– Как мы сможем обезопасить детей оррар царица, как? – то прозвучал не вопрос… то было дуновение тревоги, кажется, молвленное всеми альвами разком, а озвученное всего-навсе Ворожей Чарующей, сидящей почитай в самом углу комнаты. – Это невозможно. Мы знаем, как мгновенно умерщвляют людей демоны. Наблюдали таковое не раз, когда сестры рани Темной Кали-Даруги растили на планете иных божеств. Мощь их велика, стремительность также, а мысли и вовсе не предсказуемы. Спасти от того детей невозможно, уберечь также. И когда это происходило в прошлые разы, люди ведали, что подле растет божество и поклонялись ему с рождения. Днесь, как я понимаю, все иначе… Никто не знал, что во Владелине обитает лучица. Никто не создавал условий. Не предоставлял мастеров, надобной заботы, питания, лечения. Посему ноне божество такое хрупкое, болезненное. Почему так случилось не стану спрашивать, ибо ты не ответишь, оррар. – Ворожея Чарующая на миг смолкла, зыркнул на чуть дрогнувшие губы царицы и вздохнув продолжила, – и сейчас, конечно, никто не сможет проследить за каждым мальчиком… И не сможет объяснить отрокам почему дотоль близкий им товарищ оказался вдруг, а то случилось именно так, юным Богом. А там будет достаточно взгляда, чтобы демон незамедлительно отреагировал и убил мальчика.
– И, что ты предлагаешь? – сызнова проворковала Гадальница Воркующая и слегка повела головой влево, воззрившись на сподвижницу, отчего на ее удлиненно округлой макушке точно шевельнулась заплетенная в ракушку коса. – Предлагаешь оставить все как есть? Тогда не пройдет и месяца как в поселении кроме наших племен и Владелины никого не останется. Тем более пребывает рани демонов, а ее характер вероятно самый крутой… Ведь не зря она первая из сестер и самая почитаемая средь Богов. И знания, мудрость рани Темной Кали-Даруги многажды мощнее, чем у ее сестер, потому и нашего Отца Зиждителя Седми взращивала она.
– Прошу вас только… Всех вас, не забывать положенного обращения к рани Темной Кали-Даруге, – вельми досадливо дыхнула Вещунья Мудрая, прервав взмахом руки открывшиеся рты своих сподвижниц. – Именно потому как рани Черных Каликамов взращивала нашего Отца Зиждителя Седми и вельми им почитаема. И еще потому как данное почтение заложено в наши законы и традиции. Вне всяких сомнений для нас белоглазых альвов честь жить подле рани Темной Кали-Даруги, честь оказанная и ей самой, и Господом Першим. Мы не знаем каковы ее силы, ибо дотоль никогда подле нее не жили. Оно как, воспитывая отпрысков Господа Першего, встречались с ней лишь в его присутствии. Господь Перший вельми благоволит к нашему племени и посему почасту нас балует своим внимание, чего нельзя молвить про рани Темную Кали-Даругу, с коей я толком и не разу не общалась. Хотя того очень желала… Но она установила в отношении нас жесткие рамки и потребовала их исполнения. Не думая, что нынче произойдут какие-либо изменения в наших отношениях, еще и потому как лучица слаба и Владелина весьма хрупкая и болезненная. Рани Черных Каликамов почувствовав, начнет проводить лечение, окружив попечением божество, кое благостно скажется на нем и вспять будет весьма опасно для людей. Надобно их как-то защитить, особенно мальчиков из семьи Батанушки: Граба, Миронега, Златовласа оные питают к Владушке наиболее нежные чувства.
Вещунья Мудрая замолчала, и, задумавшись, медленно оперлась спиной об ослон стула, воззрившись в лица своих сподвижниц, внимательно их ощупывая. Однако, альвы ничего ей не отвечали, не менее беспокойно поглядывая иль на царицу, иль на белые ажурные края материи устилающей ее стул и чуть зримо колеблющей своими краями. Нежданно в дверь избы пару раз дюже крепко стукнули, так, будто желали в одном месте пробить дыру и, определенно, проникнуть в комнату сквозь нее. Вещунья Мудрая, даже не повернув головы немедля, одначе, отозвалась:
– Входи Двужил. – И, обращаясь к одной из сподвижниц, сидящей крайней на лавке, добавила, – Чаровница Благосклонная принеси из моей опочивальни стул для главы гомозулей.
Альвинка, по виду, самая худенькая из представителей своего племени со светло-русыми, почти белыми волосами, словно присыпанными сверху крупинками белесой изморози, заплетенными в толстый колосок, торопливо поднявшись с лавки, направилась в соседнюю комнату. А в избу тем временем, махонисто распахнув дверь, уже входил Двужил. Он, как и положено, снял с ног красные сапоги, и теперь топал подошвами по ворсистой материи устилающей пол. Стопы его ног вельми маленькие вместе с тем были широкими, и ко всему прочему космато поросли рыжими с красноватым оттенком волосами, так, что не просматривалось на них не только ногтей, но и как таковых пальцев. Нынче Двужил был обряжен в красную рубаху без рукавов и до колен, да синие шаровары, стянутые на лодыжках. Стан главы гомозулей, как и положено, перехватывал широкий кушак, на оном висели ножны с мечом. Торопко взобравшись на принесенный ему Чаровницей Благосклонной стул, и усевшись на самом его краешке, глава гомозулей поправил книзу свои ножны и лишь после того как сподвижница прикрыв дверь, вернулась на свое места, гортанно произнес:
– Доброго вам вечера, альвы белоглазые.
– И тебе доброго вечера Двужил, – тот же миг отозвалась Вещунья Мудрая, и неспешно повернув в его сторону голову, обдала пронзительностью взора. – Что тебя привело к нам?
– Что? Что? – пыхнул в свои густые усы гомозуль и махом провел пальцами по мясистой макушке носа выглядывающего из рыжих с тем же, что и стопы красноватым оттенком, усов. – Тоже, что собрало и вас. Вас всех здесь, оторвав Знахарку Прозорливую от ее провинившегося ученика… Словом ноне меня вызвал к себе перед самым отбытием Зиждитель Воитель и поведал, что завтра утром на Землю в поселение Лесные Поляны прибудет рани Темная Кали-Даруги. Сама рани… кх… кх… – усмехнулся Двужил и качнул головой. – Зиждитель велел быть почтительным с рани Черных Каликамов, как это требуют прописанные законы, и не мешать тому важному занятию каковое она прибыла творить, а вспять всеми силами ей помогать. Я не стал спрашивать, что за задание. Но ведая для чего рождены были великие сестры демоницы. Словом… словом ныне в поселении живет божество? Кто?
– А ты сам не догадываешься? – едва слышно вопросила Вещунья Мудрая и благодушно улыбнулась.
– Того не может быть… Владелина?! Не может быть, – проронил взволнованно Двужил и не менее энергично затряс головой, точно она у него была чем-то лишним забита, посему он старался из нее, это самое лишнее выбить. – Почему ей, божеству было позволено заниматься ратным делом? Нести такие натуги? Упражняться?
