23-й солдат не пускается в объяснения, что Пальцы — это боги и что сам он деист. Он не говорит, что «Пальцы всемогущи», хотя абсолютно уверен в этом. Что может понять королева пчел в этих сверхабстрактных понятиях!
Он снова пускает в ход аргументы мятежников недеистов.
Этот язык доступен тому, кто никогда не догадывался о существовании богов.
О Пальцах мы практически ничего не знаем. Они наверняка могут многое нам рассказать. На их уровне при таких размерах они сталкивались с проблемами, которые мы даже и представить себе не можем…
По его словам, надо беречь Пальцы. Или спасти хотя бы пару из них для изучения.
Пчела понимает этот язык, но ее совершенно не волнует эта муравьино-пальцевая война. В настоящее время у них приграничный конфликт с гнездом черных ос, куда и направлены все их военные силы. Королева Заха-эр-ча не без хвастовства принимается описывать битву пчел с осами.
Летающие эскадрильи из тысяч перепончатокрылых, мешанина крыльев, дуэли в состоянии зависания в воздухе, удары ядовитых жал, хитрости, неожиданные выпады, des degagements croises! Она признается, что обожает фехтовать жалом. Этим искусством владеют только пчелы да осы. Нелегко держаться на лету и наносить жалом точные удары. Она молодцевато фехтует с воображаемым соперником, объясняет названия ударов. Вот мулине, укол, кварта, квинта, прима, парирование удара справа.
Кончик ее брюшка совсем рядом с муравьем, на расстоянии не больше толщины крыла. Похоже, на муравья это не производит никакого впечатления, но королева все равно продолжает рассказывать о битве пчел с осами. Шарф, схватка, окружение, возврат, ответный удар…
23-й прерывает ее, он не отступает, продолжая доказывать, что эта война муравьев с Пальцами очень даже касается пчел. 103-й, один из их самых опытных солдат, выяснил, что Пальцев можно убить пчелиным ядом. В настоящий момент их можно убить только этим.
Поэтому крестоносцы непременно нападут на Асколеин, чтобы раздобыть яду.
Муравьи? Нападут на нас так далеко от своей Федерации! Ты бредишь!
В этот момент по всему Золотому улью разнеслась военная тревога.
104. НАСЕКОМЫЕ НЕ ЖЕЛАЮТ НАМ ДОБРА
Наступила очередь профессора Мигеля Синьераза представить свой доклад на семинаре по борьбе с насекомыми. Он поднялся и показал аудитории сферу, усеянную черными таблетками:
— Этими точками отмечены зоны боевых действий, но не с людьми, а с насекомыми. Повсюду мы сражаемся с насекомыми. Марокко, Алжир, Сенегал борются с вторжением саранчи. В Перу комар переносит малярию, в Южной Африке муха цеце передает сонную болезнь, в Мали распространение вшей вызвало эпидемию тифа. В Амазонии, в Экваториальной Африке, в Индонезии люди борются против вторжений шелковичных муравьев. В Ливии коровы погибают от мухи-мясника. В Венесуэле агрессивные осы нападают на детей. Во Франции, совсем недалеко отсюда, в лесу Фонтенбло на семью во время пикника напала колонна рыжих муравьев. Я уже не говорю о колорадском жуке, который уничтожает картофельные поля, о термитах, которые так обгладывают деревянные дома, что те обрушиваются на своих обитателей, о моли, которая питается нашей одеждой, или о насекомых, переносящих лишай, которым они заражают наших собак. Такова реальность. Уже миллион лет люди воюют с насекомыми, и битва только начинается. Малый размер противника приводит к его недооценке. Думают, что достаточно щелчка, чтобы его раздавить. Ошибка! Насекомое очень трудно убить. Оно адаптируется к ядам, мутирует и приспосабливается к инсектицидам, быстро размножается, чтобы сохранить свой вид. Насекомое — наш враг. Девять животных из десяти — это насекомые. Все мы, люди, скажу больше, все млекопитающие, — всего лишь жалкая кучка по сравнению с миллиардами, миллиардами и миллиардами муравьев, термитов, мух и комаров. У наших предков было специальное слово для определения всех этих врагов. Они называли их хтоническими силами. Насекомые — это хтонические силы, те, что ползают по земле и под землей, невидимые и непредсказуемые!
Поднялась рука.
— Профессор Синьераз, а как же следует сражаться против хто… против насекомых, я имею в виду?
Ученый улыбнулся слушателям.
— Перво-наперво, не следует их недооценивать. В моей Чилийской лаборатории, в Сантьяго, мы выявили, что у муравьев есть «пробовальщики». Каждый раз, когда муравейник сталкивается с новой пищей, они обязаны ее пробовать. Если через два дня у них не появляется никаких подозрительных симптомов, то их братья тоже съедают эту пищу. Это объясняет ограниченное воздействие большинства органно-фосфорных инсектицидов. Мы разработали новый инсектицид замедленного действия, он действует только через семьдесят два часа после поглощения. Надеемся, этот новый яд сможет поразить весь муравейник, несмотря на их меры безопасности.
— Профессор Синьераз, что вы думаете о Летиции Уэллс; этой женщине удалось выдрессировать муравьев, и они убивали создателей инсектицидов?
Эксперт возвел глаза к небу.
— Всегда есть люди, помешанные на насекомых. Удивительно то, что раньше такого поведения у насекомых не отмечалось. Эти убийства очень огорчили меня. Большинство жертв были моими коллегами и друзьями. Но теперь все это позади! Мадемуазель Уэллс теперь не сможет причинить никому вреда, а через несколько дней я представлю вам этот чудесный, эффективный в планетарном масштабе препарат, который обошелся нам так дорого. Его кодовое название — «Бабель». Для новой информации встреча здесь, завтра, в то же время.
Профессор Синьераз, насвистывая, отправился в отель пешком. Он был удовлетворен впечатлением, произведенным на аудиторию.
В номере, снимая часы, он заметил на манжете маленькую квадратную дырочку, но не придал этому значения.
Он лежал на кровати, отдыхая от дневных забот, когда услышал в ванной шум. Даже в самых лучших заведениях случаются неполадки с трубами.
Он поднялся, спокойно закрыл дверь в ванную и решил пойти поужинать. В ресторан можно было спуститься по лестнице или на лифте. Усталый, он предпочел лифт.
Это было ошибкой.
Кабина остановилась между этажами.
Люди, ожидавшие лифт на следующей площадке, услышали, как от ужаса кричит Мигель Синьераз и как он изо всех сил колотит по стальным стенам.
— Еще один клаустрофоб, — решила женщина.
Но когда рабочий разблокировал кабину, там обнаружили мертвое тело. На лице погибшего застыл такой ужас, что можно было подумать, он сражался с самим дьяволом.
Джонатан не спал. Церемонии приобщения стали такими интенсивными, что засыпать после них становилось все труднее.
