— Спасибо, благодетельница, — Арсений ернически поклонился.
— Да в общем-то не за что, — безмятежно пожала плечами террористка. — В первую очередь, я думаю о тебе, Журбин. Ты дал Фаине клятву, если я ликвидирую ведьму до того, как ты выполнишь ее условия, последствия непредсказуемы: предполагаю, что устранение колдуньи не повлечет за собой и устранения колдовского обязательства. Да и в остальном… ликвидация двух антиподов проблему полностью не снимает — останется еще Платон, которому известно о существовании портала. С Извекова станется начать с департаментом торговлю информацией… А информация эта, если ты еще не понял, дорогого стоит, Сеня. Так что давай-ка, отбросим лирику и нервы, спокойно вернемся к насущному. Объясни мне, почему ты так уверен в том, что портал тебя послушается и отправит в нужное время, бесконечно ночь продлит?
Наставница Арсения любила делать в разговорах неожиданные переходы. Считала это тренировкой, структурирующей мыслительные реакции и позволяющей мгновенно переключаться с вопроса на вопрос. Пришелица и ученик бывало — ругались в пух и прах, если Миранду кто-то принимал в себя для спарринга, то и подраться могли. Три года назад до того дошли, что Сенька вырубил наставницу ударом сзади и поступил по своему…
Но это, как уже сказала диверсантка — лирика для слабаков.
Журбин привычно переключился. Кивнул и сел на землю в позу кучера. Повесил руки между согнутых коленей, заговорил, не глядя на стоящего Киреева-Хорн:
— Говоря о безотносительности «когда», я имел в виду не только время, но и место. Существ-порталов на планете множество и все они связаны между собой. Если я верно осмыслил данное мне в ощущениях, эти сущности подпитываются энергетикой Земли и обитают в так называемых местах силы, геопатогенных зонах… Черт, Миранда! Я не знаю, как все это объяснить на человеческом языке! — внезапно разозлился раздраконенный прежним разговором «переводчик» с энергетического на людской язык. — Я собираю в кучу ошметки информации и образов, пытаюсь истину нащупать, но шарю как слепец…! Короче. Как я понял. Порталы, это раса нейтральные созерцатели. Суть их существования, их цели — если они есть, — не доступны пониманию. И кроме оврага, я знаю лишь одно место на Земле, где патогенных странностей с избытком. И это наша Пустошь. Конкретно — заколоченная церковь. Мне кажется, теперь я знаю, что случилось с прежними жителями острова. Они — ушли. Закрыли церковь изнутри и прошли через портал.
— Вопрос — куда? — негромко хмыкнула Миранда. — Что если…
— Боишься? — перебил Арсений. — Боишься оказаться неизвестно где?
— Пожалуй.
— Если хочешь, — пожал плечами парень, — вначале я с х о ж у один.
— Нет. Вместе. Где бы м ы не оказались. — Артем-Миранда подошел к Арсению и дружески огрел по плечу: — Вставай, Журбин, пошли работать. Как бы там ни было с критерием «когда», нам надо поторапливаться. Могу напомнить по параграф «Здесь и Сейчас».
Телепат кивнул:
— Не надо. Я понимаю. Любые темпоральные казусы должны исправляться в режиме реального времени. Иначе — наплодим реальностей до черта.
— Вот именно. Без Жюли в теле Василия кота-Иную нам не разыскать, поговорим с бабушкой, возьмем Василия-Жюли, вооружимся и обратно…
— Вооружимся? — Арсений поднял брови.
— Не дрейфь, Журбин. Я обещала — Фаину и кота-Иную я не трону. Так что давай — представляй на карте адрес нашей церкви, телепортируйся. Меня с Тамарой не забудь…
— А это фигушки, Миранда, — усмехнулся новоявленный переводчик. — Если я верно понял, то на пропуск портал работает по принципу «ночь-в-день»…
Арсений сочинил в мозгах удобоваримую картинку и предъявил ее наставнице.
На этот раз Миранда увидела самую настоящую дверь. С дверным полотном. И вот это полотно могло отвориться лишь о т входящего, энергия перетекала из темноты к свету и никак иначе.
— Придется подождать до полночи, Миранда. Но ты расслабься, т е п е р ь время не имеет для нас существенного значения.
— Расслабиться тебе и самому не помешает…
* * *
Григорий Николаевич Опушкин заделывал дыру на крыше. Домик деду Грише изначально попался — утлым. Неказистым, кривеньким. Но поскольку стоял удобно — хоть и на отшибе да поблизости от избы, что выбрала себе Фаина под жилье, и посему Опушкин не роптал. Прогнулась крыша под сугробищами от последнего снегопада, поставил лестницу и пополз наверх — прореху в разошедшейся кровле поправлять. Работа-то известная, привычная для плотника.
Григорий Николаевич постукивал молотком, мурлыкал песенку под нос. Стоящий внизу Тимофей, лесенку придерживал.
Неожиданно в ритмичные удары молотка вмешался некий звук. Дед Гриша поглядел по сторонам, заметил, что Тимоха на заброшенную церковку прищурился…
— Чего там, Тимка? — придерживая большой гвоздь зубами, невнятно, но доходчиво поинтересовался дед.
— Да сам не пойму, — чуть испуганно отозвался Кукушкин. — Грохочем что-то…, - и уточнил почти шепотом, — в церкви… и з н у т р и.
— Да ладно брехать-то, — неуверенно проговорил Опушкин. — Изнутри…
Суеверный страх перед заброшенной церковью, откуда непонятно как исчезли люди, испытывали все островитяне. Заколоченная церковь постоянно вплеталась в страшилки, рассказываемые детворой длинными зимними ночами, дел Гриша на тех посиделках присутствовал, сам поговорить любил да и послушать не отказывался.
Поглядывая на церквушку, Григорий Николаевич заложил молоток за кушак на тулупе, нащупал валенком ступень пониже…
Крестообразно заколоченная дверь старой церкви распахнулась от сильного удара и на крыльцо, заметенное снегом по самые перила, вывалились два человека!
— Ооооах! — на одной ноте протяжно взвыл Тимоха, дернулся испуганно и ударил плечом по приставной лестнице, по которой дедушка уже спускаться начал…
Нога Григория Николаевича Опушкина огромным валенком запуталась между перекладин, не долетая до земли, старик успел подумать: «Кранты. Сломаю-таки ногу-то».
Дикий треск кости. Страшная боль. Григорий Николаевич потерял сознание.
Вышибить заколоченную снаружи дверь получилось не с первого раза. Лишь когда Арсений и Артем-Миранда ударили в нее вдвоем, с разбега, старые доски, крестом наложенные на дверь, разломились и выпустили путешественников на улицу!
Журбин и Киреев-Хорн рухнули в сугроб, засыпанный щепками, и сразу же услышали крик.
Арсений поднял голову…
Не повезло. Церковь стояла на отшибе, была надежда появиться на Острове незаметно, но вот — не получилось. Журбин увидел, как вместе с лестницей от крыши отваливается дед Григорий. А рядом с ним Тимоха во всю дурь орет.
