Однажды ночью нас разбудили громкие крики страистов. Как позже выяснилось, пернатые охранники заметили одного из лесных гигантов и кинулись его отгонять. Защитить свою территорию птицам удалось, поскольку, когда мы вышли, гигант уже ушёл. Но до этого не то напал, не то защищался, и теперь один из страистов со сломанными ногами бился на влажном мхе. Обезумев от боли, птица не подпускала к себе, бессмысленно атакуя всё в пределах достигаемости. Да ещё и второй страист встал на защиту собрата — из-за этого мы так и не смогли оказать раненному помощь. Он умер к утру, причём, судя по всему, даже не от ран, а придавив в приступе ярости кого-то очень ядовитого (и, скорее всего, не одного). Впрочем, с учётом нынешнего уровня медицины и того, что сидеть спокойно пернатый охранник не стал бы, у него даже с нашей помощью практически не было шансов поправиться.
Вскоре стало ясно, что оставшийся страист хотя и защищает селение, но гораздо менее активно, чем его погибший родич. Так, уже через несколько дней на пристани отдыхал не только Зубастик, а ещё несколько крокодилов. Их количество увеличивалось постепенно, но верно. Пару раз мне удалось увидеть, что Зубастик хитрит: приводя очередного соплеменника, сначала демонстративно держится между ним и страистом, и только когда птица успокоится и привыкнет, отправляется за следующим. В результате, в селении появилась новая проблема. Крокодилы брали пример с Зубастика: не нападали, чуть что норовили перевернуться кверху брюхом (чтобы их почесали), а иногда даже что-то приносили. Но уходить не желали, огрызались в ответ на попытки выгнать и проявляли немалый интерес к подопытным и запасам пищи — этим очень затрудняя работу, а то и уничтожая её результаты. К счастью, вскоре после очередного восхода гигантской луны, крокодилы оставили селение в покое. Возможно, этим животным не нравилась пусть небольшая, но примесь морской воды или они покинули Орден по какой-то другой причине: в любом случае, мы очень обрадовались уходу рептилий.
Но стоило жёлтой луне скрыться за горизонтом, как Зубастик и другие крокодилы вернулись, чем создали большую проблему, очень мешая работе, а периодически и вовсе превращаясь чуть ли не в бедствие.
Из-за нашествия крокодилов, а также некоторых других животных, мы и сатанисты высоко оценили страистов в качестве домашних животных. Поэтому, объединившись с Щукой, я несколько раз ходила грабить гнёзда этих птиц. Щука отвлекала внимание пернатых защитников (благодаря хорошим способностям к древолазанью — для женщин моего вида это не очень опасное занятие), а я в это время подбиралась к гнезду, хватала яйца и резко взлетала прежде, чем разгневанные родители успевали подбежать и ударить. Часть яиц передали сатанистам, часть — оставили себе. «Высиживали» тем же способом, что и раньше — подкладывая в постель к больным или отдыхающим. В результате вскоре по нашему селению бегало ещё пять птенцов — трёх планировали использовать для охраны Ордена, а двух — выдрессировать для сопровождения тех, кто отправляется в походы.
Уже через несколько месяцев страисты полностью окупили затраченные на них силы. Как выяснилось, сложнее всего приучить этих птиц к команде «свои», а без неё птенцы признавали только тех, рядом с кем выросли. С большинством других команд таких проблем не возникло. Несмотря на величину, страисты оказались достаточно хрупкими птицами и в качестве носильщиков их использовать не получилось. Зато как охранники они были великолепны, тем более, что команды «фас» и «враг» усвоили легко, запоминали нежеланных гостей надолго, а к тому же, как выяснилось, хорошо различали особей даже других видов. Таким образом нам удалось перекрыть доступ в Орден всем крокодилам, кроме Зубастика и ещё одного мирного подростка (он ни разу не пытался разломать клетки или отобрать пищу). Двух крокодилов с избытком хватало для обновления «прививок» и производства репеллента, защищающего людей от данных рептилий. Зубастик ещё несколько раз пытался привести сородичей, но вскоре убедился в тщетности усилий и смирился.
А вот волгорцы решили повременить с заведением подобных стражей — в первую очередь, из-за большого количества то приходящего, то уходящего народа и трудностей, которые могут из-за этого возникнуть.
Цезарь всё-таки уехал к Наде в Волгоград. Несмотря на то, что там его старались беречь, болел он сильнее, чем в Ордене, но упрямо не желал возвращаться. А мы, признав когда-то его взрослым, не имели права насильно вернуть трёхгодовалого (примерно восьмилетнего) мальчика. Тем более, что терапевт действительно не справлялась без помощи. К счастью, свободные относились к Цезарю хорошо, хотя порой и проявляли повышенное любопытство.
Однажды из племени кошек сообщили о находке пещеры с огромным количеством насекомых, похожих на пчёл гораздо сильнее, чем нынешние поставщики воска. Из-за агрессивности черно-зеленоватых перепончатокрылых и их склонности жалить (к счастью — не оставляя жала в ранке) в саму пещеру кошки заглянуть не смогли. Но если эта огромная масса пчёл строит соты, причём устойчивые к чёрной пыли, то проблема с дефицитом воска может сильно смягчиться, а то и исчезнуть вовсе. Пещера находилась на нашем берегу реки, всего в полутора днях пути от Ордена, поэтому с разведкой откладывать не стали и, вооружившись скафандроподобными костюмами (чтобы защититься от ужалений), мы отправились к гигантскому гнезду насекомых.
Пока Илья с Верой лазили в пещеру, мне пришлось ждать в стороне — все костюмы были слишком велики, а естественный репеллент не поможет: мало того, что при защите гнезда он не работает, так ещё и пчёлы действительно оказались очень агрессивными. Зато остальным удалось добыть большой медовый сот. После возвращения я, не затягивая, слетала к океану, чтобы протестировать, насколько этот воск устойчив к воздействию чёрной пыли. А потом мы проверили его пригодность для изготовления репеллента и отпраздновали маленькую победу, а заодно сообщили волгорцам об отличном, хотя и опасном, способе восполнить недостаток воска. По словам Ильи, внутри пещера расширялась и сотов было много — чуть ли не тонны. Естественно, грабить насекомых полностью мы не стали, ведь в этом случае они могут просто переселиться. Но запас сделали хороший, наполнив истекающими мёдом сотами пару золотых баков, а недостроенными, почти пустыми восковыми сотами ещё несколько.
Вскоре выяснилось, что новый компонент почти в два раза продлевает срок годности репеллента (в том числе потому, что теперь воск не экономили и добавляли не в минимальной дозе). В результате этого, а также того, что теперь ограничения по данному компоненту не наблюдалось, производство защитной мази резко выросло. У союза даже образовались его излишки, и, по согласованию с общим правительством, Надя начала приторговывать остатками, выменивая на них у свободных то, что требовалось Ордену или даже лично посвящённым.
