— Что ж, значит, подействовало… Ладно, что мы можем сделать для Одиссея?
Левченко развёл руками.
— Пока — не очень много. Мы перевели пять тысяч долларов из Загреба Кальману Лошонци — с поручением нанять толкового адвоката. Плюс к этому Фекете сейчас ищет выходы на следователя, который ведет это дело. Нам еще повезло, что Одиссей находится под юрисдикцией мадьяр — во время перестрелки он не задел ни одного из американских морских пехотинцев, и те, что играют за черных, не могут ему предъявить обвинения в убийстве или покушении на убийство американского военнослужащего. Если бы попал — хана, его бы мадьяры сдали с песнями.
Генерал удовлетворённо хмыкнул.
— Хоть одна хорошая новость. Ладно, надо будет поспрошать Володю Терского, он наверняка получше осведомлен. Что вообще в Югославии?
— Дело идет к концу.
— Это ты мне не объясняй. Ты мне расскажи, как сработала наша техника?
— Генераторы импульса надо будет доработать. Румянцев уже готовит техническое задание заводу. Помехи для системы Джи Пи Эс мы можем ставить весьма эффективные, только надо будет немного изменить диапазон излучения. По ПЗРК — у нас есть предложения для Тулы. По изменению баланса дальность действия — мощность боеголовки. Мы хотим, чтобы они разработали систему для действия на ограниченных расстояниях — до полутора километров — но с усиленной боевой частью. Фугасный эффект боеголовки 'стрелы' маловат. Из семи пусков только три окончились падением самолета. В двух случаях целям удалось уцелеть. И мы не знаем достоверно, что произошло одиннадцатого апреля в аэропорту Будапешта. Но, думаю, это — всего лишь вопрос времени.
На сегодняшний момент мы имеем в распоряжении останки шести самолетов, сбитых над Югославией и Сербской Краиной в Боснии. Системы опознавания 'свой-чужой', системы автоматического наведения на цель — в общем, хватает. Передаем соответствующей структуре ВВС.
— Под соусом?
— Как и в прошлый раз, как закупленные фирмой 'Транстехэкспорт'.
— Там, конечно, догадываются?
— Думаю, да, но это некритично. Народ там сидит толковый, лишних вопросов никогда не задают.
— Ладно, будем считать, что операция 'Обилич' свои задачи выполнила… ну, скажем, на оценку 'хорошо'. Какие варианты по Одиссею?
Подполковник Левченко тяжело вздохнул.
— Пожизненное.
— Это единственный вариант?
— Другого пока не просматривается. Хотя… Дело пока в юрисдикции военного суда. Если сделать его гражданским, допустить публику и прессу — есть шанс побарахтаться.
— До скольки реально скостить срок?
— До десяти.
— А дальше?
— Ну, дальше процедура известная. Главное — чтобы он не попал в тюрьму для пожизненных в Шиофоке. Это ключевое условие. Оттуда нам его достать будет крайне проблематично. Если мы отыграем с толком, то он попадет в общеуголовную тюрьму в Сегеде, а это — почти дома. Во-первых, там есть наш человечек, так что позаботиться об Одиссее будет кому. Во-вторых, Сегед — в двадцати километрах от границы с Югославией, что, сами понимаете… — Левченко не стал договаривать.
— Вот что, друг мой сердечный Дмитрий Евгеньевич. Числу эдак к десятому собирайся-ка ты в туристическую поездку. Ты, я так понимаю, уже соскучился по этому, как его…. О, холера, провалы памяти! По Рыбачьему бастиону? По Хёшек тере и прочим будапештским достопримечательностям?
— Еще и как, товарищ генерал!
— Ну, вот и поезжай. Отправим тебя официально, как нашего торгового представителя; заодно заключишь там один контрактик на поставку спецсталей для венгерского метрополитена — надо ж нам иногда и по специальности поработать, благо, товарищ генерал-лейтенант Третьяков подсуетился. Ну, понятно, встреться там с Яношем, продумайте, как вы сможете поработать по Одиссею. Дня на три я тебя отпускаю, погужуйся там, гуляша поешь, винишка заодно мне привезёшь. А то в наших магазинах токай бывает такого жуткого качества, что иногда плакать хочется. — Затем, хитро взглянув на подполковника, Калюжный продолжил: — И озаботься, пожалуй, вот чем. Надо бы как-то довести до госпожи Шуман, она же — Герда Кригер — что некто Александр Леваневский лежит в будапештской тюремной больнице, весь изранетый, и жаждет ее увидеть хоть одним глазком. Как ты там говорил, воссоединение любящих сердец? Вот пущай и воссоединяться; попробуйся на роль господа Бога, может, что путное у тебя и получиться…
***
Мойка как мойка. Район, правда, бедноватенький, народ, по ходу, машины моет редко, стало быть, доходы от этого бизнеса у этих мужиков небольшие. Хм… Ладно, поддержим коммерцию…
Левченко подогнал свой взятый напрокат 'форд' к воротам автомойки, дважды требовательно посигналил. Минуты через три из калитки вышел человек, скептически осмотрел его не старый, но уже изрядно потертый 'мондео' — известное дело, прокатная машина — что-то пробормотал себе под нос — но кнопку открытия ворот нажал.
Мд-а, и оборудование у них тут далеко не первой свежести… Ладно, не за этим он в этот Ракошлигет приперся, чтобы тупо мыть прокатный 'форд'. А подать сюда Ляпкина-Тяпкина! Сиречь — уважаемого господина Кальмана Лошонци.
Левченко призывно махнул рукой одному из работников мойки.
— Micsoda? — работник тряпки и ведра был до крайности лапидарен.
— Тешек Лошонци Кальман! — Мда, с его венгерским можно оперировать только максимально простыми предложениями. И то еще, как сказать…
— Egy masodperc. — сотрудник мойки тут же удалился, чтобы через минуту вернуться с еще нестарым, но каким-то очень уставшим с виду человеком. Это и есть Кальман Лошонци? Да-а-а, неважные у него глаза… Ладно, может быть, внешность обманчива. Посмотрим.
— Господин Кальман Лошонци? — По-русски, чтобы сразу было ясно, что прибыл он по делу, спросил Левченко.
Человек, приведенный первым мойщиком, изумленно посмотрел на Левченко.
— Да, я Лошонци Кальман. С кем имею честь?
— Сергей Владимирович велел вам кланяться. Помните такого? Исерть.
Господин Лошонци бросил на Левченко удивленный взгляд, затем, оглянувшись на своего коллегу, вполголоса ответил:
— Ладога. Наверное, вам стоит сейчас помыть машину, отъехать на заправку — она тут рядом, в трехстах метрах направо за углом — и подождать минут двадцать. Я к вам подойду.
— Добро. Тогда мойте!
— Нет, вы — клиент Гёзы, я не хочу отнимать у него заработок.
— Хорошо, хорошо. Договорились. Жду вас на заправке. — Однако, какой конспиратор! Впрочем, ему виднее, как себя вести в этой ситуации. Вряд ли его, конечно, пасут, но осторожность никогда не бывает лишней.
Прошло уже добрых минут сорок, прежде чем в зеркале заднего вида своего 'форда' Левченко увидел неспешно идущего по направлению к заправке господина Пошонци. Однако, парень не спешит… Ладно, посмотрим, что он там за эти две недели наработал.
