бессмысленность этой своей затеи. А может просто состарился и устал. Как бы то ни было, Кевин был любимым внуком, так что ему в наследство досталась большая часть дедушкииных денег, участок, когда-то купленный дедом под дом своей мечты – и все чертежи с эскизами. Не то что бы дед поставил ему какие-то условия. Просто Кевину казалось, что кто-то же должен воплотить в жизнь дедушкины сны. А этим кем-то мог быть только он, Кевин. Хотя вообще-то ему дико лень было влезать в это строительство, а кирпичный дом казался старомодным, скучным, и неоправданно дорогим. Так что он только стаскивал иногда с антресолей оставленные дедушкой эскизы и планы, рассматрисал их пару дней – а потом аккуратно укладывал на место.
И вот извольте. Дом стоял на его лужайке с смотрел на Кевина белыми окнами.
Кевин натянул штаны и свитер, спустился вниз, подошел вплотную к темно-красному дому, обошел его сбоку, потрогал шершавые кирпичи. Вблизи это скучное старомодное здание выглядело ничуть не лучше, чем на эскизах, так что да – заморачиваться с этой постройкой не стоило. Только вот…
Кевин огляделся вокруг. Участок соседа Майкла выглядел в точности как вчера – ровные клумбы с пеонами, двухэтажный дом из тонированного гидропласта с окошками во всю стену – все добротное, приветливое, основательное – как и сам хозяин. А потом он увидел Майкла.
Майкл стоял прислонившись к сосне, разделявшей их участки и неотрывно смотрел на кирпичный дом Кевина. Кевин подошел поздороваться и сделал усилие, чтобы улыбнуться.
– Привет, Майкл? Как оно там все?
Майкл протянул руку для приветсвия, и в глазах его было отчаяние. Он все переводил взгляд с кирпичного дома на Кевина и обратно. Наконец ответил:
– Чего-то спал неважно. Проснулся вот с мигренью.
Кевин опустил глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом, потом сказал:
– Погода, дурацкая. Я вот тоже себя чувствую не очень.
Майкл вдруг тихо ахнул, и проследив за его взглядом, Кевин увидел бегущую к ним Майю. Ну, то есть… Или не Майю…
Девчонка была обернута в нечто ярких пронзительных сине-зеленых тонов – это нечто образовывало на ней подобие платья – саронг, что ли, называется? Одеяние это великолепно гармонировало с ее роскошной гривой цвета насыщенного индиго. Она была очень загорелой, и шла по траве босиком. Руки ее и плечи были оголены, и бархатистую смуглую кожу хотелось потрогать. Что Кевин и сделал.
По тому, как Майя к нему прислонилась и провела рукой по его волосам, спокойно, без всякого волнения и суеты, Кевин сообразил, что вероятно трогал ее и раньше. Да и вообще, по ее манере было похоже, что они прошли уже все этапы сближения – и не единожды. Только вот… Он сказал осторожно:
– Ну ты выглядишь сегодня. Супер просто.
Майя ответила:
– Правда, что ли? Я спала – ужас просто.
– По тебе не скажешь. И это платье твое.
– Да ты ж его видел сто раз. Из Индии же.
Потом она показала рукой на его маленький домик:
– Слушай, это откуда у тебя тут? Неужели за день смогли такое соорудить? Зачем тебе?
Кевин жил… скажем так, вчера жил – в блочной кабинке из гидропласта, маленькой, но очень удобной. Собрали для него эту кабинку на дедушкином участке быстро, но не за день, конечно. Домик выглядел на его вкус вполне симпатично, и уж веселее, чем этот новый идиотский кирпичный особняк дизайна прошлого века. Особенно же его домишко похорошел после того, как Майа притащила в подарок специальный плющ, который растет на синтетическом пластике – и сама же расставила длинные ящики с растениями на крыше, чтобы плющ спускался вниз. Вчерашняя Майя.
Майкл вздохнул:
– Ладно, я пойду полежу. Что-то голова у меня совсем…
– Да, Майкл, ты полежи сегодня, ты не вставай вообще и не выходи никуда лучше, – ответил Кевин потерянно.
Надо было срочно увидеть Берни – Кевин сунул руку в карман, нащупал юникарт и нажал на вызов дрона.
– Сегодня у нас необычно много вызовов, но мы постараемся вас обеспечить в течение пятнадцати минут – ответил ласковый женский голос.
– Майя дернула его за руку:
– Ты что, уходишь сейчас? Я попросить тебя хотела – у меня дома – я вообще ничего не понимаю!
– Берни срочно вызвал, – ответил Кевин грустно. Вообще-то, все это время он неприрывно нажимал вызов Берни, но автоответчик отвечал раз за разом, что хозяина поблизости нет, а звонок его уже записан.
– Нет, ну вот же, ну смотри, ну вот что это?! – Майа указывала на… Майа указывала на подходившую к ним Майю. Вчерашнюю Майю. В мешковатых бежевых джинсах, бледнорозовом свитере, массивных коричневых ботинках, с русыми волосами, зачесанными со лба назад и собранными в хвостик. Вчерашняя Майа остановилась, несколько не дойдя до Кевина с индийской Майей, и какое-то время их рассматривала. Индийская Майа крепко уцепилась за локоть Кевина и сказала жалобно:
– Она в доме у меня. Я полицию…
Вчерашняя Майа пронзительно заорала вдруг на Кевина:
– Ты что же, ее знаешь?!
Перед ними тихонько жужжа опустился дрон, и стеклянные его дверцы разъехались в стороны.
– Ну вот что, девочки, – сказал Кевин Майам. – Мне тут надо срочно…Вы уж не ссорьтесь пока что без меня, ради бога.
Он запрыгнул в кабинку дрона и подтвердил свой рабочий адрес.
Здание, в котором располагалась их лаборатория, Петли Кроноса, со вчерашнего дня ничуть не изменилось – куб из черного матового стекла, блестящие металлические переборки, ступени, ведущие к двери черно-белой мозаикой. Кевин на всякий случай поставил дрон на паузу, но вежливый голос тут же предупредил: «Извините, сегодня у нас необычайно много вызовов. К сожалению, дрон сможет подождать не более пяти минут». Пять так пять. Перепрыгивая через ступеньки, Кевин подбежал к входной двери и помахал свей юникартой – безрезультатно. Дверь и не подумала открываться. Он прижал карту к сенсору вплотную – никакой реакции. Дверь в лабораторию была закрыта и на его действия не откликалась. Вежливый голос дрона занудно повторял: «Извините, через три минуты я должен буду уезжать по другому вызову», и снова: «Извините, через две минуты…». Кевин выматерился.
– Вы хотели оставить сообщение? – произнес голос диктора с симпатией. – Будьте добры…
Кевин вырубил звук, запрыгнул в дрон и назвал домашний адрес Берни.
7
Берни жил в богатом и довольно таки снобистском районе, с голубым можжевельником, китайскими розами и цифровыми фонтанами с подсветкой. Все дома были отделаны пронзительной ультрамарировой мозаикой, и каждый немного отличался по форме. Из окон дрона дом Берни выглядел ровно таким, каким Кевин его помнил, да и весь квартал, вроде, не изменился. Кевин вздохнул с облегчением – но тут же понял, что радость его преждевременна. На зеленой лужайке перед домом Берни стоял трехколесный велосипед. Рядом с велосипедом сидела на траве темноволосая
