— А меня в расчет не берете? — хрипло спросил Лэн.
— Нет. Чего ты хочешь от нас, Данька?
— Я хочу не от вас. Я хочу ДЛЯ. Для Крылатых. Я хочу Света.
Ивон снова пожал плечами.
— Света? А почему ты уверен, что Свет лучше Тьмы? Ты ведь смотрел со стороны Света… и из него трудно увидеть Тьму. Попробуй узнать и нас, а потом решай.
— Те, кто узнал Тьму, обратно не возвращаются.
— Может быть, потому, что Тьма ближе для людей?
Я не нашелся, что ответить. А Ивон продолжал:
— В тебе есть что-то очень сильное, Данька. Свет нашел тебя первым и привлек на свою сторону. Обидно. Но подумай, чем Свет лучше Тьмы?
От такой наглости я даже засмеялся. И Лэн тоже, только как-то нерешительно. А Ивон скривил губы в улыбке, неумело, но старательно:
— Пусть мы — Тьма. Но мы не лили Черный огонь на города.
Лэн дернулся, как от удара, а меня стало подташнивать.
— Мы не лили Черный огонь… и мы не обманывали людей…
— Вы превращали их в Летящих!
— Очень редко. Обычно к нам приходят сами. Правда, Лэн? Ведь и тебя Керт почти уговорил. Ты просто струсил в последний момент. Ты трус, а для Света это очень плохо. Глупый напуганный мальчик. Тебе было бы куда легче с нами… Данька, зачем ты ввязался в нашу жизнь? Ты хочешь быть героем? Это не получится. Даже Настоящий меч тебе не поможет. Надо ведь знать еще и Настоящего врага…
Слова Ивона падали, как тяжелые холодные градины, и я все уворачивался от них, отбивался, но ответить ничего не мог…
— Хочешь вернуться домой, Данька?
Что? Я даже отпустил рукоять меча.
— Одна дверь была в долине… но ее залили Черным огнем. Потаенные двери такого не любят, они сгорают. Вторую дверь ты разрушил сам, Данька. Вместе с нашей башней. Я не злюсь на тебя, ведь ты считал, что прав. А значит, с точки зрения Тьмы, ты и был прав. Раз оказался сильнее… что ж. Но третья дверь еще осталась. Посмотри на стену за моей спиной.
Да, она была там, Потаенная дверь. Деревянная дверь, выкрашенная белой масляной краской, со стеклянным набалдашником ручки. И сомневаться, куда могла вести такая дверь, не стоило.
— Уходи, Данька. Уходи с Лэном, если хочешь. Оставь споры Света и Тьмы для тех, кто уже не человек, и для тех, кто человеком и не был. Для того, кто может послать уже не человек, и для тех, кто человеком не был. Для того, кто может послать двух мальчишек на смерть, а сам побежать на обед.
Он знал про нас все. И про то, что было в башне, тоже.
— Решай, Даня. Мы враги, мы ими и останемся, но вовсе не обязательно убивать друг друга.
И тут заговорил Лэн.
— Не выйдет, Ивон. Я не уйду, понимаешь? Это моя земля! А если я не уйду, то и Данька останется!
Теперь Ивон повернулся к Лэну.
— Жаль, Лэн. Они хорошо над тобой поработали, и не мне переубеждать тебя… Керт!
Лэн отшатнулся ко мне. А из зеркала — не того, откуда вышел Ивон, другого, выступил еще один Летящий.
Его я не знал. В отличие от Лэна.
Когда он был человеком, ему было лет девятнадцать-двадцать. Возраст для Крылатого предельный. Но Летящие освободились от многого, им возраст не мешает летать.
— Привет, Младший.
Голос у него был совсем живой и человеческий. Только мне показалось, что говорить таким голосом для Керта мучительно трудно.
— Я не твой Младший, — голос Лэна упал до шепота.
— Мой. Ты забыл, как я подошел к тебе и предложил быть моим партнером? Как ты радовался, надевая Крыло… как я учил тебя летать.
Лэн дрожал, как в лихорадке. Я подошел к нему, но он словно и не заметил этого.
— Ты зря тогда испугался, Младший. Это не так страшно, как ты думаешь. И больно лишь вначале. Но ничего, Лэни. Ты просто пошел своим путем. И это верно. Лишь для Света путь всегда один — прямой, как луч. Во Тьме миллионы миллионов путей. Ты все равно пришел, Лэни. Мы снова будем вместе.
Я молчал. Я знал, что мне ничего не надо сейчас говорить.
— Я же отдал тебе ключ, Лэни. Раз ты испугался и решил вернуться. Только зря ты не оставил ключ к себя. Данька его не отдаст. Точно, Данька?
Лэн повернулся и посмотрел на меня. И я понял, что надо соврать. И еще понял, что здесь врать нельзя.
— Не отдам. Это подарок. Пока я жив или ты жив — не отдам.
— Вот так, — удовлетворенно сказал Керт. — Не бойся. Мы спасем тебя, даже если Крыло убьет твое тело. Ничего не бойся, я снова твой Старший.
Он подошел к Лэну вплотную и положил руку ему на плечо. И Лэн не отодвинулся, не отшатнулся!
— Ничего у вас не выйдет, — прошептал я.
Лэн повернулся ко мне, жалобно начал:
— Данька…
И замолчал.
— Ты не можешь видеть его так, как видим мы, — задумчиво сказал Керт. — Иначе понял бы раньше. Он взрослый, наглый и беспощадный. Ты никогда не стал бы его Младшим, если бы видел… Вот если Данька сам станет Летящим, если его не придется убивать… Все изменится. Возможно, мы все станем друзьями — как это называют люди.
— Мы не станем Летящими! И не погибнем! — Я снова взялся за рукоять Настоящего меча.
— Если не станешь — то погибнешь. — Ивон развел руками, и меня обдало холодным ветром.
— Нас же трое, — добавил Керт.
— Против тебя одного, — тихо закончил Лэн.
Вот так.
Я отступил назад, к стене, к зеркалам, откуда тянуло холодом.
Еще не все потеряно. Нет, я не пойду на Лэна с Настоящим мечом в руках. В конце концов у меня есть ключ.
Весь вопрос в том, кто из двоих? Ивон или Керт? Тот, кто отнял у меня человеческие глаза, или тот, кто отнял друга?
Или мне не нужны ни ключ, ни меч? Если не прав был я?
…Дома, пылающие в Черном огне…
…Плачущий Шоки…
…Керт, который никогда уже не увидит Света…
А стоит ли его видеть?
— Данька, — голос Лэна был жалобным, молящим. — Пойдем. Это не страшно! Даже я уже не боюсь…
— А ты и не был никогда трусом, — сказал я СВОЕМУ Младшему. — Ты просто не умел прятать страх, как другие. Мы же все боимся. Даже Керт с Ивоном боятся — против кого я поверну Настоящий меч.
Клинок зашелестел, выползая из кожаных ножен. Он был совсем обычным: не сиял колдовским огнем и не рвался из рук, стремясь убить врага.
Это был просто Настоящий меч, и лица Керта с Ивоном — те лица, что были над Тьмой, побелели.
Свободной рукой я достал из внутреннего кармана Крыла Ключ. Поймал взгляд Лэна и покачал головой.
— Да не собираюсь я его ломать, Лэн. Пусть он будет у меня в руке — до конца. Это твой подарок — а мне редко делали подарки друзья. Потому что друзей не было.
— Зачем тебе этот Свет, Данька?! — крикнул Ивон. Выдержка оставил его.
