А я сделал, что должно и не жалел об этом, а посему будь, что будет. Главное, что жизнь старшины вне опасности.
— Потерял много крови, а так ранения не представляют опасности для жизни, — сказал хирург прибывший на вертолете из штаба отряда вместе с Батей, который обследовал теперь меня.
Я лишь недавно заметил, что моя куртка на спине была вся посечена мелким осколками. Однако я отделался сущими царапинами — судьба, кому быть разжалованным, раненным не будет.
В голову лезла всякая чепуха, вспомнились четки подаренные Венькой ялтинскому криминальному авторитету Федулу. По молве, шелестящей среди пацанов Ялты, во вторую свою отсидку он зарезал пятерых заключенных в массовой лагерной драке между «автоматчиками» (уголовниками воевавшими в Красной Армии) и предателями разных мастей… Пособниками немецко-фашистских захватчиков, если обобщить. После тюремного госпиталя ему добавили пятерик и он стал рецидивистом. Теперь, обратного хода из уголовного мира, у двадцатидвухлетнего уркагана, уже не было.
Четки Федула были исполнены в виде браслета на тридцать три узла из которых пять, разделительных, были сделаны в виде черепов. Помнится фраза, которую Федул сказал, когда принял подарок:
— Если фрицев приплюсовать, то камней маловато будет, — и его рот скривился в невеселой ухмылке.
«Вот и мне пришла пора заказывать свои четки. И я пятерых, как минимум, положил лично», — отстраненно подумал я.
Высшие пограничные командные курсы (ВПКК) КГБ при СМ СССР, мне обломились и после завершения расследования и офицерского суда чести, я принял командование резервной заставой. В ней служили «неудобные» личности, которых командиры выпихнули с линейных застав. Правдами и неправдами. Бойцы, которые подходили для решения самых неприятных, сложных и опасных задач. Для затыкания дыр. Личный состав заставы, вернее штурмовой роты, составляли еще те головорезы и мне предстояла задача стать среди них… нет не командиром — им я был назначен приказом вышестоящего начальства, а неформальным лидером. Атаманом, как бы сказал мой лучший друг Псих и который точно смог бы им быть.
Я стоял перед строем, застывшей по команде «Смирно» резервной заставы и спросил, как положено, в завершении своей краткой разъяснительной речи:
— Вопросы есть? — и уже приготовился отдать команду: «Вольно. Разойдись.»
Как из второй шеренги донеслось:
— Сколько вы этих тварей положили?
— Разговорчики в строю, — свирепо заорал уже почти выздоровевший Терещенко, которого я выпросил у Полкана.
И продолжил, как бы про себя, совсем не по уставу:
— Так, кто их считал… Я понял, что у меня есть приличная фора перед Психом и все будет по… службе. Будет согласно наставлений и положений пограничной службы, где наряды в мирное время, выходят на боевое дежурство. Строго по Уставу. Почти.
Глава 2. «Товарищи ученые, доценты с кандидатами…»
Миха. Кандидат физ. — мат. наук Михаил Нудельман.
Колян приехал вечером, фирменным севастопольским поездом. Я встретил друга на Курском вокзале и все пытался ухватить его элегантный чемодан, который он мне не отдавал. Николай, что называется, заматерел — в нем чувствовался человек, который привык отдавать приказы и не сомневался в их исполнении. Я собирался нырнуть с ним в метро, чтобы добраться до остановки четырехсотого у «Речного вокзала». На, что он твердо сказал:
— Миха, я работаю в Заполярье и платят мне вполне достаточно, чтобы я ценил не бумажки, а свое отпускное время. — Заявил он и уверенно махнул кому-то рукой в стороне от стоянки такси.
Авто, стоявшее с желтым огоньком, не спеша покатило к выезду с вокзальной площади и туда же поспешил Николай, уверенно раздвигая толпу своей массивной фигурой и чемоданом, как ледокол на его северах. Я же скромно пристроился ему в кильватер.
Таксист было затянул свою привычную песню, мол он на заказе, только ради вас и если по пути и недолго… Однако Колян без слов засунул чемодан в багажник и мы сели на заднее сиденье.
— Давай гражданин начальник, отчаливай и держи курс на Зеленоград, — коротко скомандовал мореман.
— Но…
— По кольцу и на Ленинградское шоссе. Не срезай углы, дружище, — двусмысленно намекнул Колян.
— Так я оттуда никого не возьму, пустой прогон будет…
— Захочешь, найдешь. И счетчик то включай, ты ведь честный таксер, а никакой-то там столичный кидала. Я заплачу по договоренности, но мне всегда интересно на сколько меня хотят нае…ть. Любознательный я, с самого своего трудного детства. — Бутафорил Николай.
Всегда ему завидовал, его умению жестко, но не грубо и обидно поставить хамовитых на место. Причем даже не словами, а больше интонацией, выражением лица… Аурой? Этому поверил бы кто другой, но не физик-теоретик. А с таксистом мы, одним словом — договорились.
На выезде за МКАД нас остановил патруль ГАИ. Таксист скривился, а Николай только спросил:
— Сколько?
— Трояк за глаза… — ответил водитель.
— Вот, возьми пятерик и порадуй друга автолюбителей. Может жене и детям подарки купит, тещу порадует. Так сказать.
После этого водитель окончательно успокоился и далее не волновался о своем заработке. Он даже поинтересовался, можно ли приобрести чеки, боны или еще что… у знакомых, знакомого такого щедрого морячка.
— А может лучше сразу развернемся и поедем на Лубянку, — заржал… Псих, а за ним захихикал и таксист.
Рассчитался с ним Николай вдвойне, внимательно посмотрел на счетчик, отсчитал купюры и сказал:
— Сверху еще десять процентов, все как Там… в стране бесплатного сыра и засилья зеленых бумажек.
В моей квартире он внимательно обследовал все углы и заключил:
— Вполне на уровне, по крайней мере много лучше моей каюты на судне и одноместного номера в мурманской гостинице «Моряк».
Пошли на кухню, где быстро разогрели мою заготовку рагу из баранины.
— Для голодавшего сутки человека вполне съедобного, — заявил Колян, комментируя мое поварское умение.
Тем не менее все смял с видимым удовольствием. Приняли по стописят коньяка и окончательно созрели для разговора. Номером один пошли новости из дома, о друзьях и людях с которыми я был знаком. В основном. А за тем перешли на присутствующие личности, уже развернуто и конкретно.
— Доходили слушки, что тебе закрыли визу. — Прямым текстом брякнул я другу.
— Ты, как всегда прям и категоричен… Это профессия накладывает такой непосредственный стиль получения информации? — Поинтересовался Колян. — А если по существу вопроса… После почти двух лет плавания в южной части Тихого и Атлантического океанов: Южная Америка, Центральная Америка, Мексика, юг США, меня повысили до третьего помощника капитана и отправили на Север. В Мурманское пароходство, где в эту навигацию я принимаю должность второго помощника и снова здравствуй Северный морской путь, а так же все остальное, что есть в северной Атлантике. Исландия, Норвегия, Шпицберген и даже Гренландия. Делаю карьеру, туды ее етит. Так, что вроде и не закрыли, а по сути перекрыли кислород и Южные моря, теперь не для меня.
