— Где сигареты? — прохрипел он сиплым голосом и откашлялся, постучав себя по груди.
Тина с отвращением поморщилась:
— И тебе доброе утро. Спасибо, я в порядке. Как сам?
Тина швырнула ему пачку сигарет.
— Держи.
Он придвинул стул и сел за стол.
— Чай мне полагается?
Тина кивнула:
— Чайник вон там.
Рик глубоко затянулся и выдохнул дым.
— Ты права. Я полная свинья, и ты заслуживаешь лучшего. А теперь, пожалуйста, сделай мне чаю.
— Знаешь, нечего винить меня одного, — защищался Рик, — ты тут тоже виновата.
Тина поставила чашку и покачала головой.
Рик выпустил клубы серого дыма ей в лицо.
— А я помню, как ты меня вчера уговаривала не ставить — ну, и кто оказался прав?
— Это были мои деньги, — спокойно ответила Тина.
— Что твое — то мое, мы с тобой партнеры.
— Прекрасно, тогда отдай мне половину выигрыша.
Рик усмехнулся.
— Нет уж, это мои деньги. Ты же не одобряешь азартные игры, забыла?
Спорить с ним было невозможно, у Тины просто не осталось на это сил. Следующие слова прозвучали смелее, чем она сама ожидала.
— Я ухожу от тебя.
Рик поперхнулся, словно его ударили в грудь. Он схватил ее за руку.
— Черт, Тина. Да, я вчера немного увлекся, знаю. Но зачем так горячиться! Я люблю тебя, ты же знаешь.
В его голосе звучали знакомые нотки отчаяния. Тина знала: сейчас он скажет и сделает все, что угодно, лишь бы задобрить ее. Все это она проходила не раз.
— Ты так и не понял — я боюсь тебя, Рик. Боюсь, что ты сделаешь со мной в следующую секунду. Мне надоело появляться на работе в синяках и врать, надоело наступать на яичную скорлупу по всему дому, надоело жить в этом ледяном свинарнике и работать за двоих, чтобы платить за квартиру.
— Но…
Тина подняла руку.
— Я не закончила. Ты представляешь, что значит жить в страхе каждый день? Зато я прекрасно знаю! Я одна тащу на себе семью — ты не вкладываешь ни цента. Транжиришь деньги и высасываешь из меня все силы — вот и все.
— Как мило! Я, между прочим, вчера ужин тебе приготовил!
Рик тяжело дышал, сжав кулаки, но Тина не унималась. Ей никогда прежде не удавалось набраться духу и дать ему отпор, и она чувствовала небывалый прилив сил.
— Тебе нужна помощь, Рик, и я не могу тебе ее дать.
Он резко вскочил на ноги и, перегнувшись через стол, схватил ее за волосы.
Тина смело смотрела ему в глаза.
Он разжал руку.
— Тина, ну зачем ты меня выводишь, — сказал он упавшим голосом. — Пожалуйста, не уходи. Ты мне нужна.
Тина сняла с вешалки пальто и подняла чемоданчик.
— Уже собралась? Вот стерва! И как долго ты это планировала?
— Ох, даже не знаю. Может, с того дня, как мне зашивали бровь — после того, как ты врезал мне по лицу.
— Я не виноват, просто кольцо попало…
— Или с того дня, как ты разбил мне кулаком губу, или затушил сигарету о мою руку, с того дня, как ты впервые изнасиловал меня или украл мои деньги, чтобы сделать ставку. С треклятого дня нашей свадьбы! Мне продолжать?
Произнеся все это вслух впервые в жизни, Тина почувствовала, как к ней возвращаются давно погребенные внутренние силы, а вместе с ними — уверенность в том, что она просто обязана покинуть этот дом, иначе ей не сохранить ни рассудок, ни жизнь.
Уверенным шагом Тина направилась в прихожую, решительно распахнула дверь и с высоко поднятой головой переступила порог, ни разу не обернувшись.
