– Где опасность, генерал? Я ее не вижу. – Что же ты тянешь, старый лис, знаешь ведь уже, что тебе придется все мне рассказать.
– Тебе все объяснит инструктор. – Найджел постарался придать голосу стальное звучание. Получилось, в общем-то.
– Я очень внимательно выслушаю инструктора, – пообещал я. – Но сначала я сейчас в общих чертах повторю то, что услышал от вас, генерал. И если я по причине приближающегося старческого маразма что-либо упустил, вы меня дополните. – Чтобы не дать себя перебить, я продолжил не переводя дыхания. – Итак, я, в обличие бханда высаживаюсь на одной из их планет… Империя Бханда не обзавелась более мощными средствами планетарного обнаружения, и малому катеру-невидимке все еще не составляет труда совершить посадку на их второстепенных мирах?
Генерал молчал. Я и не ждал ответа на этот вопрос. Если бы на невидимку можно было загрузить достаточно мощное оружие, мы бы давно уже выиграли войну.
– Итак, значит я высаживаюсь. Планета – типичный периферийный малонаселенный мир Бханда. Подхожу к объекту, который, по всей видимости, является чем-то вроде оружейного склада. Единственный вход охраняет часовой, но его присутствие чисто формально – он не вооружен и в его обязанности не входит проверка документов или что-то подобное. Если у посетителя есть ключ, значит, он имеет право войти в здание. А ключ у меня будет. Я правильно излагаю?
Найджел коротко кивнул.
– В самом складе с очень высокой вероятностью никого не будет, а если кто-то и будет там находиться, мое присутствие не вызовет у него подозрений. Внутри мне не надо никого устранять, не надо ничего похищать, не надо устраивать никаких диверсий. Просто пройти в один из отсеков и позволить вмонтированной в мое снаряжение аппаратуре снять всю информации о неком корабельном вооружении бхандов. Потом я спокойно покидаю здание, сажусь в ожидающий меня катер и лечу обратно, по пути просверливая новые дырочки в погонах. Я все верно описал?
– Ну, в общих чертах. Насчет дырочек в погонах…
– Найджел! – Обращение по имени в его кабинете было запрещенным приемом, но Бог свидетель, меня к этому вынудили. – К черту дырочки! Ответь, зачем тебе я? Зачем тебе разведчик класса А? Почему ты не отправишь на эту загородную прогулку своего адъютанта, ему полезно подышать свежим воздухом. Скажи мне, Найджел, как другу, а не как подчиненному, где здесь подвох? Я хочу услышать это от тебя, а не от инструктора.
– Лайош, даже после подробного инструктажа ты вправе отказаться от этого задания. – Генерал тяжело вздохнул. – Я не буду иметь к тебе никаких претензий. Ни как к разведчику, ни как к другу. Признаюсь честно, трое уже отказались, и ни в малейшей степени не потеряли моего уважения.
– Будем считать, что с предисловиями мы закончили, – остановил я его. – Объясни теперь суть.
– Понимаешь, действительно есть одна сторожевая система, охраняющая здание склада.
– Было бы странно, если б ее не было, – я кивнул головой.
– Мы узнали о нем совсем недавно, выпотрошив мозги попавшему к нам штабному бханду. Нам казалось, что теперь проблем с этим заданием быть не должно. Секрет, в общем, довольно прост. Ты знаешь, бханды очень плохо видят и почти ничего не слышат. Зато они невероятно чувствительны к эмоциям. Что за орган отвечает у них за прием и передачу эмоций, нам пока не известно. Но мы знаем теперь, что они научили свои машины распознавать эмоциональный фон находящегося рядом субъекта. Одна из таких машин встроена возле входа на склад. Она реагирует на ненависть. Стоит кому-то, кроме часового, испытать ненависть в непосредственной близости от входа, он будет уничтожен.
– То есть, мне придется на какое-то время разучиться ненавидеть? А к часовому я должен буду относиться по-дружески? – Я улыбнулся, но совсем не весело.
– Нет, Лайош. К часовому ты можешь испытывать неприязнь, можешь его бояться или презирать – сторожевая система не сработает. Его нельзя ненавидеть.
– Забавно… Тебе не кажется эта грань очень тонкой – между неприязнью и ненавистью?
– Кажется. Но переходить ее нельзя.
– Понятно. Есть что-нибудь еще?
– Да. Уже зная этот секрет, двое наших агентов погибли, так и не войдя в здание.
Я помолчал.
– Что ж, я постараюсь справиться. Теперь я готов идти на инструктаж. Спасибо, генерал.
– За что, Лайош?
– За то, что смотрел мне в глаза.
* * *
Малый катер-невидимка на самом деле невидим для всех известных людям (и бхандам тоже) видов радаров. Кроме того, он действительно очень мал – его в шутку часто называют «пеналом».
Обычно на нем летают по одному, реже – по двое. На трех человек система регенерации воздуха уже не рассчитана. Летать на большие расстояния на невидимке тоже нельзя – грузоподъемность этого малыша ничтожна, и топлива хватает максимум на пару десятков парсеков. А если учесть, что мне придется лететь в два конца, а бханды вряд ли будут настолько любезны, что позволят мне дозаправиться на их планете, я, даже не зная своей конечной цели, мог быть уверен, что болтаться в пенале мне придется не более двух суток. Это очень неплохо – я не являюсь пылким поклонником невесомости.
Действительность оказалась ко мне еще более благосклонной – планета бхандов, названия которой нормальному человеку ни за что не выговорить, была всего в трех часах лета от одной из наших стационарных баз.
На этой базе пара молодых, но очень слаженно и профессионально работающих гримеров и придавала мне сходство с бхандом.
К счастью для нас, бханды похожи на людей. Ростом, телосложением. У них круглая голова, лишенная ушных раковин и большие миндалевидные глаза, которые, несмотря на свою величину, мало что видят.
Гримеры старались вовсю, придавая значение мельчайшим деталям, что, на мой взгляд, было излишне. Участника хэллоуинского карнавала, надевшего на голову тыкву, бханды вполне могли принять за своего. Может быть, я преувеличиваю, но только самую малость.
Бханды выглядят очень добродушно. Не знаю, может быть, они такие и есть, в каком-то своем, недоступном для нас смысле. До тех пор, пока не началась война, люди были буквально влюблены в бхандов, настолько те были добры, сговорчивы и покладисты во всех отношениях.
От тех немногих людей, которые предостерегали, что таких идеальных друзей не бывает и быть не может, остальные просто отмахивались. Еще бы, ведь сбылась вековая мечта человечества, мы нашли братьев по разуму, добрых и мудрых. Торговля шла полным ходом, люди получали новые технологии, на наших планетах появлялось все больше бхандов, всегда готовых поделиться с людьми всем, что знали сами.
Утопия.
К сожалению, ни одна утопия не может длиться долго. Люди, и без того за столетия безбедной сытой жизни утратившие присущую им подозрительность, стали слишком доверчивы.
