Из маленького местного космопорта Арви перебрался в двухмиллионный Бафунвилль, от которого было рукой подать до центрального порта в пустыне Ахмар, и опять-таки под фамилией матери устроился в цирковую труппу с собственным арендованным залом. Им не хватало иллюзиониста, а он мог показывать фокусы, вернее, то, что он показывал, могло сойти за фокусы. Платили немного, зато не лезли с расспросами.
Бинарная Балагана считалась культурно-развлекательным центром целого звездного сектора. Балаган-2 был меньшей из двух планет, но цирковых и театральных трупп там тоже ошивалось без счета. Арви казалось, что лучшей маскировки до отлета на Олимпус ему не придумать: неприметный циркач в толпе зрителей-туристов. На втором Балагане их даже больше, чем на первом. В секторе насчитывалось девять обжитых планет. Расстояния - от трех светолет до полугода. Редкая, практически единственная во всем рукаве и очень удачная концентрация. Нелинейники уходили с Балагана-2 едва ли не трижды в неделю. И это тоже играло Арви на руку.
Он залег на дно и присыпался листьями. Раз в три дня он выступал на тридцатом зрительном ярусе небоскреба "Аркадика", в синем секторе огромного асимметричного цилиндра, пронизанного спицами световых жабо, опоясанного огнями консольных площадок, раз в неделю получал жалование и ждал. Вечера и выходные проводил в малюсенькой съемной квартирке, питался в кафе на нижних этажах, никуда не лез, нигде не светился.
Через два с половиной месяца, когда на билет до Олимпуса не хватало каких-то двухсот дублонов, у Арви наконец появилось робкое ощущение, что он таки проскочил. От этого чувства хотелось выдохнуть полной грудью. Еще четыре недели и долгожданное спасение.
В тот день он выступал с особенным вдохновением. Зал был полон. Три дня назад к орбитальным причалам Балагана-2 пришло несколько рейсовых нелинейников, и волна туристов как всегда захлестнула Бафунвилль.
Захваченный оптическими прицелами сотен восторженных глаз, Арви плыл над поверхностью погасшего матового манежа на прозрачном диске фрис-флая. Его руки, обтянутые эластиком черного трико, изгибались точно змеи. Плечи, локти, запястья были почти не невидимы, лишь ладони, похожие на изящных белых птиц танцевали в воздухе, дирижируя полетом десятка реактивных неоново полыхающих мячиков, которые один за другим исчезали, отправленные в небытие ловкими пассами иллюзиониста. Расправившись с последним летуном, Арви под аплодисменты спрыгнул на манеж.
Дальше шел трюк с исчезновением бокала прямо с головы добровольца. Арви раскинул руки в стороны, заставляя вспыхнуть софиты над зрительным залом. Он широко улыбнулся, собираясь начинать игру с аудиторией, обвел взглядом мозаику оживленных лиц и обмер. В первом ряду бельэтажа сидел бритый наголо тюленеподобный человек с двумя кольцами в левой брови. Человека звали Слоном, и Арви дважды видел его в кабинете Батута. Навылет пробивая пространство циркового зала, маленькими заплывшими глазками, Слон глядел в лицо иллюзиониста, и Арви остро пожалел, что выступает без грима.
Пухлые ладони с пальцами-сосисками вальяжно хлопнули одна о другую. Арви развернулся на каблуках, ударил себя по бедрам, активируя одно из стандартных трюковых устройств. Столбы холодного фосфорического пламени сплошным кольцом ударили из краев манежа. Зрители первых рядов со вздохом отшатнулись назад. Невидимый за стеной огненной феерии, Арви нырнул в потайной люк.
Через минуту он уже бежал по служебным коридорам мимо гримерок к выходу. Директор Донаван будет вне себя от ярости, но сейчас это было неважно. Мысли носились в голове перепуганными птицами. Сомнений быть не могло, Слон его узнал. А это значило, что завтра или послезавтра сюда нагрянут ребята Батута, и тогда кранты.
Арви мог снять другую квартиру и опять залечь на дно, надеясь, что до него не доберутся, мог попытаться достать еще сотню и купить билет хотя бы до Соляных Холмов. Непонятно, что он будет делать на Соляных Холмах, но выбирать не приходилось. Он мог срочно вылететь на орбитальные причалы, но если зажмут там, то деваться будет совсем некуда. Проклятье!
Уже садясь на порковочной площадке в первое попавшееся аэротакси, Арви вдруг понял, что ему по-всякому придется сначала побывать дома. В квартире остался инси-блокнот со всеми записями и расчетами. Арви мог бросить что угодно, но только не блокнот. Чуть поколебавшись, он назвал компьютеру свой адрес и откинулся на заднем сиденьи, его била нервная дрожь.
Такси село на крышу жилого комплекса. Арвидас назвал номер лицевого счета, прижал палец к идентификатору и осторожно вылез на расчерченную габаритами крышу. Он был в черном сценическом трико, но этим на Балагане никого не удивишь. Тем более, что этот сектор крыши был абсолютно пуст. До освещенного портала лифтовой было не больше полусотни шагов. Арви остановился. Он представил, что люди Батута уже вычислили его, и Слон был на выступлении не случайно. От горла к животу словно бы натянулась тонкая стальная струна. Еще поворот колка, и струна лопнет, звонко разрывая ребра. Аэротакси мягко загудев двигателями поднялось в чернильное небо. Арви выдохнул и пошел к ближайшей светящейся башенке, уже на ходу соображая, что будет надежнее спуститься на пару этажей ниже, а потом подняться пешком.
Он остановил лифт на восемнадцатом, осторожно поднялся по пустой лестнице.
В подъезде было тихо. На площадке - никого. "Пронесло", - думал Арви, перепрыгивая последние ступеньки и устремляясь к двери.
Он не успел прижать ладонь к определителю замка.
- Здравствуйте, - сказал голос откуда-то сверху.
Арви в ужасе поднял глаза и увидел на промежуточной площадке между двадцатым и двадцать первым человека.
- Здравствуйте, - повторил человек поднимаясь со ступенек и приподнимая форменную фуражку. - Я жду вас уже больше двух часов.
- Здравствуйте, - сухим ртом выговорил Арви...
***
Уже оказавшись на борту "Эстефании" Арвидас не раз прокручивал в голове всю ситуацию с начала до конца и не мог не прийти к выводу, что встреча в подъезде явилась огромнейшей, возможно самой большой в его жизни удачей. Кто-то там, на небесах, вдруг выписал ему джек-пот. Если бы Арви не зарегистрировался на фамилию матери, то люди Батута нашли бы его гораздо раньше, чем поверенный межпланетной юридической службы. Даже погружаясь в гипносон перед прыжком в надпространство, Арвидас еще не до конца верил в реальность происходящего.
Дядя Захария - побледневший с годами образ из детства. Высокий, уже немолодой, с пышными седыми усами, полумифический богач со сказочной Земли. Он носил светлые костюмы, широкополые шляпы с загнутыми полями и цветастые шейные платки. Он называл семилетнего Арви "мистером Умником" и качал его на колене. Невероятный человек, способный позволить себе дорогущее путешествие длиной в три десятка световых лет, чтобы поглядеть планету лицедеев и, по странной прихоти, навестить многоюродную сестру с племянником. Он говорил: "Нет большего удовольствия, чем убить одним выстрелом двух зайцев".