— Тина, вернись. Прости меня, — колени Рика подогнулись, и он рухнул на пол.
Тина едва сдерживала шаг, спускаясь по улице. У нее словно выросли крылья, и она была готова бежать и бежать бесконечно. Что ж, вскоре ей и правда придется спасаться бегством, как только Рик обнаружит, что она обчистила его карманы, пока он спал, и забрала весь выигрыш.
Спустя несколько часов Тина стояла на пороге небольшого ухоженного дома и нервно переминалась с ноги на ногу. Дверь открыла роскошная блондинка в полном боевом окрасе, увешанная килограммами золотых украшений.
— Чем могу помочь?
— Вы, должно быть, Шейла. Я Тина.
Она протянула руку, но Шейла не шелохнулась.
— Вы знакомы?
— Да, мы друзья. Я по субботам работаю в магазине рядом с его конторой.
— Кто там, Шейла? — раздался изнутри голос Грэма.
Шейла приоткрыла дверь пошире и пригласила Тину войти.
— Говорит, твоя подруга.
— Тина! — воскликнул Грэм, появившись в прихожей. — Что случилось, милая?
Едва взглянув на обеспокоенное лицо Грэма, полное волнения и заботы, Тина, как всегда, расчувствовалась, и ее голос дрогнул:
— Я ушла от него, Грэм.
— Бог мой! Иди сюда.
Он обнял ее и крепко прижал к себе. Шейла наблюдала за сценой в некотором недоумении.
— Шейла, поставь чайник, пожалуйста, — обернулся к ней Грэм.
Тина взяла себя в руки.
— Не надо, Шейла, я ненадолго. Я просто хотела, чтобы Грэм знал, что произошло. Он всегда был отличным другом, и если бы он мне вчера не помог — я бы никуда не ушла.
— Ты что — забрала его деньги? — недоверчиво спросил Грэм.
Тина натужно улыбнулась:
— До последнего цента. Я нашла небольшую комнатку — буду снимать. Заприметила ее еще пару недель назад, но тогда не хватало денег. Она все еще свободна, так что туда и пойду. Там неплохо, правда! Мебель старовата, а стены такие тонкие, что я слышу, о чем думает парень в соседней комнате, но, по крайней мере, это будет моя собственная комната.
— Он будет тебя искать, — серьезно заметил Грэм.
— Не сомневаюсь. Он знает, где я работаю, так что может наведаться и в магазин, но мне плевать. На людях он и пальцем меня не тронет. Слишком умен для этого.
— Он может проследить, где ты живешь.
— Грэм, слушай, неужели ты думаешь, я всего этого не понимаю? Именно поэтому я так долго и не решалась уйти.
— Извини. Нужна помощь с переездом?
— У меня из вещей — один чемодан, так что перевозить нечего, но все равно спасибо. Слушай, я пойду, у меня еще есть пара дел.
— Как знаешь. Я загляну в магазин в субботу. Береги себя.
Вечером Тина устроилась на диване с чашкой какао и наконец перевела дух. День совершенно измотал ее. Откинув голову на спинку дивана и прикрыв глаза, она мысленно перебирала в памяти события последних лет. Оглядываясь на четыре года своего злополучного замужества, Тина чувствовала странную пустоту. Она не знала, что готовит ей будущее, и эта неизвестность одновременно пугала и будоражила ее. Она порылась в сумке в поисках платка и, так и не обнаружив его, вытряхнула все содержимое на пол. Поверх кучи барахла лежало письмо, которое она нашла в старом костюме. Чувствуя себя страшно неловко, словно она вторгалась в чужую жизнь, Тина подобрала конверт и осторожно его распечатала, стараясь не помять. Письмо было написано аккуратным, немного детским почерком — словно писавшему нечасто доводилось брать в руки ручку. Тина села, подобрав ноги, и начала читать.
