Он желал поскорее проверить новый экспресс-метод обучения туземным языкам прямо во время разговора.
Любознательный Ой’Ли даже не стал надевать свой усовершенствованный скафандр, чтобы быть ближе к природе. Он всегда хотел полного слияния с планетой, на которую забрасывала его судьба. На всякий случай он всё же взял с собой трансглюкатор, чтобы отгонять водящегося в окрестных лесах хищника, называемого Тигр д’Амур, о котором заботливо сообщил ему бортовой компьютер.
Глупая машина. Практика показала, что сковородка в руках аборигена женского пола, сейчас склонившегося над бедным, зашибленным инопланетянином, по эффективности не уступает ядерной гранате. Ой’Ли едва успел открыть рот, чтобы поприветствовать первого встреченного им землянина, как получил удар по голове, из глаз его посыпались искры, а аборигенка разразилась шумным потоком слов. Он даже не ощутил радости, что придуманный им метод обучения туземным языкам отлично работает.
– Попался, жабий сын! Я тебе покажу, как молоко в крынках портить. Ишь, ползёт, гадёныш, пасть жабью разинул. Вот я тебя по маковке!
Ой’Ли слегка приоткрыл крайний левый глаз. Кругляш сковороды угрожающе качнулся в последний раз, и уплыл из поля зрения.
– Тьфу, пакость. Лопату надо, да в мусор сгрести… – Женщина-абориген отвернулась, зашуршала колоннами ног в сторону своего примитивного жилища.
Инопланетянин подождал, пока страшная женщина отойдёт подальше. Осторожно перевернулся на живот. Яйцевидная голова Ой’Ли, скрывавшая высокоразвитый мозг, кружилась, тонкие ножки подкашивались. Он приподнялся, утвердился на четвереньках – о, великие чешуйчатые предки, какое унижение! – и торопливо пополз к зарослям высокой местной травы, куда откатился его верный трансглюкатор.
– Муррр. Му-у-уррр. Мяв-ву!
Тяжёлые лапы мягко стукнули о землю за его спиной. Жадное дыхание хищного зверя обожгло зелёный затылок инопланетянина.
– Мр-рры.
Он обернулся и увидел прямо над собой круглую мохнатую голову, с которой на него смотрели огромные жёлтые глаза с вертикальным зрачком. По сторонам жуткой зубастой пасти топорщились длинные усы. О ужас, это он, страшный зверь Тигр д’Амур!
Когтистая лапа сшибла наземь едва успевшего подняться на ножки межпланетного путешественника. Бесполезная палка трансглюкатора лежала совсем рядом, зарывшись дулом в заросли травы. Ой’Ли вытянул руку, попытался ухватить оружие. Ой! Тысяча иголок вонзилась в нежную кожу межпальцевых перепонок. Бедняга затряс обожжённой ладошкой, на которой уже выступали уродливые пузыри. Это ядовитая трава! Он обречён!
Мохнатый зверь, плотоядно урча, прыгнул на Ой’Ли, подушечки лап придавили инопланетянина к земле. Он почувствовал, как страшные когти царапнули его округлое тельце, зацепились за складку на боку – атавизм, пережиток земноводного прошлого – и в выпученных от неожиданности глазах инопланетянина всё закрутилось.
Ой’Ли пискнул от ужаса, а страшный зверь подбросил его в воздух, ловко поймал на лету, подбросил и опять поймал. Потом инопланетянина уронили на траву и принялись катать с боку на бок. Когда бедняга окончательно вывалялся в местном грунте и прилипшей к влажной коже растительности, зубы зверя зацепили зелёную кожу на шее, поддёрнули вверх, и он беспомощно затрепыхался в воздухе, ожидая неизбежного конца.
– Мурка, кого тащишь?! – взвизгнул тоненький голосок.
Бедный Ой’Ли приоткрыл зажмуренные в ужасе глаза и увидел детёныша аборигена – едва прикрытого тряпичным платьицем и перепачканного чем-то липким.
– Мурка жабу поймала, деткам понесла! – отозвался ещё один голос.
Маленькие аборигены запрыгали возле зверя, названного Муркой, тыча в бедного инопланетянина прутьями местных растений.
– Жаба, жаба! Дохлая жаба!
Этого Ой’Ли вынести уже не смог. Он почувствовал, как его тощее тело раздувается, пухнет в невыразимой жажде превосходства. Жажде выйти из этой жалкой, ничтожной оболочки, в которую тычут палками, и которую треплет в зубах бессмысленная хищная тварь. В его бедной, ушибленной чугунной сковородой голове что-то лопнуло. Мозг – плод миллиона лет эволюции – засиял, словно кристалл чистейшего разума.
