– Я здесь, Владыка, – отдуваясь, в кабинет вбежал высокий полный господин в золотых одеждах. – Я уже здесь!
– Иди сюда, – указательным пальцем поманил его Георг.
Советник поспешил к камину.
– Донгау, ты мог бы раз и навсегда решить эту проблему?
– Какую именно? – он перевел дух и украдкой смахнул со лба бисеринки пота.
– Вот эту, – Патриций указал пальцем в каминное нутро.
Донгау с трудом согнулся в поясе и уставился в пустой камин. Пристальным взглядом он сумел заметить налет сажи на стенках и пару крошечных угольков.
– Камин, Донгау, – прозвучал ровный голос Патриция, – может быть только в двух вариантах, только в двух: горящий и чистый. Или это для кого-то новость? Или камины во Дворце больше не считают нужным убирать?
– Да что вы, – Донгау выпрямился, на его круглом лице отразился ужас от одной только мысли, что Дворцовые камины могут не вычистить, – все камины…
– Тогда почему здесь грязь? Здесь грязь почему?
– Георг, – всплеснул пухлыми ладонями Советник, – это какое-то чудовищное недоразумение! И это недоразумение немедленно будет устранено!
Донгау бросился к выходу.
Не желая сталкиваться с обслугой, Патриций покинул кабинет и пошел прочь сквозь анфилады комнат.
* * *
Как-то незаметно влажные утренние улицы увели Анаис от дома к пустынной набережной. Полусонная вода лениво перебирала прибрежные камни, раскинув крылья, ловили тонкие потоки ветра белые птицы, по песку торопились по своим утренним делам мягкие пестрые существа с космическими глазами – кошки. Из-за угла ближайшего кафе выбежал большой темно-серый зверь с пушистым хвостом и направился к Анаис. «Это со-ба-ка», – вспомнила название зверя Анаис. Что-что, а такое немыслимое количество животных и птиц, живущих бок о бок с людьми, оставалось для нее одной из самых больших странностей Земли. Виляя хвостом, зверь подбежал к девушке и ткнулся холодным мокрым носом ей в ладонь. Это было настолько необычным ощущением, что Анаис ахнула и рассмеялась, а измучившая боль в груди неожиданно вдруг стала затихать и гаснуть.
– Не бойтесь! Он не кусается! – крикнул, выбежавший на набережную мужчина в спортивном костюме. – Ко мне, Дик! Ко мне!
Пес лизнул на прощание ее руку и помчался вслед за хозяином.
– Счастливой тебе жизни, со-ба-ка, – улыбнулась Анаис, глядя на удаляющиеся фигуры. – И спасибо…
За спиной вдруг захлопали громкие крылья. Анаис вздрогнула, оборачиваясь. Она мельком успела заметить грузно отлетевшую в сторону черную птицу. Прямо перед нею стоял Палач с больным от страха и злости лицом.
* * *
Когда Галактикам случается дышать берегами иных Вселенных, зачем с такой частой тоской начинают биться сердечки крошечных жителей малых планет?
* * *
Дэн столкнулся с Сократом в дверях «Изумруда». Перегородив Денису вход – выход, толстяк сказал:
– Будь до конца хорошим человеком и повтори, как тебя зовут?
– Де-ни-с-с-с! – внятно произнес молодой человек, с неприязнью глядя на толстяка. Произошло именно так, как он и предполагал – появление этого человека разрушило все, что могло разрушить.
– Ты не мог бы позвать Анаис?
– Не мог бы.
– Почему это?
– Ее нет.
– А где она?
– Я хотел бы у вас спросить.
– Не надо сейчас с моим мозгом упражняться! Это очень важно! Где она? Срочно говори, где?
Сократ стоял к нему вплотную, схватившись за дверные косяки, и Дэну ничего не оставалось, как, практически уткнувшись носом в его красный галстук, пробормотать:
– Я честно не знаю где она. Анаис куда-то ушла рано утром, и до сих пор ее нет. Сто раз просил не уходить вот так вот, никого не предупредив, но она опять ушла.
– А где она может быть? – у Сократа тоскливо заныло в желудке. – Куда обычно уходит?
– На набережную.
– Идем со мной, места покажешь.
– Сейчас не могу, я уже на работе…
– Я тоже! – Одним движением руки Сократ вытолкнул Дэна из дверного проема на аллею и придержал за предплечье, чтобы не вздумал вернуться обратно. – Бегом, бегом! Теряем время!
– Объясните, наконец, в чем дело? – Дэн не ожидал от толстяка такой железной хватки. – Анаис грозит какая-то опасность?
– Давай так: я тебе хорошо заплачу, если ты прямо сейчас покажешь мне эту шелудивую набережную в вашем убогом городе, на вашей убитой планете! Или лучше так: я просто тебя удушу прямо сейчас, если ты не покажешь…
– А я ведь все время как чувствовал, что с ней может что-то стрястись, уйди она куда-то одна! Здесь недалеко, вы только не нервничайте, если пробежаться, будет еще быстрей!
Сократ расстегнул пиджак, рубашку, ослабил узел галстука, и они побежали, сворачивая на кипарисовую аллею, ведущую прямиком на набережную.
* * *
Распавшись на смолянистые лохмотья, черная птица обернулась Дракулой.
– Не представлялось случая поблагодарить тебя.
– За что, Палач? – Анаис смотрела на идущих к пляжу людей в разноцветных легких одеждах, не представляя, как же попросить их о помощи. Палач с Дракулой никак не привлекали внимания, они были выглядели и были одеты, как люди.
– За Велисту. За то, что ты…
– Прекрати с ней разговаривать! – Плечи старика то и дело нервно вздрагивали. – Быстрее!
– Почему ты не даешь ему договорить? – Анаис холодно взглянула на вампира. – Быть может, я хочу узнать, в чем заключается его благодарность.
Если бы Дракула закрыл глаза, он мог бы поклясться, что это говорит Георг.
– За то, что дала почувствовать, как невыносима жалость Владык! – с яростью отрезал Палач. – Такую боль не унести! Подхвати ее, Дракула, не дай упасть.
– Это была не жалость! – только и успела воскликнуть Анаис, как сознание ее взорвалось и погасло.
* * *
Дэн с Сократом выскочили на набережную, и толстяк, тяжело дыша, прохрипел:
– Где? Куда дальше?!
– Она обычно здесь гуляет… вдоль берега…
– Протяженность набережной?
– Не знаю… большая она…
– Мы где приблизительно?
– Посередине…
– Сейчас душить начну!
– Я делаю все, что могу! Так, давай пробежимся к одному кафе, она там иногда сидела.
И они понеслись, расталкивая поминутно густеющий поток курортников.
* * *
Среди такого многолюдья, Дракула с Палачом опасались полностью отключать сознание девушки и в бесчувствии относить ее к площадке Транспортного Вихря. Они оставили ей возможность безвольно передвигаться по земле и, подхватив ее под руки, потихоньку повели подальше от людских глаз.
* * *
Набегавшись до тошноты и дрожи в ногах, Дэн почти упал на балюстраду и сказал:
– А если она уже дома? Просто пришла домой, а мы тут бесимся? Может, сходим…
